Крестьянская война под руководством Пугачева

По образному выражению К. Маркса, крестьянин — «картофелина», и собрать крестьян воедино, в «мешок с картофелем» не смогли ни казаки, имевшие свою стройную военную организацию, ни горнозаводские рабочие, сами мало чем отличавшиеся от крестьян. В распоряжений помещиков, правительства находились огромная государственная машина, первоклассная регулярная армия, деньги, полицейский аппарат, сословная организация дворянства и вековой опыт управления государством и подчинения народных масс.

В. И. Ленин подчеркивал: «Начиная с средневековой «крестьянской войны» в Германии… мы видим бесчисленные примеры тому, как более организованное, более сознательное, лучше вооруженное меньшинство навязывало свою волю большинству, побеждало его» [12] .

Восстание Пугачева завершилось поражением народных масс и торжеством дворянской реакции, предоставлением дворянству Жалованной грамотой особых прав и привилегий, превративших дворянство в сословие, имеющее все права и никаких обязанностей по отношению к государству.

12

В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т, 34, стр. 40.

Удары, нанесенные правительством яицкому, волжскому, донскому и запорожскому казачеству, политика «кнута и пряника» по отношению к казакам сделали свое дело — казаки постепенно превращались в привилегированное военное сословие, верных слуг царизма и из застрельщиков народных восстаний становились их душителями.

Эволюция казачества и значительно выросший, окрепший и широко раскинувший сеть своих полицейско-административных учреждений государственный аппарат исключили возможность повторения крестьянской войны в конце XVIII — в первой половине XIX в. Восстание Пугачева было последней крестьянской войной, но оно оставило после себя неизгладимый след и имело большое историческое значение. Восстание потрясло основы крепостнической системы и на долгие годы оставило в памяти крестьянства воспоминания о грозных событиях тех лет, заставило мечтать о том времени, когда с оружием в руках будет начат «черный передел».

Фольклор о Пугачеве стал мощным оружием в арсенале крестьянства. Высоко ценя устное народное творчество, Максим Горький говорил, что «от глубокой древности фольклор неотступно и своеобразно сопутствует истории» и указывал, что «подлинную историю трудового народа нельзя знать, не зная устного народного творчества», так как оно является «отражением социальной жизни в широких художественных обобщениях».

На эту особенность устного народного творчества обратил внимание В. И. Ленин. В. Д. Бонч-Бруевич вспоминал, что в связи с изучением литературы по фольклору и этнографии В. И. Ленин говорил ему: «Какой интересный материал! Я бегло просмотрел все эти книжки и вижу, что не хватает, очевидно, рук или желания все это обобщить, все это просмотреть под социально-политическим углом зрения. Ведь на этом материале можно было бы написать прекрасное исследование о чаяниях и ожиданиях народных» [13] .

13

В. Д. Бонч-Бруевич. В. И Ленин об устном народном творчестве. — «Советская этнография», 1954, № 4, стр. 118.

В памяти простых русских людей: крестьян, «работных», «всей черни бедной», в памяти татарских, чувашских, мордовских крестьян Пугачев — «добрый», «ласковый до крестьян», «радельный до мужиков». Он бился «за нужду народную», «народу давал много льгот и свободы». Пугачев — «Солнце Красное», «батюшка», «атаманушка», «добрый молодец». К народу он добр и щедр и страшен только для бояр-дворян, заводчиков и чиновников. Пугачев их «бьет и вешает». Горнозаводские рабочие Урала запомнили грозные годы, когда «Из Уралечка пышет пламечко», когда простой работный люд

«На литейном на заводе Не пьет милый, не гуляет, Медны трубы выливает Емельяну помогает».

Когда Пугачев уходил с Урала, «вся земля дрогнула» и даже уральские реки «изменили свои русла и потекли вслед за ним». Когда погиб Пугачев, — «спокинул нас родной батюшка», «закатилось Солнце Красное». Но память о нем осталась. Запомнил народ и Ивана Белобородова — атамана Белую Бороду, и Чику-Зарубина — Захара Чернышева и Салавата Юлаева — богатыря и поэта.

Запомнил народ «пугачев год», и долгое время русские и чуваши, башкиры и татары «ведут от него летосчисление». В памяти народных масс навсегда запечатлелись яркие вспышки классовой борьбы, когда «на слом» крепостнической системы поднимались их деды, прадеды, добывая себе землю и волю. Память о разницах и пугачевцах вдохновляла крестьян, вселяла жгучую ненависть к барам, отправившим на казнь «удалого молодца» «атамана Стеньку Разина» и «батюшку Емельяна Пугачева».

После поражения Крестьянской войны 1773–1775 гг. правительство стремилось искоренить самую память о Пугачеве и пугачевцах.

И поскольку в фольклоре воспевались «воители храбрые», вышедшие из народных масс и вставшие во главе их в годы восстания, боровшиеся за такую жизнь, когда «ни барской плетки», «ни дворян, ни купцов даже званья не останется», то, естественно, все эти песни и «сказы» были по «серьезному делу» и выступали как «тайные» и говорить их «с опаской надо», да и «не всякому можно». Но фольклор сохранял в крестьянах память о борьбе за волю в годы «набеглого царя» и делал их непримиримее, смелее. В этом заключается величайшее историческое значение восстания Пугачева. Оно имело огромное значение в развитии общественно-политической мысли в России.

«Идейное движение… свидетельствует о том, что глубоко в низах происходит брожение, — пишет К. Маркс. — Умы всегда связаны невидимыми нитями с телом народа…» [14] .

Крестьянская война — 1773–1775 гг. оказала большое влияние на развитие передовой общественно-политической мысли. Радищев и декабристы, «певец декабристов» Пушкин, революционные демократы Герцен, Огарев, Белинский, Чернышевский, Добролюбов отдавали должное и мятежному крестьянству и его вождю — Емельяну Пугачеву.

14

К. Маркс и Ф. Энгельс. Избранные письма. М., Госполитиздат, 1948, стр. 256.

Исключительно большое внимание классовой борьбе крестьян в крепостной России уделял В. И. Ленин. Проблема классовой борьбы крестьянства заинтересовала В. И. Ленина в связи с разработкой им вопроса о союзе пролетариата и крестьянства в грядущей революции.

Естественно, что в связи с этим В. И. Ленин подверг тщательному анализу все формы, виды и проявления классовой борьбы крестьян в дореформенной крепостной России, в том числе и крестьянские войны.

В. И. Ленин писал: «…века крепостного гнетами десятилетия форсированного пореформенного разорения накопили горы ненависти, злобы и отчаянной решимости» у русских крестьян [15] . Поэтому «когда было крепостное право, — вся масса крестьян боролась со своими угнетателями, с классом помещиков, которых охраняло, защищало и поддерживало царское правительство» [16] . Когда царило крепостное право, врагами его выступали «хозяйственные мужики» и дворовые, крепостные бурмистры и обедневшие крестьяне, т. е. « все крестьянство как целое» [17] . В. И. Ленин четко разграничивает раздробленные единичные крестьянские восстания, «бунты», не освещенные политическим сознанием, свойственным подлинной революционной борьбе, и крестьянские войны [18] .

15

В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 17, стр. 210–211.

16

В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 7, стр. 194.

17

В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. I, стр. 306; т. 6, стр. 311.

18

См. В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 4, стр. 228–229; т. 20, стр. 174.

В. И. Ленин считал крестьянскую войну гражданской войной. Говоря о крестьянской войне в Германии, он подчеркивал, что «эти гражданские войны проходят через всю историю существования классового общества… Вы все знаете примеры подобных многократных восстаний крестьян против помещиков-крепостников и в России» [19] . Их целью является « изгнание помещиков и захватпомещичьих земель» [20] . Речь, следовательно, идет о самом существовании крепостнической системы. Что за общественный строй вставал перед мятежным крестьянством в случае его победы? К нему крестьянство «относилось очень бессознательно, патриархально, по-юродивому» и не знало «какой борьбой надо завоевать себе свободу, какие руководители могут быть у него в этой борьбе» [21] . Отсюда и вера в «хорошего царя», «наивный монархизм», свойственный русскому крестьянству.

19

В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 33, стр. 77.

20

В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 13, стр. 319.

21

В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 17, стр. 211.