Крестовый поход Махариуса

На прикроватном столике лежал большой пистолет, изготовленный ремесленниками. Не сомневаюсь, что поблизости я нашел бы еще много оружия. Она была из тех женщин, которые не входят в комнату, если не готовы выйти из нее с боем.

— Я прочла в докладах, что ты вернулся целым.

Я очень осторожно снял пояс и отставил кобуру с личным оружием на крышку своего сундучка. Ее рефлексы работали намного быстрее моих. И еще она была куда сильнее. Где-то и когда-то на ней применили странный археотех древних, который превратил ее в нечто отличное от человека.

Нет, позвольте выразиться иначе. Она еще оставалась человеком, а не то наши лорды и повелители Империума давным-давно ликвидировали бы ее. Она была аугментированным человеком, вроде Ивана, хотя ее главные изменения оставались невидимы для человеческого ока, и были они куда более изощренными.

— Признаюсь, я удивлен, что ты здесь, — сказал я.

— Нет, не удивлен, — ответила Анна, склонив голову набок. — Ты ждал нашей встречи. Мы ведь всегда встречаемся.

В этом была доля правды. Я ожидал увидеть ее в самые необычные времена и самых необычных местах. Мы сталкивались снова и снова десяток раз с начала Крестового похода. Иногда между нами вспыхивала страсть. Подозреваю, что я был просто частью ее слежения за контингентом обеспечения безопасности Махариуса, но мне нравилось думать, что в наших отношениях было нечто большее, что где-то там, в царстве вероятностей, я мог ей нравиться.

— И почему же? — спросил я.

— Ты знаешь почему, — ответила она.

— Кажется, я уже позабыл.

— Я здесь, чтобы допросить тебя и поковыряться в твоих мозгах.

— А я-то думал, что ты считаешь меня красивым.

Она искренне улыбнулась:

— Вот видишь, ты все же знаешь причину.

— Мне сложно в нее поверить.

— Ты мне нравишься, и я считаю тебя красивым, но все равно я здесь для того, чтобы поковыряться в твоих мозгах.

— И это работает куда лучше, когда ты обнажена, — сказал я, скользнув к ней в постель.

— Я думала, мы сможем поразвлечься, прежде чем я начну допрос, — произнесла Анна, впиваясь в меня поцелуем.

Я провел руками по изгибам ее тела. Под кожей были участки, которые казались плотнее и тяжелее, чем следовало. И все равно она была очень милой.

Позже мы лежали в кровати. Анна разглядывала меня, склонив голову набок, словно кошка.

— О чем ты думаешь? — спросила она, прикоснувшись к моей щеке.

— Я все еще не знаю, какова твоя роль здесь.

— Ты не очень-то романтичен, Лев.

— Как и ты. Но давай притворимся, будто это не так.

Она пожала плечами, и на секунду ее лицо уподобилось маске. Это было очень на нее не похоже.

— Кто-то скоро умрет? — спросил я.

— Ты ведь знаешь, что я не отвечу, даже если и так.

— Нет. Ты просто позволишь мне найти тела, как на Масаре.

— Ты все еще злишься на меня из-за того случая.

Мне было сложно говорить без злости в голосе, даже с этой очень опасной женщиной, которая так легко читала меня.

— Ты убила двух офицеров из гвардии Махариуса.

— Они получали деньги от Автократа Абсалома, — произнесла она. — Они чувствовали, что их обошли с повышением и тем самым уязвили их достоинство.

— Знаю. Впоследствии мы нашли убедительные доказательства. Очень убедительные.

— Ты хотел сказать, слишком убедительные, Лев. — Она посмотрела мне в глаза.

— Могут ли быть слишком убедительные доказательства? — спросил я.

— Иногда вещи нужно доносить так, чтобы в них не оставалось совершенно никаких сомнений. Особенно когда преступники имеют хорошие связи, а их родственники обладают большим влиянием в высших советах человечества.

— Все было донесено так, что и у ребенка сомнений не осталось бы. Дневники, журналы, переписка, записи переговоров — все указывало только в одном направлении.

— Все они подлинные, — сказала она.

Я поднялся с постели и повернулся к ней спиной. Если она намеревалась убить меня, я в любом случае не остановил бы ее, и мне не хотелось, чтобы она видела при этом мое лицо.

— Я читаю напряжение в твоих мышцах так же легко, как выражение лица, Лев, — произнесла Анна, как будто догадавшись, о чем я думаю. Возможно, так оно и было. — Этому меня также обучили.

— В чем дело? — спросил я, повернувшись обратно к ней.

— Я хочу убедиться, что с Махариусом все в порядке.

— Он все еще жив, Крестовый поход продолжается, — ответил я.

— Кое-кто желает ему смерти, — сказала она.

— Еретики пытались убить его и раньше. А он до сих пор с нами.

— Дело не в еретиках, Лев. Его падения желают в Администратуме.

— Зачем им это? Он же присоединил к Империуму больше миров, чем любой человек со времен Императора.

— Именно поэтому.

— Что? — Я непонимающе уставился на нее.

— Могущественные люди наживают могущественных врагов, Лев, а Махариус сейчас самый могущественный человек в Галактике, за исключением того, кто восседает на Золотом Троне Терры. — Анна говорила ровным голосом, и все равно ей удалось вместить достаточно почтительности при упоминании того, кто занимал Трон. — Кое-кто опасается того, как он может распорядиться этой силой.

— Махариус — верный слуга Императора, — уверенно сказал я.

Она жалостливо покачала головой.

— Лев, Лев, Лев, — мягко сказала она.

— Это так.

— Я нисколько не сомневаюсь, но убеждать ему нужно не меня. Махариус создает себе врагов просто будучи тем, кто он есть. Он требует эффективности от цепочки снабжения для своих армий, чтобы оружие и припасы доставляли туда, куда нужно и когда нужно, и к тому же с минимальными потерями.

— И что здесь плохого? Это — разумное руководство.

— Торговые династии сколотили состояния как раз потому, что эти цепочки поставок не эффективны. То, что Махариус считает неэффективностью, могущественные люди расценивают как источники своего благосостояния.

— Могущественные коррумпированные люди, — произнес я.

— Я этого и не отрицаю. Но акцент следует ставить на слове «могущественные». Люди с немалыми деньгами и приятелями на высоких постах. А Махариус даже Верховным лордам дает поводы не доверять себе.

— В самом деле?

— Он втайне пытается навести мосты с Адептус Астартес. А Империум не поощряет подобного среди своих генералов. Он предпочитает, чтобы его различные военные организации оставались обособленными.

Я задумался о Кулаке и о том, как Махариус мог бы им воспользоваться, постоянно осознавая, что Анна изучает меня. Похоже, она узнала кое-что из того, ради чего пришла.