Кризис в Зефре

Она удостоверилась, что приказы для патрульных отправились на их НШД, пока шла проверка командных и контрольных цепей. Помимо «демонстрации флага» рспоряжения включали прочесывание юго-восточного квадранта Старого города с помощью лидара_[51]^{(см.словарь)}. Соответствующие инструкции в «Кэмел» и его полуавтономную машину сопровождения_[52] уже были загружены; по правде говоря, солдаты сегодня ехали просто в роли пассажиров.

Выборы назначались на завтра. Пока что на улицах все было спокойно. Главная задача патруля заключалась в том, чтобы зримо обозначить присутствие и акцентировать послание — коалиция здесь и готова защитить новоучрежденные права народа.

Кэмпбелл прочитал приказы и кивнул — этот жест, как он знал, переправится обратно_[53] к Десаи как сигнал подтверждения.

— Грузитесь, — сказал он своему патрулю. — Мы отправляемся в старый город.

— По крайней мере, там есть хоть какая-то тень, — сказал Даз, захлопывая дверцу «Кэмела».

Две машины, одна — под управлением водителя, и вторая — беспилотная, выехали с базы и сразу же сбавили ход, почти поползли, влившись в поток пешеходов, велосипедистов, ослиных повозок и дряхлых автомобилей, направлявшихся в центр города. В пригородах Зефры подобные сцены повторялись каждый день; омерзительная пытка, если натыкаешься на такое без климат-контроля. Кэмпбелл предпочел бы окна и откидной верх оставить закрытыми, а кондиционер пустить на всю мощь, но считалось важным, чтобы патруль был доступен для местных жителей; поэтому, когда рядом с машиной вырос пожилой мужчина, он опустил окно и кивнул.

Мужчина протянул завернутый в бумагу сверток.

— Привет, привет, — сказал он с сильным акцентом. — Острая пища, горячая пища, хорошо в жаркий день, да?

Даз недоверчиво уставился на него. Рядом с ним Маршан проверял показания сниффера-бомбоискателя_[54] «Кэмела». В этом маленьком свертке не было никаких признаков взрывчатки, зато от него сильно пахло карри.

— Простите, сэр, — сказала капрал Тэм, — но нам нельзя, пока мы патрулируем.

— У меня есть веб-сайт! — Старик протянул листок электронной бумаги_[55], висевший у него на шее. Грязноватый квадрат перещелкивал текст с английского языка на французский и арабский слишком быстро, чтобы Кэмпбелл мог вчитаться, но в самом низу оставался узнаваемый адрес сайта.

— Продаешь свой товар в онлайне? — спросил Даз.

Старик энергично кивнул:

— Алжир, Тунис, даже Париж! Никто не знает, где я нахожусь, с курьерской службой это не имеет значения. Богатые люди покупают. Экзотика.

— Кто бы мог подумать, — пробормотал Даз. Он приметил расчистившийся участок рядом со станцией вакцинации, работающей от неправительственной организации (НПО), и наконец шлепнул по приборной панели — жест, который «Кэмел» распознал_[56] как «езжай».

— Нет ничего лучше хорошей курьерской службы, — прокомментировал Маршан, когда старик исчез позади.

Две загорелые блондинки на станции вакцинации помахали руками, когда патруль проезжал мимо. Даз помахал в ответ (за что Тэм пихнула его локтем), но Кэмпбелл не сводил глаз с толпы. Он чувствовал, что за ним в этой людской массе наблюдают десятки людей; на миротворцев здесь полагались, но относились к ним неоднозначно. Не всякий раз удавалось отличить дружелюбные жесты от враждебных, и, несмотря на бдительность Кэмпбелла, никто из них не заметил, как человек, опираюшийся на овощной прилавок, достал свой коммуникатор и отстучал в его телефонной программе_[57] код быстрого набора.

— Вот ваши игровые уровни_[58], — сказал немолодой программист. Он склонил голову перед мужчинами, собравшимися вокруг старого обшарпанного стола, помахав в их сторону медиачипом_[59] размером с ноготь большого пальца. Как только коммуникатор Мастана Нуриа подал сигнал о получении данных, он практически бегом покинул комнату.

— Я этого не понимаю, — пробормотал один из лейтенантов Нурии. — Игровые чипы? Телефоны-коммуникаторы? Почему бы нам просто не запустить ракету в их комплекс, а потом не взять его штурмом?

Нуриа улыбнулся:

— Потому что мы проиграем. Даже если захватим их расположение. В конце концов, ЭТО не то место, которое мы хотим захватить, верно?

Постучали еще. Идрис Кабади, заместитель Нурии, высунул голову в двери.

— Пришло сообщение через анонимный ремейлер_[60]^{(см.словарь)}, — сообщил он. — Они на маршруте.

Мастан Нуриа, лидер зефранской ячейки фанонистской^(_C_) ирредентистской^(_D_) организации «Феллахун»^(_E_), опустил глаза к своему коммуникатору. Тот был раскатан на столешнице, как древний свиток_[61], и теперь высвечивал_[62] мигающую иконку, подтверждающую новости Кабади.

— Хорошо, — сказал он. — Уважаемые коллеги, нам пора расходиться и заняться каждому своими конкретными задачами. С этого момента мы будем общаться только семафором или через ремейлер. Полагаю, — обратился он к Кабади, — что верные сторонники нашего дела со своими флажками рассажены по крышам?

— Они там, сэр.

— И вот еще что, — сказал тот же лейтенант. — Флажки? Почему просто не использовать коммуникаторы? Они же не могут достаточно быстро определить нашего положения, чтобы…?

— Вот только они могут, — сказал Нуриа. — Я видел, как это делалось. И они могут включить прослушку_[63], когда ты кого-то вызываешь, стоит им узнать, кто ты такой. Нет. Мы сделаем так, как я сказал.

— Но компьютерные игры_[64], телефоны-коммуникаторы…

— … самое правильное оружие в наши дни, если хочешь взять город. Старые способы не сработают. — Он откинулся на спинку стула, скрестив руки, и оглядел своих людей. — Я себе помечал изречения, которые местные жители приписывают Корану, — сказал он после небольшой паузы. — И знаете, ни одно из них на самом деле не из Корана.

— Причем здесь это? — спросил скептик.

— Дело в том, что язык управляет нами, а мы об этом даже не знаем. Фанон знал. А интернет — это гигантский базар, где можно услышать только их послания. Язык интернета — это язык колонизаторов.

Когда мы в былые времена боролись за выселение колонизаторов с наших земель, все было проще. Стоило бы им физически покинуть нашу землю, как мы могли бы вернуться к прежнему порядку вещей. Если бы они уехали, то забрали бы с собой свой уклад. Сегодня, даже если они уходят, их технологии остаются; хуже всего, что остаются их интернет и телевидение. Уже не важно, уезжают ли сами люди. Они могут и оставаться, кто заметит? Это их присутствие в наших домах, в умах наших детей через Интернет, через игры и западные драмы — вот настоящая проблема. Они контролируют нас через сеть и ее мгновенный перевод_[65] любого сообщения, которое они захотят послать нам, на любом языке, на каком захотят.