Кризисный центр "Монстр"

– А если произойдёт отторжение искусственной сетчатки, он вообще лишится зрения, да? – в тысячный раз переспросила мама-феникс.

– Вероятность подобного исхода крайне мала, а успех операции по возвращению собственной сетчатки практически несомненен, – терпеливо, в тысячный раз повторила Элен.

– Однако оперируют только один глаз, а не оба сразу.

– Разумеется, это общепринятая практика. Если вдруг что-то пойдёт не так, то на второй операции будут учтены и исправлены все недочёты, но подобные вряд ли возникнут.

– Его принадлежность к Иным не всплывёт во время операции? Врачи ничего не заподозрят? Не остановят операцию из-за этого? – заговорил о других терзающих его страхах феникс-отец.

– На этой стадии опасность разоблачения отсутствует. Что же касается выращивания трансплантата, то с моими коллегами генетиками пообщался Марко Коста, и они абсолютно убеждены, что работали с самым обычным человеческим генным материалом.

Услышав имя главы лос-анджелесского клана вампиров, родители Финиста уважительно склонили головы и замолчали в тревожном ожидании, не мешая Элен вспоминать эпическое знакомство с древним вампиром.

Глава клана, могущественный трёхсотлетний вампир, выглядел двадцатилетним юношей с рекламного плаката. Русоволосый, голубоглазый, высокий и статный, он полностью опровергал традиционное представление о вампирах, как о худых чернооких брюнетах. Возраст, силу и непоколебимую уверенность в себе выдавал только его цепкий, пронзительный и властный взгляд, совсем не вязавшийся с юношеским обликом. У Элен мороз пробегал по коже от взгляда Марко: он диссонировал, будто молодому парню имплантировали глаза умершего старика, а душа покойника задержалась на дне этих глаз и холодно взирает с глубины на беспокойный живой мир. Вампира пригласили в кризисный центр «Монстр» специально для помощи Элен: в его задачу входило обеспечить ментальное прикрытие её работы на благо Иных. Факт необходимости прикрытия подтвердился, когда профессор кафедры генетики увидел образцы ДНК юного пациента с дальтонизмом.

– Ты солгала про релакс-отдых, на самом деле тебя похищали инопланетяне? Мальчик – один из них, да? – аж подпрыгнул профессор.

И вот тут-то из-за спины Элен выступил Марко, и лицо профессора успокоено разгладилось и новых вопросов не последовало. Зато у вампира их оказалось немало, и он засыпал Элен расспросами о её работе, как только выполнил свою основную миссию: внушил генетикам простую мысль, что в альма-матер всё спокойно и ничего необычного не происходит. Сидя спустя час в кабинете Эрла Хэлла и под его пристальным присмотром, Элен покорно отвечала на все «как» и «что» вампира и подробно объяснила, в чём заключалась её собственная роль, как биофизика, в деле создания искусственной цветочувствительной сетчатки для феникса.

– У тебя очень интересная работа, – протянул древний вампир, и Элен почудились нотки зависти в его флегматичном голосе. – Я сумел осилить школьную программу по физике и математике, несколько раз пытался учиться в университете, но всегда срезался на первом же курсе на общей физике, линейной алгебре и аналитической геометрии. Один из профессоров как-то сказал мне, выставляя неудовлетворительную отметку в табель: «Я впервые сталкиваюсь с таким идеальным заучиванием материала наизусть при полнейшем непонимании его смысла. Для изучения законов физики одной фотографической памяти маловато, молодой человек». Забавно, но я действительно почувствовал себя тогда молодым человеком, хоть был в четыре раза старше профессора. И тогда же я понял глубину выражения «не дано». Среди Иных есть финансисты, экономисты, политики, но совсем нет знатоков естественнонаучных дисциплин.

«Зато вам дано многое другое: сверхъестественные ментальные способности, сотни лет жизни, вечная молодость», – подумала тогда Элен, ломая голову, каким же образом функционирует организм вампира. Ей, как биофизику, было очень любопытно выяснить физико-химическую составляющую происходящих в нём процессов и страшно хотелось попросить себе хоть одного подопытного для исследований! Она уже вычитала в книгах центра, что в момент смерти тело вампира рассыпается прахом, поэтому подопытный был нужен исключительно живой, но кто ж его даст, верно?

– Под твоим взглядом, Элен, я тоже ощутил давно позабытое чувство: чувство опасения за свою жизнь, – изумлённо констатировал Марко. – А ты знаешь, мне не способна внушить его даже стая разгневанных драконов!

– И не мечтай сманить к себе мою сотрудницу, – немедленно вмешался в их диалог Эрл.

– О, я прекрасно понимаю, что её место здесь, в кризисном центре «Монстр», но ведь помимо рабочих существуют ещё и личные отношения, – вкрадчиво напомнил Марко. – И я не имею в виду именно себя, а рассуждаю, так сказать, в общем плане. Элен, как ты относишься к вампирам?

– С научным интересом! – отрезала Элен, которой после такого же вопроса довелось угодить в смирительную рубашку, что несколько подпортило её отношение к любителям крови.

Марко Коста долго хохотал, а потом заявил, что будет рад помочь ей всегда и во всём, и пришлёт столько вампиров для ментальной обработки смертных, сколько ей потребуется.

От воспоминаний её отвлёк звук разъезжающихся дверей. Из операционного блока вывезли мальчика-феникса, и врач объявил, что операция прошла успешно.

– Когда ему снимут повязку с глаза? – утирая слёзы, спросила мать Финиста.

– Когда всё заживёт: недели через три.

– Так долго?! – изумилась мать, и Элен предостерегающе положила руку на её плечо, тихо напоминая, что у людей регенерация происходит не с такой скоростью, как у оборотней, и не следует демонстрировать такое изумление. Фениксы взяли себя в руки, внимательно выслушали врача, сколько времени ребёнок пробудет в стационаре и когда его можно будет забрать домой, и ушли за сыном в палату ждать его пробуждения от наркоза. Элен осталась одна в длинном пустом коридоре.

– Теперь у тебя найдётся свободная минутка? – раздался голос за её спиной, вынудив её подскочить от неожиданности.

– Марко! Как ты тут оказался?! Я не видела тебя рядом с нами.

– Это нормально, – пожал плечами глава вампирского клана. – Если вампир не желает, чтобы его видели, его не увидят.

– Ментальная магия во всей красе, – пробурчала Элен, унимая дрожь страха. – Тебе надо как-то постепенно обозначать своё присутствие, а то так до остановки сердца недалеко.

– Могу соткаться из тумана – устроит? – усмехнулся вампир.

– Возможно. Так что ты хотел?

– Видишь ли, дорогая, у меня в клане есть одна юная девочка, – подхватывая её под руку и провожая до собственного кабинета Элен в университете, начал излагать Марко. – Исключительно милая и старательная девочка, мечтающая стать математиком, которой удалось поступить в университет на математический факультет. Однако на первом же курсе у неё возникли ожидаемые сложности в отношениях с одногруппниками и с усвоением материала.

– К сожалению, тут я ничем помочь не могу, – развела руками Элен. – Наука пока не в состоянии дать человеку способности к математике.