Кривич

– А, мать его так. Сейчас мы посмотрим, кто такой, этот товарищ Сухов.

Сашка сунул узду своей лошади в руку Олегу.

– Держи.

Сам, ногами широко раздвигая ковыль, направился навстречу воронкообразному чудовищу. Более идиотского решения проблемы он выдумать не смог, но надо было на что-то решиться, и он решился. То, что перед ним находится не явление природы, а козни степного колдуна, он, общаясь с Вестимиром и лешаком, уже понял. Никаких заговоров он не знал, талисманов от такой хрени у него не было. Сделав еще два шага, Сашка вошел в боевой транс, движения его ускорились, стали экономными и резкими. Напор горячего воздуха, с приближением смерча, стал ощущаться еще сильнее, от мрака веяло сухим зноем. Сам же Горбыль, ощутил, как вдоль хребта побежала неслабая струйка пота, не то от страха перед неведомой кончиной, не то от жары, исходившей из мрака вихря. Из-под ног воина, потоком воздуха к воронке потащило траву, вырванную с корнями из грунта.

С усилием огибая смерч со стороны, и находясь от него в считанных метрах, чувствуя, что еще чуть-чуть и его затянет внутрь воронки, Сашка вырвал из ножен оба ножевых клинка и с замахом бросил в смерч.

– Нн-а-а!
– вырвалось у него из пересохшего горла, после чего он с усилием, рыбкой, через голову, рискуя быть втянутым в воздушный столб, сделал кувырок от него в сторону.

Вертящийся столб черноты и пыли пронесся дальше, увлек за собой оба брошенных ножа, вонзившихся в него словно в дерево.

Пришедший в себя после кувырков, он заметил, что со смерчем не все в порядке, что-то изменилось. Приглядевшись, увидел. Воронка замедлив ход, остановилась, из нее стаями вылетало воронье, с недовольным карканьем разлетаясь по степи в разные стороны. В клубах поднятой пыли смолк гул самого смерча. Сашка поднялся на ноги и направился прямо в пылевое облако. Пыль рассеивалась и оседала. Все лицо, руки и одежда покрылись слоем грязи, образованной потом и той же пылью. Уже сейчас можно было увидеть на земле лежащего человека. Горбыль отплевываясь и выбив из носа згязевые пробки, подошел к нему. Перед ним жмурясь от пыли и боли, лежал давешний шаман из самого первого стойбища, которое уничтожили Сашкины бойцы.

– Хм! Вот тебе и туча, - почесал бритый затылок своей пятерней.
– Ну, что, баклан, долетался?

К ним, держа лошадей в поводу, подходили русичи, ошалело глядя на колдуна. Сам шаман уже перестал подавать какие-либо признаки жизни, оба Сашкиных ножа торчали из его груди.

– Батька, как же это? Ведь колдун, а ты его так вот, ножом кончил, - хлопая глазами, задал вопрос Людогор.

Все уставились на своего сотника.

– А чё тут непонятного? Слыхал я про одного витязя, Чапаевым его звали. Так вот против него азиатский богатырь тоже выступил, между нами говоря, стра-ашный и сильный как битюг был. Так вот, он его тоже ухайдокал спокойно, при этом даже высказался: "Все - говорит, - боятся. Ниндзя, ниндзя, а он, идиот с голой пяткой против шашки!". Так и с шаманом, этим, доморощенным. Ну, что прищурились? По коням, делаем ноги.

– Один вопрос, батька, - подал голос Сувор.

– Ну, давай.

– Ты там про ангелов грозных говорил. Кто такие?

– Ах, эти. Ну, видишь ли, Сувор, есть такие мужики с крыльями на спине. Сам не видел, но говорят, очень эротично смотрятся.

– Как это, эротично?

– Все тебе расскажи. И так боярин ваш на меня смотрит косо, мол людям мозги засираю лишней информацией. Потом Монзырев скажет, что я тут на Руси сексуальную революцию устраиваю. Хорош трепаться! В седла все.

Вечерело, но солнце еще было высоко. Не доехав до попавшегося навстречу кургана, Сашка увидел появившегося из марева Павла:

– Беда командир, дальше нельзя. За курганом печенеги, рассыпались в степи по трое-пятеро человек. Как гребнем проходят степь, находятся в прямой видимости друг от друга. За неводом отряд человек в пятьдесят видел.

– Спешиться. Лошадей положить в траву. Ну, что, славяне, рвем невод?

Компактно уложив лошадей в высокую траву, русичи приготовились стрелять из арбалетов, даже раненые молча застыли в ожидании, закусив губы, чтоб не стонать.

В двух стрелищах от засады, по правую сторону от кургана, выехала тройка кочевников, медленно передвигаясь, они громко разговаривали, огибая курган. Справа от затаившихся в траве кривичей, доносились звуки пребывания большого числа воинов противника, составлявших пресловутый невод. По смеху, выкрикам и раздраю, можно было предположить, что в отряд быстрого реагирования собран молодняк кочевого племени. Для многих это был первый подобный выезд и воспринимался он как развлекуха. Судя по всему, более зрелые, умудренные опытом воины находились далеко за пределами досягаемости. Отсюда вытекала и беспечность в поведении преследователей. Кого смогли, того и собрали, ничего не поделаешь, кризис.

Процесс загона славян в нужном направлении, чтобы потом окружить и покончить с ними, увлек кочевников. По-видимому, было пройдено уже немалое расстояние, противник в поле видимости еще не попадал, а это расслабляет. Русичи наблюдали за происходящим, ожидая момента боестолкновения. Внезапно, с возвышенности кургана, мелькнуло гибкое, почти серое тело. Не издавая ни звука, здоровенный котяра, выпустив когти, вспрыгнул на круп ближайшей лошади, полоснул лапой по шее наездника, сидевшего на ней. Оттолкнувшись, перескочил на соседнего всадника. Грациозный прыжок был настолько неожидан, что второй кочевник ничего не успел сделать, кубарем вместе с котом сверзся с седла. Уже на земле предпринял попытку отбиться, но пару раз дернувшись, затих.

– Степной пардус, - прошептал Ослябя, но его услышали почти все лежащие в засаде.
– Где-то поблизости должны быть еще кошки. Этот либо отвлекал, либо защищал семейство. По-видимому, их уже давно гонят.

– Однако красавец, сволочуга. Как ловко разделался с копчеными.

Дикораздирающий рык, погнал испуганных лошадей, куда глаза глядят. Оставшийся в седле, третий печенег попытался выстрелить в зверя из лука, но лошадь под ним дернулась и стрела ушла совсем не туда, куда целился лучник. Соседи по "неводу", видя такую картину, подняли крик, пришпорив лошадей, помчались в сторону убегавшего в обратном направлении кота. Молодость брала верх над здравым рассудком и выверенными действиями. Старший в отряде степняков, судя по происходившим событиям, оказался никудышним вождем. Приподнявшись, Сашка наблюдал, как в сторону "беглеца" рванули еще три разъезда.

– Пашка, разведай, по-моему, в неводе образовалась прореха. Если все так - махнешь издали рукой.

Пройдя мимо убитых леопардом людей, Пашка рассмотрел их тела, оба были мертвее мертвого. Первому когтями располосовали горло, у соседа весь ливер вывалился наружу, а кадык отсутствовал напрочь, кошачьи зубы потрудились на славу. Преследователи устроили настоящюю погоню за котом, утомившись от однообразия поисковых мероприятий, удаляющиеся крики стали менее отчетливо слышны. Но, самое главное, не поняв издали, за кем идет охота, заградотряд тоже рванул влево, повидимому, его командир подумал, что обнаружены русы. Павел материализовался в видимую форму бытия и призывно махнул рукой.

Дальнейшее вывело отряд кривичей на обычный режим. Благодаря случайной встрече со степным леопардом, разведчики получили шанс без боя прорваться через цепь загонщиков и незамеченными уйти. Копыта лошадей, перевязанные войлочными обмотками, позволили снизить шум движения до минимума.

Снова скачка по степи, снова Сашка вел вымотаный до предела возможности отряд на северо-восток, и вновь в передовом дозоре находился Павел. Версту за верстой, покрывали копыта лошадей. Вечернее солнце спустилось почти за горизонт.