Критика нечистого разума
Шрифт:
Определение № 1001
Добрые люди образом поделились. Если психика это ключик, который все поворачивает, то мышление — ключ ключа. Ключ, поворачивающий психику. Не обязательно, конечно, ключом. Можно ломом, отмычкой. Но лучше ключом.
Восстание рабов в натуре
Агрессия это либо восстание раба, либо такая профессия,но профессия и роль уже не агрессия. «Эй, Ванька, смерд вонючий, поди сюда» — из уст легитимного господина это же не агрессия, а честное означение данного порядка вещей. Солдат и милиционер тоже не агрессивны, они на работе. Бандит, чего-то крышующий, тоже, строго говоря, не агрессор. Именно
Отбирание мобильников и шапок на улице — это уже скорее восстание рабов. «Эй ты, бля» — оно же в чистом виде. Господину нет нужды удваиваться в превосходстве. Мастеру — нет нужды. Мой приятель — профессиональный боец, уличный, драку любящий, но первым не нападающий — делится: «90 % тех, кто доебется на улице — лохи. Если бы они круто умели драться, зачем им ты? Нет оснований, просто нет».
Рабы. Может быть, и доминантные особи, и ядреные альфа самцы (хотя сомневаюсь) — но социально это реактивноедействия. Это кажется, что начинают первыми, отбирая кошелек у позднего прохожего, хамя в интернет-форуме, играя на понижение в разговоре. Нет, они реактивны, первый же ход — за владельцем пухлого кошелька, за автором текста, за выигрывающим по правилам. Восстание на чужой успех, с которым ничего не можешь поделать иначе, роспись в творческой импотенции (как максимум неспособность к труду). Мир движет воля к власти, но все же. Если можешь себя утвердить, не ломая чужое, так и выберешь — не ломать (напомним, что полицейские, политики, критики — не агрессивны — это их профессия). Хотя бы потому, что не ломать выгоднее. Доминирование, как правило, не ломает.
Хамство почти всегда — последняя сила бессилия. И весьма рискованная затея. Раз забрал кошелек с 1000 рублей, два забрал, три забрал. На четвертый посадили на три года. В активе 3000 рублей и 3 мелких победы, в пассиве 3 года тюрьмы. Эффективно? Даже менее эффективно, чем у ограбленного. Раз нахамил в ЖЖ. Два нахамил. Забанили и пошел ты на хуй, именно ты, хотя посылал ты чаще.
Большая часть восстаний кончается неудачей. Нет, можно запустить игру на понижение как систему: например, дать каждому ученику равные права с преподавателем. Можно. Так делают. Все равно. Место, где слишком часто выигрывали на понижение, просто перестанет существовать, и мир вернется к более-менее порядку.
«Как сделать игру на понижение невыгодной?» — был такой вопрос. Какой ответ? Если бы игра на понижение была стратегически выгоднее, нас бы с вами уже убили.
Жертвоприношение дискурсмейкеров
…Касательно гуманитарных мыслителей вообще. Касательно той части ЖЖ, где гуманитарные мыслители. Попытка некой оценки и иерархии.
Я вижу три ранга: дискурсолог, дискурсиарх, дискурсмейкер. Наверное, можно и по-русски, но будет хуже. Давайте уж так. Тем более тут важнее схема, нежели игра в слова.
Дискурсолог: может бодяжить дискурс перед более-менее смышлеными профанами, которым интересен вопрос, что-то знает, что-то думал, на уровне «могу выступить перед студентами». Так, чтобы со студентами что-то произошло.
Дискурсиарх: может выступить перед первичным экспертным сообществом, то есть вот этими самыми дискурсологами, так, чтобы с ними тоже чего-то было. Этакий парень в кубе. Например, есть такая тема: «мировой финансовый кризис». Я бы взялся рассказать про то студентам или школьникам, но не взялся бы — экспертному сообществу.
Наконец, дискурсмейкер, по аналогии с жалким на его фоне ньюсмейкером. Это «творец и держатель дискурса». Начавший разговор о чем-то новом. Так, у Фуко было слово — трансдискурсивность. Человек пришел и чего-то наговорил, и теперь все должны с этим считаться, чтобы не выглядеть идиотами. Например, в случае Маркса или Фрейда. Можно их не любить. Но человек, взявший говорить, что не так у того же Фрейда, будет все
равно в его поле, он продолжит его разговор, воспроизводя и самого Фрейда. В полемике с Фрейдом случился фрейдомарксизм.Кто есть российские дискурсмейкеры в вопросе, положим, политический рефлексии — здесь и сейчас? Из более-менее известных? Чтобы было понятнее, назову две фамилии. Дмитрий Галковский после «Бесконечного тупика» как творец и носитель белого дискурса, Сергей Кургинян — как творец и носитель красного. Прыгай, бегай — от них не денешься. Их можно не любить. Но… для левого человека обязательная программа — Кургинян, для правого — Галковский, для образованного — оба.
Интересно, что скачок от дискурсолога к дискурсиарху, как любого «лога» к патриарху любой «логии» — чистый переход количества в качество, по сути, это разница между поверхностным и глубинным образованием. А вот скачок от дискурсиарха в дискурсмейкеры — это интересная штука.
Он связан с некоторой жертвой, а именно — отказом очень умного человека от части своего разума именем своей воли. Это сознательное или бессознательное сужение диапазона интеллектуального спектра, отказ от тонкой балансировки сомнений, отказ от части перманентной рекурсивной работы в области своих оснований, иными словами, как это обычно называется, «занятие четкой позиции». Но ценой чего четкость? Благодаря жертвоприношению — стиранию полутонов, вопрошаний, зон отрефлексированного незнания и смыслов, что полагались и возникали на этом.
Для дискурсмейкеров, полагаю, эта манера едва ли не обязательна. Если они будут — «с одной стороны», «с другой стороны», «а еще вот так» — будет менее притягательно, но чтобы вербовать и соблазнять, хотя бы самого себя — нужна притягательность. Разум, чтобы явить себя конкретно-чарующим, должен явить себя менее корректно-всеобщим. Благодаря этому — позиционирование и эстетичность. Дискурсмейкер должен стоять с краю, а не быть везде и во всем, а если края пока нет, его приходится выдумать.
Можно пожалеть, к примеру, что Галковский считает шарлатаном Мамардашвили (писатель, поднявши лом на философа, проигрывает в один ход), но можно и понять, в чем тут его не-об-ходимость. Почему не глупый человек не мог обойти и вляпался в глупость? А почему сам Мамардашвили — схожим образом обошелся с Гегелем, а? Чем ему Гегель плох? А вот тем же.
Таким образом, дискурсмейкер отличен от дискурсиарха главным образом не объемом знаний, опыта, силой мышления (как дискурсиарх от дискурсолога), и даже не самой новизной мысли, а отвязностьюновизны. Как Ницше, Маркс, Фрейд и прочие классики, как основатели религий.
Кстати, и любой человек, если он желает выглядеть лучше и как-то еще умен — может отломить кусок разумности и бросить ее на алтарь цельности-интересности. Если бросить все, получится фанатизм. Но мы же говорим — все. Надо лишь кусочек. Для красоты.
Фишка методологии
Насколько различаются такие штуки, как «знать про Х» и «знать, как рассказать про Х»? Как часто они путаются у людей? Какая отсюда путаница в дальнейшем?
Например: я знаю, что могу написать «статью про экономический кризис» — лучше, чем про него пишут в среднем. Но я вовсе не уверен, что обладаю знанием про сам кризис. То есть я гарантирую, что моя статья не будет содержать явных глупостей, будет содержать ряд разумных и даже сравнительно оригинальных мыслей, и будет неплохая в среднем по отрасли (но это не я такой умный, это такой упадок отрасли, журналистики и, мать его, экспертного сообщества). Но это именно знание того, как пишется недурацкая статья про кризис, подход сугубо профессиональный, но… профессия здесь будет именно журналистика, а не экономика. Это не знание кризиса. В беседе с настоящим экспертом, коих мало — быстро выяснится. Пожалуй, мое подлинное знание здесь сведется к вопросу о моем незнание, и правильное описание его границ и образует собственно знание, не самое бесполезное.