Крестоносцы

— Магеллан прислал к Такуби человека, — продолжила Джин. — Он приехал, как раз когда я перевязывала Удея. Мне показалось, он хочет склонить аятоллу убрать мэра. Может, сам Магеллан хочет занять его место?

— Нет, я не думаю. — Дэвид отрицательно покачал головой. — Тот, кого мы называем заместителем мэра Эль-Кута, на самом деле профессиональный разведчик. Он привык оставаться в тени и вести закулисную игру. Об этих фактах не стоит забывать. Передний план, руководящие должности, на которых надо много общаться со всяким народом по политической ерунде, явно не для Магеллана. Возможно, он хочет выдвинуть своего протеже на место мэра, и даже всеми силами стремится к этому. Если мэра Эль-Кута убьют террористы или якобы террористы, это вызовет слишком большой резонанс. Провернуть такую операцию тихо не удастся, а ас-Садр точно не согласится на убийство мэра. Тот принадлежит к семейству аль-Хамиди, весьма близкому аятолле. Его учитель происходил из этого рода. Нет, он не захочет убийства, а если на подобную мерзость согласятся другие кланы, это немедленно поссорит их с ас-Садром. Значит, начнется междоусобная война, но даже все вместе ас-Садра они не одолеют. У него самая большая по численности армия и лучше всех вооруженная. Он не испортил окончательно, в отличие от других, отношений с новыми властями Ирака и с коалицией, поэтому в любой момент может вернуться, прикрывшись нашим щитом. Нет, убийство мэра Магеллану не по зубам. Никто на это не пойдет, не собственные же руки он омоет кровью. Вот тогда-то Магеллан окончательно дискредитирует себя. Ему придется выйти из игры, прятаться в каком-то клане. Магеллан окажется практически на нелегальном положении. Для разведчика подобное равнозначно провалу. Он привык все делать чужими руками, а не своими. Конечно, надо придумать что-нибудь пооригинальней, чем тривиальное убийство из-за угла. Короче говоря, и из воды сухим выйти, и влияния не утратить.

— Такуби предположил, мэра, возможно, надо переубедить, — вспомнила Джин. — Они постараются оказывать на него влияние.

— Я попрошу начальника полиции внимательно следить за ситуацией, — ответил Дэвид. — Хотя вряд ли у них получится. Также не надо забывать о самолюбии мэра, значит, чем больше ограничат его свободу действий, тем сильнее он отдалит виновного. Такие слабости мы тоже используем. Вполне возможно, у Магеллана есть какие-нибудь тайные рычаги, при помощи которых он воздействует на аль-Хамиди. Эти рычаги нам надо привести в негодность и вести дело к значительной изоляции Магеллана. Почувствовав себя в вакууме, он начнет искать связи, фактически попадая в ловушку. С другой стороны, твои контакты с Энн Баскет могут привести нас к влиянию на Селима, и тогда ас-Садру поступит конкретная информация. Она будет стоить Магеллану не места и влияния, а жизни. Не забывай, у ас-Садра повсюду сторонники! Его выследят, где бы он ни скрывался, и точно уничтожат, даже без всякой нашей помощи. Просто информация должна дойти до аятоллы, и он ей поверит. Тогда Магеллану не помогут никакие манипуляции, на которые он, конечно же, мастер.

Компьютер щелкнул, и на экране загорелся значок Скайпа.

— Энн Баскет, — прочитала Джин.

— Не буду мешать. — Дэвид поднялся и потушил сигарету. — Держи меня в курсе.

— Хорошо.

Уитенборн вышел из кабинета, закрыв за собой дверь.

— Здравствуйте, Энн, — произнесла Джин в микрофон. — Меня зовут Джин. Я рада с вами познакомиться.

— Здравствуйте, — ответила девушка мягким и слегка смущенным голосом.

Затем Джин увидела на экране ее лицо. Вероятно, Энн находилась дома. Рядом со столом на диване Джин увидела двух собак породы колли.

— Извините, пожалуйста, за беспокойство, — нерешительно продолжала Энн. — Я получила ваше письмо и хотела написать вам, но потом решила позвонить. Даже писать письмо и ждать на него ответа мне показалось слишком долго. Прошу простить меня, если я отрываю вас от важных дел. Вы — офицер американской армии? — спросила она, увидела форму Джин. — Вы писали о своей работе в городской больнице.

— Да, я работаю в больнице, — кивнула Джин. — Я офицер медицинского корпуса, хирург, как и вы. В рамках гуманитарной помощи мы оказываем содействие местным медикам, делимся с ними опытом. Вас не должно смущать подобное обстоятельство. В противном случае я бы не показалась перед вами вот так вот…

— Я понимаю. Нет — нет, я ни на секунду не заподозрила вас в обмане, — торопливо произнесла Энн. — Просто я удивилась некоторым обстоятельствам нашего с вами знакомства. Офицер американской армии знакома с Селимом и так много узнала от него. Подобные действия наверняка опасны. Американка, работающая в иракской клинике, которая на самом деле офицер, а не просто доктор.

— Я работаю в больнице не под своим именем, — спокойно ответила Джин. — Опасно, вы правы. Селим тоже до конца не знает, кто я, но от вас мне скрывать нечего, ведь мы на одной стороне.

— Об этом я и хотела спросить вас. — Лицо Энн неожиданно помрачнело. — С того момента, как вы впервые написали мне, я много думала. Все время размышляла о том, почему Селим сам не дал мне о себе знать. Скажите, — она понизила голос и наклонилась к микрофону, — с ним случилась беда? Он не просто живет со своими родственниками и помогает им, как вы мне сообщили. Он на их стороне? На стороне боевиков? Мне так подсказывает сердце, я чувствую это. Он с ними. — Ее большие светлые глаза неотрывно и испуганно смотрели на Джин с экрана лэптопа. — У Селима есть старший родственник. В Ираке его называют аятоллой ас-Садром. Именно он спонсировал обучение Селима, а потом забрал домой. Я слышала об ас-Садре по Би-би-си. У него большая армия и предостаточно сторонников. Ас-Садр то мирится с коалицией, то снова воюет с ней. Теперь он заключил мир с Аль-Каидой и поднял восстание. Скажите мне правду, — девушка взволнованно проглотила слюну, — Селим с ними? Он с Аль-Каидой? С фанатиками и убийцами? Они его заставили?

Джин молчала, позволяя Энн высказать все накипевшее в душе.

— Две сотрудницы нашей клиники погибли в метро во время взрывов в июле. Они ехали на работу и погибли в разных поездах. Мы до сих пор не можем оправиться от шока. — Возлюбленная Селима опустила голову. — Неужели Селим с ними, со страшными людьми из Аль-Каиды? Скажите, он стал убийцей? Они забрали его из Лондона, чтобы превратить в убийцу? Получается, его заставили убивать друзей, сокурсников, товарищей по вечеринкам. Чудовищно. Я правильно догадалась? — Энн снова посмотрела в глаза Джин.

— Не совсем, Энн. — Джин постаралась ответить как можно мягче. — Селим однозначно не имеет отношения к Аль-Каиде. Он боевик, охранник своего богатого родственника, того самого аятоллы ас-Садра. Селим — член его «Армии Махди», довольно крупной вооруженной группировки, но он не террорист, поэтому не имеет к Аль-Каиде никакого отношения, как и к взрывам в Нью-Йорке, Лондоне. С Аль-Каидой старший ас-Садр тоже никак не связан, иначе с ним никто из коалиции не станет иметь дело. Ас-Садр довольно долго являлся нашим союзником и еще будет им, я уверена, ведь ас-Садр — враг Саддама и, по сути, враг Аль-Каиды. В Ираке все очень нестабильно. Новая государственная власть пока слабая. Она держится целиком и полностью на пушках коалиции. Здесь много кланов, и у каждого своя вооруженная армия, боевики. Они постоянно враждуют между собой, заключая различные соглашения, потом от них отказываясь. Нам, европейцам и американцам, даже трудно представить себе, как можно жить в подобных условиях. У них здесь старообразное государственное устройство. Это же отсталая во всех отношениях восточная страна. Хотя… Вы ни в коем случае не должны думать о Селиме как об убийце. Он лишь боевик своего дяди, но не убийца безоружных европейцев и американцев, пострадавших в терактах. Я еще раз повторю — он не имеет к Аль-Каиде никакого отношения. Я говорю вам правду. Как бы ни был плох ас-Садр, докучающий нам своей переменчивой политикой, он добивается желаемого вполне допустимыми способами, какие и приняты на Востоке. Мы пытаемся справляться с последствиями, но к терактам последних лет он не имеет никакого отношения. Люди ас-Садра вооружены, но они воюют с теми, кто также имеет оружие при себе и готов к борьбе, то есть, как ни крути, скорее честно, чем нет. Помимо этого, сторонники ас-Садра часто возлагают на себя очень важные функции по регулированию порядка в городах, уборке мусора, доставке гуманитарных грузов населению, оказанию медицинской помощи. Это они патрулируют города в ночное время, впрочем, паля по машинам коалиции из гранатометов. Все мною перечисленное еще более или менее укладывается в местные рамки, весьма своеобразные, не буду спорить. Ас-Садр сам пострадал от Саддама. Тот убил практически всех его родственников за религиозные убеждения. Для нас он более потенциальный союзник, чем непримиримый враг, и его люди тоже.

— Вы меня успокоили. — Лицо Энн посветлело, и она улыбнулась. — Вы не поверите, я пережила тяжелейшие мучения и даже не знала, как дальше буду жить с этим грузом. Получается, мой любимый человек все-таки не стал убийцей!

— Селим написал вам удивительное письмо. — Джин миролюбиво улыбнулась. — Он писал его второпях, присев на колено, пока я оперировала раненого. Когда же я прочитала послание Селима, мне показалось, он долго думал и работал над написанным. Значит, он постоянно помнит о вас, мысленно разговаривает с вами. Вот все и вылилось в едином абзаце.

Энн молчала, опустив голову.

— Он мне сказал, — продолжила Джин, — отец приводил Селиму не одну невесту. Он хочет женить сына, ведь Селим остался единственным после смерти старшего брата. Ни одна из этих женщин, по словам молодого человека, не могла сравниться с вами.

— Скажите, — Энн подняла голову, — я могу приехать туда? Если он не может приехать ко мне в Лондон, может, мне можно поехать к нему? Вам нужны врачи, а я кое-что умею, и у меня неплохая репутация.

— Врачи нам нужны, — осторожно ответила Джин, — но вы работаете в престижной клинике. У вас, наверное, большая клиентура и очень хорошая зарплата…

— Зачем все это, когда он там, а я здесь. — Голос Энн дрогнул. — Да, я люблю свою работу, но там, с вами, я смогу принести больше пользы. Здесь я полезна только себе, занимаюсь научной деятельностью. Конечно, пациенты, приходящие ко мне, тоже страдают, но они живут в хороших условиях, а у вас наверняка не хватает специалистов, к которым можно беспрепятственно обратиться. Важнее всего то, что я буду рядом с Селимом. Я устала от одиночества и от памяти, преследующей меня, когда невозможно забыться, а можно только погружаться в безысходность. Я готова приехать и работать, хоть санитаркой. Вот только собаки. — Она повернулась к своим четвероногим друзьям. — Мне будет жаль отдавать их в приют. Придется отвезти в Корнуолл к родителям.