Крестовый поход Махариуса

— Возможно, он обладает магическими силами, — задумчиво сказал Антон. — Говорят, многие реликвии способны на подобное — исцелять больных, лечить хромых… сокрушать демонов.

Последнее слово тяжело повисло в воздухе. Никому из нас не хотелось вспоминать о демоне, с которым мы столкнулись на Карске. И вновь я невольно ощутил, что Антон каким-то идиотским образом мог оказаться прав. Махариус начал собирать коллекцию реликвий как раз с тех самых пор. Увиденное в Соборе Пламени изменило его. Тогда он посмотрел в глаза высшему демону, и подобное наверняка сокрушило бы разум личности меньшего масштаба.

Вне всяких сомнений, Махариус изменился. Если не внешне, то внутри — наверняка. Он стал более одержимым, а также куда более фанатичным, нежели тот человек, за которым мы следовали по опасным, мятежным ульям Карска.

— Думаешь, ему нужны все эти древние священные артефакты, чтобы бороться против демонов? — спросил Антон.

Он переводил взгляд с меня на Ивана, будто ребенок, который боится темноты и ищет поддержки у родителей. Антон уже знал, что во тьме действительно прячутся чудовища.

— Я бы не стал этого исключать. — Вот все, что я мог сказать.

Двери во внутренний санктум Махариуса открылись, и из комнаты вышел сам лорд верховный командующий.

— Готовьтесь, — сказал он. — Скоро мы совершим прыжок к Славе Императора.

Интересно, мог ли он каким-то образом узнать, о чем мы говорили?

Мы сидели в каютах, когда прозвучал сигнал к началу прыжка. Освещение замигало красным, а затем синим цветом. Сирены издали один долгий рев, один короткий, а затем еще один долгий. С интервалом в пару секунд сигнал повторился.

— Понеслась, — произнес Антон.

Он выглядел неважно. Ему никогда не нравились варп-прыжки. Едва ли я мог винить его за это, да и ни один здравомыслящий человек не стал бы. Я посмотрел в огромный витражный иллюминатор из бронестекла. На него, подобно черному диску, пожирающему солнце во время солнечного затмения, уже опускался массивный противовзрывной экран.

— Межзвездные прыжки, — сказал Иван. — Ненавижу их.

— Ты всегда это говоришь, — заметил я.

— Потому что это всегда правда, — сказал Антон.

Лишь в такие времена он становился настолько нервным, ибо он не любил космические путешествия даже сильнее Ивана.

— А легче все не становится, — произнес Иван. — Как думаете, сколько прыжков мы уже сделали? Двести, двести пятьдесят?

— Я не считал, — сказал я.

— Я тоже, — отозвался Антон.

— Это потому, что ты умеешь считать только до двадцати, — произнес Иван. — А если потеряешь палец, то не сосчитаешь даже и до этого.

— Обхохочешься!

С этими словами он сел в кресло и начал пристегиваться. Я последовал его примеру. Пока мы были заняты, последние звезды и чернота космоса скрылись за стальным экраном. Свет перестал мигать и стал ровным, но мне все равно казалось, словно мы сидим во тьме, ожидая чего-то ужасного. Похожее чувство я испытывал в детстве, когда в коридорах моего дома бились банды и нас разделяла лишь тонкая термапласовая дверь.

До нас постоянно доходили истории об исчезнувших судах, затерявшихся на столетия в варпе кораблях-призраках, чьи команды состояли из мертвецов, а также о тех, которые потерпели ужасающие необъяснимые крушения в бесконечной мгле космоса. Люди считают подобные истории досужими россказнями, однако они с характерной частотой встречаются везде, где собираются звездоходы и выпивают члены команд огромных межзвездных кораблей. И все, кого мне приходилось встречать за свою жизнь, ощущали нечто совершенно неправильное в том, что судно совершает прыжок в кошмарное подпространство под кожей упорядоченной Вселенной, дабы преодолевать невероятно большие расстояния, разделяющие звезды.

Я никогда не знал, чего ожидать. Каждый прыжок отличался от предыдущего. Иногда он проходил настолько гладко, что ты едва его замечал. Иногда вхождение в варп походило на тряску внутри шаттла, попавшего в зону атмосферной турбулентности. Иногда — намного хуже. В этот раз были лишь странное чувство падения и мимолетная тошнота, а затем, то ли пару секунд, то ли несколько тысячелетий, — никаких ощущений.

— Это все? — спросил Антон. В его голосе по-прежнему слышался испуг, но теперь — и нотки облегчения. Слова звучали странно и слегка искаженно, как будто доносились откуда-то издалека.

— Ну, мы еще здесь, — ответил Иван. — Где бы это ни было.

Тут он не лукавил. Никто из нас понятия не имел, где мы находимся, и не мог узнать до того, как корабль достигнет точки выхода. Наше местоположение было известно лишь навигатору, который вел корабль. Большие бронированные экраны закрывали от нас обзор. Никто из членов команды не стал бы распространяться о происходящем, и я подозревал, что на деле правда известна немногим. Но нас отучили от привычки задавать слишком много вопросов, когда мы были простыми солдатами, и, попав в личный штат Махариуса, мы не приобрели ее вновь.

— Как думаете, сколько мы здесь пробудем? — В голос Антона закралась тревога.

Одной из самых странных и сложных вещей в варп-путешествии было то, что ты никогда не знал, сколько оно продлится. Корабль странствовал в пузыре, отделенном от нормального течения времени в вышней Вселенной. Наручный хронометр и корабельные часы могли говорить, что ты пробыл там пару дней или недель, но когда ты достигал порта и сверялся с имперскими стандартными часами, то мог обнаружить, что прошли дни, месяцы или даже годы. Ходило немало историй о людях, которые исчезали на пару веков и возвращались ни на день не постаревшими.

— Кто знает? — сказал Иван. — И я это в буквальном смысле. Сомневаюсь, что даже нашему капитану и его питомцу-навигатору есть что ответить тебе.

Постепенно все улеглось, и голос Антона вновь стал нормальным. Казалось, мы свыкаемся умом с новым окружением.

Мы приготовились к путешествию.

Не знаю, как долго мы пробыли в том странном измерении, но почему-то время текло слишком долго. Дни как будто растягивались. В моих воспоминаниях появились непонятные пробелы. Снились тревожные сны. Когда мы не исполняли обязанности телохранителей, то убивали время, бродя по бесконечным коридорам корабля и болтая с членами команды. Они были напряжены, как это всегда случалось при пересечении варпа. Все они отлично знали, сколько всего могло пойти не так.

А затем случилось то, чего боится каждый звездный странник. Загорелось аварийное освещение. Корпус содрогнулся от сильной вибрации. Помещение наполнилось странными стенаниями. Я вскочил с койки, одновременно потянувшись за дробовиком.

— Что это, во имя Императора? — спросил Антон.

Он сел, накинул разгрузочный жилет и взял в руки оружие. Антон действовал инстинктивно, как и я, хотя все говорило о том, что здесь нам не с кем сражаться.

— Мне это не нравится, — произнес Иван.