Кризис доверия

— Стой, — до Кира, наконец, дошло то, о чем фанг говорил все это время. — А я, значит, не еда?

Ард криво усмехнулся, не собираясь развивать эту тему.

— Чего это вдруг, а? — не время, не место, но Киру стало интересно. — Не из-за сотрудничества же?!

Ард покачал головой.

— И не из-за Ижи, — Кир не спрашивал, утверждал.

— Тебе нравится меня мучить? Ты действительно не понимаешь, что я не смогу восстановиться, пока во мне эта дрянь?

Кто бы Киру ответил, что для фанга сильнее: инстинкты или договор, или их чертов кодекс чести, да только не Ард гранд Ферн. Для человека ответ очевиден, вот только это существо — нечеловек.

— Мучить? А то! — широко, по-человечески, показывая зубы, улыбнулся Кир. — Я же был в сопротивлении или забыл?

Он шутил, стремился сбросить напряжение, но добился обратного.

Ард разозлился, сначала зашипел, а потом выпалил до омерзения холодным тоном:

— А я во время заключения договора приканчивал человечишку, посчитавшего себя палачом над нами и вырвавшего клыки возлюбленному сестры, отцу Ижи и Ириза! Как видишь, остался в здравом уме! Выживу и сейчас. А ты, если так боишься взяться за эту палку, человечек, уходи. Я справлюсь сам.

— И как ты это сделаешь?

— Не твое дело! Справлюсь, — пообещал Ард.

Кир как-то видел распятого на деревянном заборе фанга. На хорошем дощатом заборе, не шедшем ни в какое сравнение с тем убожеством, что они видели здесь. Их отряд блуждал по просторам Подмосковья и случайно вышел к той деревушке. Как вышел, так и ушел, вернее, едва унес ноги. Местный поп, основательно поехавший мозгами, объявил о приходе антихриста, вокруг него сплотились самые одиозные жители деревни. Тем, кто не успел сбежать, не повезло также, как фангу. Это зверье пришлось зачищать силами спецназа, но уже много позже, после заключения договора, а тогда Кира поразила живучесть распятого. Сангри перестала течь, раны затянулись, он казался абсолютно здоровым, только не мог вырваться, приколоченный не только за ладони и щиколотки, но в районе запястий, локтей, плеч, груди, живота и коленей. Ард, наверное, подождал бы исцеления, вырвал штырь, а потом снова подождал. Да, пожалуй, справился бы. От потери сил и боли уж точно не перестал бы существовать, но Кир чувствовал бы себя последней сволочью.

— Ладно. Считай, меня начала грызть совесть. Пока проехали эту тему, — сказал он.

— Проехали, — устало согласился Ард.

— По-ка, — напомнил Кир.

Ард посмотрел на хмурящееся небо и выдал известную любому ребенку фразу:

— Кажется, дождь начинается…

— Вот сейчас надорвусь, тут-то ты меня и прикончишь, — предрек Кир, хотя сам ни капельки не верил в подобный исход.

— Я скорее живот надорву от смеха, — произнес Ард, хватаясь за штырь обеими руками. Покалеченную пришлось придерживать относительно здоровой, смысла в ее участии Кир не видел, но фангу было виднее за что и чем хвататься.

Кир со вздохом снял куртку, поежился на ветру, обмотал вокруг штыря, взялся обеими руками.

— Ну… я предупредил.

— Давай! — скомандовал Ард.

Ногу Кир упер в дерево над его плечом, с подошвы на светлый плащ посыпались грязевые ошметки.

— Хорошо бы, это было единственной неприятностью в остаток дня.

Ард не понял, о чем он говорил, и не стал переспрашивать. Лоб заблестел от испарины, вздулись жилы на руках и шее. Кир потянул изо всех доступных ему сил.

«…Ну не идиот ли? — подначил сам себя. — Еще какой».

Тут и фангу было бы сложно справиться, но штырь неожиданно поддался, введя Кира в полнейшее изумление. Потому что из Арда, несмотря на все его потуги, помощник все-таки оказался никаким.

Еще усилие. Штырь выскользнул из тела, обильно полив все вокруг сангри, частично впитавшейся обратно в Арда.

— Фух…

Ард пережил экзекуцию молча. Ни стона, ни вздоха с его стороны не прозвучало. Только хриплое дыхание Кира нарушало тишину и его же проклятья сквозь зубы. Потому что Ард являлся грандом или кем? Должен же был как-то предвидеть или уклониться! А Кир… ветеран войны, а не спаситель фангов.

— Я вас обычно убиваю, а не спасаю… Проклятье! Ведь дважды уже…

— Больше.

— Ну… трижды.

— Больше, Ки-И-рилл, ты просто не считал.

— И не собираюсь, — пробормотал он. — Ох… жуть-то какая…

В следующую секунду земля совершила головокружительный кульбит и ушла у него из-под ног. Только и удивился тому, что не ощутил боли. Штырь ударил о какой-то камень и загудел, как колокол. Или просто скакнуло давление? Кир упал на ворох опавших листьев, весь перепачканный сангри, из-за которой люди грызлись сильнее, нежели все фанги вместе взятые.

— Т-сс… спокойно, — пробился через шум крови в ушах тихий голос Арда. — Полежи. Сейчас пройдет.

«Ага, как же… — мог бы сказать Кир, но лишь подумал. — Похоже, все-таки надорвался».

…Сколько так провалялся, не понял. Слабость ушла резко, как и набросилась. Куртка оказалась исполосована, Кир умудрился изрезать руки. И теперь тупо сидел на куче гнили и смотрел на то, как смешивается с сангри его собственная кровь, а глубокие порезы затягиваются, подергиваясь корочкой, которая сразу же начинает чесаться.

— Успокойся, Ки-И-рилл, так и должно быть.

— Ага… куда уж спокойнее…

Не прошло и десяти секунд, как темно-коричневая корочка отпала, а на ее месте образовались розоватые шрамики.

— Ард, я не знаю, что сделал бы на моем месте Ки-И-ас, но вот это вообще выходит за любые рамки…

— Т-сс… Ш… Щ…

— И это все, что ты намерен сказать?! — Кир все же вышел из себя, но и из оцепенения тоже, поднял взгляд, посмотрел на Арда и выругался. Поскольку тот пребывал где угодно, но только не в себе. — Ну ладно, молчи.

…На земле они сидели довольно долго, смотрели в одну точку: каждый в свою. Кир ждал, когда вернется хоть малейшая чувствительность; Ард, кажется, медленно собирал себя по кусочкам. Подняться не пытались. Наконец, небо разродилось мелким противным дождем, и Кир начал осознавать, что холод пробирает его до костей, еще чуть, и начнет стучать зубами, а значит, из невесть кого превратился в себя прежнего; поднялся, протянул руку.

— Давай уже выбираться, а?

Ард посмотрел на него поначалу совершенно неосмысленным взглядом, но прошло мгновение, за ним другое и в нем медленно проявилось узнавание.

— Спасибо, — руку он принял, но тотчас отпустил, и даже не попытался подняться на ноги. — Я тебе обязан.

— Можно подумать, мы тебе не обязаны за то, что таки укокошил эту тварь.

— Не укокошь я, укокошили бы меня.

— Ты лучше вот чего объясни: когда мы только приехали, глаза у тебя были синими — это я ясно запомнил. А сейчас — розовато-сиреневые. Не фанг, а александрит ходячий, этот камень тоже меняет цвет в зависимости от освещения.

Ард рассмеялся тихо, шипяще, но, похоже, искренне.