Крипта

– Это ты молодец, - похвалил программиста директор.
– В третий уровень больше не заходил?

– Нет. Мне достаточно доступа к базовой программе.

– Ну и славно. Меньше знаешь, лучше спишь. Проект, сам видишь, какой. Уровень на уровне. И с каждым более глубоким слоем возрастает его важность.

– Да... Я и не ожидал такого поворота, - Стив открыл еще одну банку пива и, отхлебнув, промокнул губы салфеткой.

– Послушай, - Виллиамс поймал глаза программиста, - ты не встречал в "Мидасе" что-нибудь, связанное с Великим синедрионом?

– Встречал, - Стив поставил банку на стол.
– Там целое послание. Типа какие-то князья собираются на этот синедрион и еще что-то. Оно забито в граффити блокчейна биткойна вместе со всякими смайликами и именами майнеров, которые нарыли блоки. Любой может прочитать. Базовый дешифратор ASCII в почти свободном доступе.

– Тебе это ничего не говорит? Может, там заложена скрытая нагрузка?

– Нет там ничего, - покачал головой программист. Сообщение написано примитивным языком. Его уже лет сорок серьезные люди не используют. А шпана всякая нашла ему применение в блокчейнах криптовалют. Кто-то хочет увековечить свое имя, кто-то просто стебается. А синедрион... Я понятия не имею, кто и с какой целью разместил это сообщение.

– Ладно. Проехали, - немного разочарованно вздохнул Виллиамс.
– Забудь про синедрион. Контролируй "Мидас". Мы не можем облажаться. Нас с тобой тогда с потрохами сожрут.

После разговора со Стивом директор вернулся в кабинет и еще раз перечитал сообщение про синедрион и Князей Изгнания, посланное хакером. В ответ на отправленный им знак вопроса русский прислал корчивший забавную грустную рожицу смайлик. Что он хотел этим сказать, Виллиамс понятия не имел. Решив разобраться с этими загадками позже, когда хакер будет в его руках, он связался с Хогартом и попросил, чтобы тот подключил его к видеоканалу, по которому будет идти запись беседы сотрудников ЦРУ с хакером в консульстве в Москве. В процессе разговора директор должен был задать несколько вопросов по скачанным материалам, чтобы убедиться, насколько глубоко русский влез в "Мидас", и потянуть из него информацию о способе и месте хранения файлов.

Встреча должна была начаться с минуты на минуту. В ожидании хакера Хогарт, который находился в ситуационном зале, и Виллиамс, усевшийся за рабочим терминалом в своем кабинете, обсуждали по видеосвязи последствия диверсий в Москве. Глава сектора был недоволен таким развитием событий и даже не пытался скрыть своего раздражения.

– Мало того, что я положил две хорошо подготовленные ячейки боевиков, так мы еще русских не на шутку разозлили. Они сейчас бросили на расследование лучших людей. Дело на контроле у Кремля. Мои люди докладывают, что пресс давит с нарастающей силой. Такого не было даже, когда высылали наших дипломатов.

– Ты же говорил, что версия с исламскими террористами безупречна. Им понадобиться год, чтобы с ней разобраться. А к этому времени и давление спадет, и сами диверсии уже не будут приоритетом. Сейчас главное - переждать первую волну наката ФСБ, - попытался успокоить коллегу Виллиамс.

– Версия с террористами действительно безупречна, - хмыкнул с экрана Хогарт.
– Вернее, была бы безупречна, если бы ее невозможно было связать с хакером. А так... Атака на палату реанимации, где лежат пострадавшие в аварии в тоннеле. Затем атака на хранилище в полицейском управлении, где находятся вещдоки, собранные с места той же аварии. У одних оружие, а те, что пристегнуты наручниками, вроде как пленники и, оказывается, хакеры. Надо быть идиотом, чтобы пропустить такие детали.

– У них нет доказательств, что в этом замешаны мы. Участники зачищены. Улик нет.

– Русские могут отследить моих зверьков до тренировочного лагеря в Иордании. Если они это сделают, сложить два и два не составит никакого труда. Да я и не думаю, что им понадобятся доказательства. Если ФСБ почувствует, что здесь замешаны мы, они могут начать действовать по нашему принципу: нужно кого-то мочить - мочи, а доказательства можно придумать и позже.

– Думаю, твои опасения напрасны. Русским не позволит так поступить чувство справедливости. Они все еще действуют, соблюдая давно отжившие правила и кодексы, и не понимают, что мир разведки стал такой же кучей дерьма, как и мир политики.

– Но он стал кучей дерьма не самостоятельно. Таким его сделали мы с тобой.

– Хватит философствовать. Мы действуем во благо Америки, а, как сказал наш Президент, для этого все средства хороши. Давай разберемся с хакером, а там посмотрим, как будут развиваться события.

– А что еще остается делать. Хорошо хоть, моя задница прикрыта. Операция-то не моя. Инициирована тобой и согласована с директором, - Хогарт на секунду повернул голову в сторону, где, по-видимому, были установлены дополнительные мониторы.
– Все. Поехали. Наш хакер на КПП посольства. Назвал условную фразу. Сейчас охрана его досматривает. Даю изображение на твой экран.

На мониторе появились картинки с нескольких камер, стоящих на пункте пропуска. Перед рамкой металлоискателя стоял бородатый молодой человек, рядом с ним - два морских пехотинца охраны. Один вертел в руках паспорт гостя, второй связывался с кем-то по рации.

– Это что за тип?
– спросил Виллиамс, вглядываясь в незнакомое лицо.

– Он назвал кодовую фразу, которую мы передали хакеру, - чуть помедлив, ответил Хогарт.
– Паспорт в норме. Но борода. Азиатский акцент. Может, грим? Сейчас городские хомячки поотращивали бороды, как у моджей. Теперь не разберешь, кто педик, а кто прожженный боец, только что соскочивший с Сирии.

– Может и грим. Ничего не понимаю. Давай - полный досмотр.

Бородатый гость, выложив из карманов всякую мелочь, прошел через рамку металлоискателя.

– Сработал детектор взрывчатых веществ, - сообщил Хогарт, которому шел прямой доклад от одного из его людей.
– Концентрация минимальна. Опасности нет. Похоже, аппарат среагировал на Зиппо* (*Бензиновая зажигалка), у нее в составе горючего есть соединения, используемые в С4* (*Мощная пластиковая взрывчатка, используемая в США). Этот бородач курит. Так... Он чист. Это не грим. И это, скорее всего, не наш хакер. На вопросы охраны отвечать отказывается. Повторяет кодовую фразу. Говорит, что есть важная информация. Что делаем?

– А хрен его знает, - выругался Виллиамс, который не ожидал такого развития событий.
– Наш парень, наверно, страхуется. Не захотел идти на прямой контакт и послал своего подельника. Давай его в комнату для интервью и пошли стажера, чтоб провел опрос. А мы понаблюдаем со стороны.

– Окей. Мои люди будут следить через стекло.

Один из морпехов проводил бородача в небольшую комнату, находящуюся в глубине коридора. Через минуту туда вошел молодой сотрудник консульства. Камера переключилась, показав небольшое помещение, обставленное простой офисной мебелью. За одним из столов сидел гость. Стажер сел напротив него и разложил перед собой какие-то бумаги, словно собирался провести полноценное интервью на получение американской визы.

– Похоже, у нас проблемы, - встревоженным голосом сообщил Хогарт.
– Звонили из посольства. На них вышла ФСБ и заявила, что в наше консульство проник террорист, разыскиваемый в связи с атаками на больницу и полицейских. Так... Ко входу в консульство приехали две оперативные группы ФСБ и машина разминирования.

– Я не понимаю, что происходит!
– воскликнул Виллиамс.
– Откуда здесь террористы?

– Твою мать! ФСБ блокирует улицу. Они требуют выдать террориста. Что за хрень! Мы даже не можем его идентифицировать. Если это не хакер, давай его выкинем из консульства. Пусть русские разбираются в этом дерьме сами.