Крестовый поход
Шрифт:
— Да, господа, если он сейчас не сдастся — можете стрелять. Главное, в меня не попадите!
И вот эта-то последняя фраза и «добила» окончательно латника. Тот обернулся! Обернулся таки! На миг… на мгновенье…
Лешка вмиг скинул кончар, проткнув латы в сочленении правой руки… Зазвенев, упал на пол «бастард»…
И тут же в залу ворвались воины.
— Возьмите его! — чувствуя внезапно навалившуюся усталость, приказал Алексей. — Впрочем, нет, постойте…
Он подошел к сопернику и, подняв руку — как в фильме! — картинно приподнял забрало…
И обмер!
Прямо на него, ослепительно
Пораженный, Леша вышел на улицу и уселся прямо на ступеньки крыльца. Неужели… Неужели — все зря? Неужели — упустили? Упустили — и все так тщательно подготовленная операция пошла насмарку! Обидно. Что и говорить, обидно. Прямо до слез.
Откуда-то сверху, из дома, едва не споткнувшись об сидевшего Алексея, спустился Аргип. Охнул… Еще б не много — и покатился б с крыльца.
— Вас-то я и ищу, господин…
— Слушай, давай-ка не так официально!
— Так вот, докладываю… — юноша вытянулся. — Там, на крыше, нашли хозяина дома!
— Нашли? — встрепенулся Лешка и, предчувствуя неладное, переспросил. — Что значит — нашли?
— Нашли… Мне так сказали… Так идем же, посмотрим!
Старший тавуллярий кивнул:
— И то верно.
Хозяин особняка, скромный чиновник городской администрации Спиридон Валка, лежал на черепичной крыше, разбросав в стороны руки. В груди его торчала маленькая, чуть заметная стрела…
— Арбалет, — обернувшись, тихо пояснил Филимон Гротас. — Опять этот чертов стрелок!
— Так его упустили?
— Я послал людей…
Ни черта не достигли посланный протокуратором люди! Неведомый стрелок словно в воду канул… Как и в тот раз, еще весной. Просто неуловимый мститель какой-то!
Дожидавшиеся суда бандиты из шайки Герасима Кривой рот — в том числе и Зевка — о неведомом стрелке рассказывали охотно — видать, его не боялись, и на него не надеялись — только вот по существу показать могли мало что. Ни имени, ни клички не знали, одно лишь указывали — пышную лохматую шевелюру да седую бородку. Сам стрелок охотно откликался и на имена Созонт, Стефан, Мефодий, ну, а как он звался на самом деле — Бог весть… Алексей для ясности предложил именовать его просто — Стрелок. Или — Седой.
— Седой, пожалуй, лучше, — подумав, согласился начальник. — Красивее как-то… Впрочем, нам с того никакой разницы. Эх, упустили, растяпы! Вот, чует мое сердец, объявится еще этот Седой, обязательно объявиться, да так, что наикаемся… Ну? — Филимон скупо оглядел собравшихся и вдруг улыбнулся:
— А Маврикий вами доволен! Уже успел доложить самому базилевсу — вот, мол, у меня в сыскном секрете какие молодцы — такую банду взяли! Прямо — лучшие люди ведомства. Так что ждите наград и повышений. Я бы, конечно, вам ничего не дал, но… Ладно, ладно, не кривьтесь — шучу.
За окнами уже темнело, начинался вечер, теплый, темный, осенний. Когда соратники вышли на улицу, над головами уже загорались сверкающие желтые звезды, и медно-золотой месяц, разогнав облака, зацепился рогом за купол Святой Софии.
— Что это за книжица у тебя в котомке? — спустившись с крыльца, Лешка посмотрел на Аргипа. — Часом, не Аристофан?
— Он, — улыбнулся
парень. — Хотел вот отдать тебе, чтобы ты передал…— Да ладно, — Алексей засмеялся. — Отдашь сам — приглашаю в гости!
В больших карих глазах напарника вдруг вспыхнула дикая радость… быстро, впрочем, подавленная. Да Лешка и не присматривался, уже шагал к площади Быка, и Аргип поспешно догнал его уже на повороте к рынку. Посопел носом, приноравливаясь к быстрой походке старшего тавуллярия:
— А удобно ли будет — зайти?
— Неудобно штаны через голову надевать, — хмыкнул Алексей. — И на потолке спать — одеяло падает. Идем, идем… кстати, там не один ты гостем будешь.
— А кто еще? — напарник повернул голову.
— Увидишь.
Они пришли первыми — остальных гостей еще не было, однако нанятая на вечер служанка проворно накрывала на стол. Была пятница — постный день, однако, кроме жареной и вареной рыбы, оливок и нескольких сортов пира, к столу были поданы и жареная в сметане курочка, с коричневой чуть подгорелой корочкой, и крепкий мясной бульон, и вино.
— Ай-ай-ай! — Лешка шутливо погрозил пальцем суженой. — Что же — вино-то? Чай, пост.
Ксанфия засмеялась:
— Так ведь пост однодневный, не сильный! К тому же, милый, вовсе не воздержание от пищи и вина в посту главное. Куда главнее — воздержание духовное, сиречь — преодоление собственных слабостей и различных искушений.
— Ну, если уж речь зашла об искушениях… — старший тавуллярий окинул невесту пристальным взглядом, обозрев с ног до головы — было, было что обозревать и от чего прийти в искус!
Длинная приталенная стола небесно-голубого шелка с золото оторочкой по вороту и подолу, игриво подчеркивала все изгибы фигуры и соблазнительные выпуклости, коих не скрывала даже небрежно накинутая на плечи шаль из мягкой овечьей шерсти. На тонкой лебединой шее девушки сверкала золотая цепочка с кулоном из золота с небольшим кроваво красным рубином. Такие же рубины блестели и на браслетах, и на перстнях, щедро усыпавших пальцы.
— И откуда такое богатство? — шутливо заохал Лешка. — А ну, как вместо Аргипа к нам бы в гости господин Злотос пришел — вот бы и поинтересовался, на какое такое жалованье вся сия красота куплена?
— А кому какое дело? — Ксанфия довольно засмеялась, синие, как море, глаза ее прямо-таки лучились весельем. — Мы ведь с тобой пока еще не муж и жена, у меня свои средства — приданное. Увы, не от отца с матушкой — сама себе зарабатываю, не руками, конечно, головой.
— Молодец у меня невестушка, что и говорить! — шутя, хлопнув суженую по соблазнительной попке, Алексей обернулся к напарнику. — А?
— Д-да… — сглотнув слюну, Аргип хлопнул глазами и покраснел.
— Ой, да что ж ты все время конфузишься? — засмеялась Ксанфия. — Ну, нет, в самом деле. Как, понравился Аристофан?
— Аристофан? — потерянно переспросил юноша. Потом вдруг улыбнулся. — Ах, да… Понравился. Очень! Вот, я уже его прочел и принес. Возвращаю в целости и сохранности. Благодарю.
— Да ладно, читай себе на здоровье, — принимая книгу, небрежно отмахнулась девушка. — Мне так сейчас не до чтения будет: нужно готовиться к свадьбе, а кроме того — заняться коммерческими делами.