Криптология и секретная связь. Сделано в СССР

Письмо от 8 марта 1812 года Х. И. Миллеру: «Г. Канцлеру угодно, чтобы вы, милостивый государь мой, Христиан Иванович, немедленно занялись составлением двух совершенно полных лексиконов как для шифрования, равно и для дешифрования на российском и французском языках, и чтобы вы снеслись по сему предмету с Александром Федоровичем Крейдеманом, стараясь соединенными силами привести работу сию к скорейшему и успешнейшему окончанию. А. Жерве».

Х. И. Миллер и А. Ф. Крейдеман являлись составителями не только лексиконов, т. е. словарей к шифрам, но и самих шифров. Эту работу выполняли и некоторые другие сотрудники. После составления шифра специалистом-криптографом в XVIII веке он набело переписывался от руки специальным секретарем в нужном количестве экземпляров. Позже шифры изготовлялись уже типографским способом. В отношении каждого шифра заведующим секретной экспедицией при этом составлялась докладная записка такого содержания:

«В Государственную коллегию иностранных дел.

От нижеподписавшегося покорнейшее доношение.

Составив по приказанию сей Коллегии новую генеральную цифирь на российском и французском языках, ею одобренную, и отобрав цены за изготовление передвижных машин, равно и за напечатание наборных и разборных таблиц и за бумагу, имею честь представить о том подробную записку, прося покорнейше помянутую Коллегию благоволить на сей расход определить сумму.

Коллежский советник Христиан Миллер.

Октябрь дня 3 1804 года.

За машины:

за 15 пар машин с двойными передвижными дощечками по 125 р. за пару – 1875 рублей.

Типографщику:

за набор разборных таблиц для российской цифири с напечатанием по 20 р. за таблицу – 40 р.

за набор двух разборных таблиц для французской цифири с напечатанием по 20 р. за таблицу – 40 р.

за набор одного листа и напечатание чисел и букв, принадлежащих к разборным таблицам обеих сих цифирей, – 10 р.

за набор 112Ѕ страниц российской наборной азбуки и напечатание по 30 р. за страницу, а за все 112Ѕ страниц – 3375 р.

за набор 122Ѕ страниц французской наборной азбуки и напечатание по 30 р. за страницу, а за все 122Ѕ страницы – 3675 р.

Бумаги:

Александрийской 83 л. по 2 р. 50 к. каждая – 207,50

Итого 9222 р. 50 к.

Коллежск. сов. Хр. Миллер».

В начале XIX века в МИД был создан так называемый «Цифирный комитет», в состав которого вошли наиболее опытные и квалифицированные криптологи. В задачи комитета входил анализ и введение новых систем шифров, контроль за их правильным использованием и хранением, вывод из действия устаревших или скомпрометированных шифров, составления выводов, отчетов и докладов для руководителей МИД и императора по вопросам деятельности шифровальной и дешифровальной служб. Этот комитет был подчинен министру, а возглавлял его «главный член цифирного комитета».

Русская дешифровальная служба еще с середины XVIII века вела успешную борьбу с королевской Францией, практически без особых трудностей, «взломав» ее шифры. Подобное состояние дел перекочевало и в XIX век. Русские дешифровщики и здесь поработали хорошо: царь Александр I имел достаточно информации о переписке наполеоновских генералов.

В законе Российской империи об учреждении Военного министерства от 8 февраля 1812 года было предусмотрено создание Особенной канцелярии, специального органа внешней разведки, директором которой был назначен кадровый офицер русской армии флигель-адъютант полковник Алексей Васильевич Воейков (1778–1825). В начале своей военной карьеры он некоторое время был ординарцем полководца Александра Васильевича Суворова.

Сотрудник Особенной канцелярии полковник Александр Иванович Чернышев (1785–1857), использовавший шифр А. В. Суворова, выполнил в Париже значительную работу по розыску данных о состоянии многочисленной армии Наполеона. В результате своей работы ему удалось завербовать одного сотрудника военного министерства Франции, благодаря которому документы, имевшие стратегическое значение для Франции, Наполеон получал одновременно с Александром I.

Как ни странно, но гений Наполеона остался безразличным к секретам криптологии, хотя обычно император пользовался тайнописью. Применял ее и наполеоновский генералитет, который использовал, например, «книжный» шифр.

В 1812 году русские дешифровщики сыграли значительную роль в разгроме армии Наполеона, начавшего войну против России. В ходе военных действий они раскрыли не только самые простые шифры для связи с небольшими подразделениями, но и «Великий» и «Малый» шифры Наполеона. Несмотря на то, что эти шифры были недостаточно стойкими, французы им полностью доверяли в расчете на то, что русские не смогут их раскрыть.

Русские шифры, применявшиеся в то время на военных сетях связи, по сложности были аналогичны французским, однако русское руководство уделяло намного больше внимания их правильному использованию. Значительные усилия были направлены на развитие службы перехвата и дешифровки. Полученная из дешифрованных сообщений информация вовремя передавалась командованию армии и высшему политическому руководству.

Наполеон же находился на захваченной территории и не имел возможности «партизанского» перехвата сообщений русских военачальников. Он не придавал большого значения криптологии и полностью полагался на мощь своей «непобедимой» армии, поэтому не имел дешифровальной службы в своих войсках. Данные по эффективной дешифровке французами русских военных депеш в истории отсутствуют. Таким образом, можно утверждать, что русская криптология победила в войне с французской.

Американский историк Флетчер Пратт привел такую выдержку из разговора, состоявшегося после войны 1812 года между Александром I и командующим одного из корпусов армии Наполеона маршалом Макдональдом: «Конечно, – сказал император России Александр, пытаясь успокоить маршала на счет поражений Франции, – нам очень сильно помогло то, что мы всегда знали намерения вашего императора из его же собственных депеш. Во время последних операций в стране были большие недовольства, и нам удалось захватить много депеш». «Я считаю очень странным, что вы смогли их прочесть, – заметил несколько печально Макдональд, – кто-нибудь, наверное, выдал вам ключ?» Русский царь был удивлен. «Отнюдь нет! Я даю вам честное слово, что ничего подобного не имело места. Мы просто дешифровали их».

В 1823 году при МИД был создан «Цифирный» комитет для руководства шифровальной деятельностью министерства. В это научно-производственное подразделение входили квалифицированные специалисты-криптологи, которые работали в различных департаментах министерства. В задачи комитета входило:

1) изучение различных комбинаций шифров и «обеспечение возможно более полной секретности» дипломатической корреспонденции, разработка новых шифров;

2) контроль за введением новых систем шифров;

3) контроль за обеспечением хранения шифров, вывод устаревших шифров;

4) составление заключений, отчетов по вопросам деятельности шифровальной и дешифровальной служб для руководителя министерства и императора.

В 1828 году в МИД был создан Департамент внешних сношений, в состав которого вошли три секретных экспедиции: шифровальная, дешифровальная и перлюстрации, находившиеся в ведении «Цифирного» комитета. Секретными экспедициями в то время заведовали П. Л. Шиллинг (шифры и литография), Х. А. Бек (дешифровка), Н. С. Лаваль (перлюстрация).

В 1846 году название Департамента внешних сношений было заменено новым – Особая канцелярия МИД. Руководители экспедиций были непосредственно подчинены канцлеру (министру внешних сношений) К. Нессельроде наравне с директорами департаментов МИД. В Особой канцелярии была сосредоточена политическая переписка.

В XIX веке продолжалась практика перехвата и дешифровки иностранных сообщений и переписки антигосударственных организаций в самой России. Этим вопросам придавалось огромное значение на высшем государственном уровне. Так, например, Николай I и Александр II охотно читали выдержки из перлюстрированных писем и, используя эту информацию, принимали важные решения.