Крик

— Не уходи от меня больше, пожалуйста, — послышалось от моей груди сдавленное сипение, — я не хочу тебя больше догонять и искать. Я хочу, чтобы ты всегда был рядом. Мне без тебя плохо.

17.10.16

Её слова и вовсе заставили мою душу вывернуться на изнанку.

— Не уйду, моя хорошая. Никогда и не куда. Мне без тебя тоже белый свет немил.

— Спасибо, — прошептала она, — за конфеты. Я их уже несколько лет не ела.

Я лишь нервно сглотнул. Где же естественный отбор? Таких идиотов как я в колыбели душить надо, чтобы не рвали душу таким милым девушкам как моя Ася. МОЯ АСЯ!

18.10.16

Я смог уйти к себе, без всяких поползновений. Ну разве что, пара невинных поцелуев. Ну как невинных? Сегодня я тоже плохо спал и чувствую, чем дальше будет, тем хуже. На утреннем занятии мои мальчишки сказали, что я после болезни стал другой, более невнимательный что ли. Надо было брать себя в руки, а то что-то я совсем расслабился. Жизнь в относительно спокойном мире расслабляет. Поэтому, когда мы разогнали всех своих подопечных, я попросил Никича погонять меня. После получаса мышцы начали удовлетворенно гудеть, попросил сделать передышку, отвлекся от своего спарринг партнёра, поднял глаза и увидел её.

Ася стояла, прислонившись к косяку и внимательно наблюдала за нами. Давно ли?

— Может меня потренируешь? Вспомним былые деньки? — она хитро прищурилась, а мне к горлу подкатил ком. Перед глазами замелькали картинки, вот я кидаю её оземь, вот говорю с ухмылкой: «Нападай», вот ругаю за то, что она неправильно дышит и я её слышу с другого конца поляны. Это не полноценные воспоминания, просто клочки от них, поэтому сильной боли нет, только ощутимое покалывание, заставляющее тереть виски.

— Всё в порядке? — девушке, озабочено заглянула мне в лицо, видимо я скривился.

Лишь кивнул, я пока не готов рассуждать про то что вспоминаю или вот такие клочки. Залез в один из своих бездонных карманов и достал деревянный муляж ножа, очень удобная к слову вещь для тренировок, он конечно легче чем обычный нож, но весьма функционален. Кинул его Асе, и, хотя девушка стояла недалеко, нож с грохотом плюхнулся к её ногам, после некоторых пасов руками, когда она пыталась его всё-таки поймать. Моя бровь поползла вверх.

— да-да, я не самая ловкая, — с улыбкой, хмыкнула она. И подняв резак принялась его рассматривать, — откуда он у тебя?

— В смысле? Сделал.

Ася пробежала пальцами по муляжу. Черт, она это делала ТАК, ох, у меня засосало под ложечкой от сексуальности этого жеста. Рассказывать о чём я подумал я не буду… и думать больше не буду… я шумно сглотнул, встряхнул головой и выжал из себя улыбку:

— Приступим?

— Без форы пожалуйста, — сейчас она была другой, не такой предупредительной, какой я её чаще всего видел. Она не выдавливала из себя реплики, всё было легко и естественно.

Гоняли мы друг друга час, сам я покрылся потом, её футболку можно было выжимать. Ругался я много и упорно, даже голос сипнуть стал:

— Ася объясни мне, как ты до сих пор жива? — возмущался я, кидая её через колено в очередной раз, — да даже новички Общества, лучше тебя дерутся. Что у тебя с дыханием?

— Ты меня загонял, — насуплено бухтела девушка, но тренировку не заканчивала и не уходила.

— Кто так нападает? У тебя в анамнезе есть хотя бы один поверженный противник? — возмущался я.

— Куда уж мне, я все полтора года за спиной Ли пряталась, — огрызлась девушка.

— Оно и видно.

Если смотреть без моих придирок, дралась она очень даже не плохо, почти хорошо, несколько раз я оказывался на полу, с прижатым к горлу или к боку, или куда похуже, ножом. Но мне было мало, казалось, что её умения не спасут, что Ася не сможет себя защитить, потому что лишь чуть-чуть, но проигрывает, в силе и в массе мужчине.

Нашу «возню» прекратил Никич, сказав мне, что пора убирать зал, Ася тактично удалилась, сказав на прощание, что будет ждать меня у Хоуп.

— ты сам-то понимаешь, что ты не прав? — спросил меня мужчина, когда мы перетаскивали один из снарядов.

— Да почему я не прав-то? Тут же взбеленился я. Ишь чего выдумал, я не прав! Да Асю из города и без охраны выпускать нельзя, в чём я уверяюсь с каждой минутой всё больше и больше.

— Она хорошо подготовленный боец, мало того, она прошла не один бой и по сей день жива. Да часть своих ошибок она омывала своей же кровью, но она теперь знает, где может быть тонко.

— Чушь!

— Герман ты не прав, — в последнее время всё больше людей называла меня Германом, а я уже привыкал к этому имени и даже откликался на него, не теряясь: «кого это там зовут?», — ты не сможешь оградить её от той жизни, что она выбрала…

— Значит изменю выбор, — припечатал я.

— Шишек только не набей, на свой толоконный лоб, — усмехнулся Никич, — такую женщину как Ася, против её воли не согнёшь.

Глава 27-30

27

Ох и злой же я был в этот вечер, Ася ластилась ко мне как кошка, словно чувствуя моё недовольство, но успокоить меня не могла, лишь раззадоривала. Вот она, мягкая, податливая, послушная. Запру дома, да и весь сказ. «Где дома то? — ехидно поинтересовался внутренний голос, — Дома то у вас разные. Даже здания разные.» Да это был непорядок, пора всё менять. Всё! Что это такое, жмёмся как школьники по углам. На смену трепетной нежности пришло мужское собственичество — моё.

Когда Мелиса уложила Хоуп спать, а мы напившись чаю вышли из квартиры, я безапелляционно потянул Ася в свою комнату:

— Завтра перенесёшь вещи, — сообщил я девушке, стоящей у двери и ошарашено наблюдающей за тем как я расстеливаю постель.

— Извини?

— Нечего, говорю, матыляться.

— Лучше уж вы к нам, — усмехнулась она.

— Не вижу смысла, — внутренне закипая, я отвлёкся от своего дела и повернулся к ней, — в этом доме живёт Хоуп, и гулять по ночам, я резона не наблюдаю. Вот тебе полотенце, — я подошел к шкафу и начал вытаскивать вещи, — поспать можешь сегодня в моей футболке…

— Приятных снов, — язвительно заявила девушка и вышла из комнаты.

Щаз! Я нагнал её на первом этаже, молча перекинул через своё плечо и оттранспортировал в комнату.

— я сказал: ты. Живёшь. Здесь! — произнёс, разделяя слова, — и это не обсуждается.

— Ты ничего не напутал? — взревела девушка, вскочив с постели.

— нет, — я легонько толкнул её в грудь, от чего она тут же уселась, потеряв равновесие.

— Герман, — процедила она сквозь зубы, — я взрослый человек. И сама буду решать, где мне жить и что делать, — её глаза пылали злостью, но от этого её очарование становилось только больше, заставляя внутри мня всё переворачиваться.