Кромка. Дилогия

В общем, система работала без сбоев и тут появляюсь я, безработный, который желает построить в одной из точек перехода базу отдыха. Никаких силовых или криминальных структур за моей спиной нет, отставники пробили это моментально. По этой причине, после доклада наблюдателей генерал решил взять меня и отправить в подвал, для допроса. Произойти это должно было утром. В город приехала бы группа крепких ребят, наемников из полулегальной ЧВК, и отправился бы я, вместе со всеми, кого успел включить в работу, на допрос.

Впрочем, что касательно меня, то я, наверное, успел бы удрать, а вот остальным бы не повезло. Как Ахметшину, который сейчас сидит в темнице и не понимает, за что его схватили, по какой причине и в чем он виноват.

Информация отставного майора новостью для меня не стала. На Кромке о поставщиках с Земли кое-что знали, и я оказался перед выбором. Как разрулить эту ситуацию?

Вариантов немного.

Первый вариант, убрать Гурьянова и всех, кто знает о портале, а попутно освободить Ахметшина. Теоретически это возможно, а на практике ничего не выйдет. Убить генерала ФСБ, пусть даже отставника, значит нажить себе проблему. Ведь он не сам по себе. Его приближенные вооружены, а база возле портала охраняется. Свалишь одну фигуру, надо валить другие. А у меня для проведения такой операции нет людей. По сути, вся наша команда состоит из меня, Николаева и десятилетнего мальчишки, который изучает ведовскую литературу. Мы в самом начале пути. Нет связей, оружия и боевого подразделения, а против нас слаженная структура, которая работает почти двадцать лет. Так что шансов у нас немного. Точнее, их нет совсем. Надо быть честным с самим собой и понимать, что грубой силой проблему не решить.

Второй вариант, выйти с Гурьяновым на связь и попробовать договориться. Вроде бы все просто. Мы встретимся, поговорим и обозначим свой интерес. Я не мешаю отставникам и можно меня отпустить. Однако в нашем случае переговоры могут вестись только с равными, а мы не равны. Гурьянову конкуренты не нужны и проще схватить меня или пристрелить. А если он узнает, что я могу ходить из одного мира в другой, мне на шею накинут цепь и сделают рабом. Сомнений в том, что генерал поступит именно так, не было.

Третий вариант, отступать. До утра время есть. Можно собрать всех людей, автомашины и товары, а затем рвануть к порталу, перейти на Кромку и забыть о генерале Гурьянове. Все просто. Но неприемлемо. Ахметшин в подвале, бросать его нельзя. И бегство ничего не решало. Ведь я попытаюсь поработать с другим порталом, чтобы вести торговлю с Кромкой, а там снова будет наблюдатель. И опять столкновение интересов, и опять отступление. Так дело не пойдет и бегство только в самом крайнем случае, когда не будет иного выхода.

Ну и четвертый вариант. Не нужны никакие переговоры. Все проще. Необходимо похитить отставного генерала и взять его под контроль. Это не против организации биться. Тут все упирается в одного человека, которого можно спрятать на Кромке и лишь иногда вытаскивать на Землю, чтобы он отдавал приказ своим верным псам. Они должны его слушаться, авторитет у Гурьянова непререкаемый, а помимо того у него есть дочь, которая посвящена в тайну. И пусть этот поступок не даст нам полной защиты, мы выиграем время. Финансы и связи с военными поставщиками, контакты со скупщиками золота и драгоценностей, все это замкнуто на одного человека. И если он окажется под нашим контролем, его люди выпустят Ахметшина и не станут нас донимать. По крайней мере, шансы на это очень хорошие.

"Решено, - я определился с тем, что делать дальше, - работаем по четвертому варианту".

– Слушай, майор, - склонившись над пленником, прошептал я, - ты ведь хочешь жить?

– Хочу, - он мотнул головой.

– Семейный?

– Да.

– Дети есть?

– Две дочки и сын.

– И напарник твой такой же?

– У него сын.

– Вот и хорошо. Слушай меня внимательно. Отпустить тебя сейчас я не могу. Ты должен это понимать. Но жизнь оставлю, и если поведешь себя правильно, сможешь вернуться домой, к жене и детям. Мне бодаться с вашей организацией не хочется, но я обязан себя обезопасить. Поэтому хочу поговорить с генералом один на один, чтобы нам не мешали. Это возможно?

– Не знаю, - пленник втянул голову в плечи.

– Думай!
– закричал я.
– От этого твоя жизнь зависит. Мать твою, не будь бараном. Решай сейчас, жить или умереть. Включи мозги!

Майор собрался, подумал и кивнул:

– С генералом встретиться можно. У нас есть экстренный код. Назову его, и он выйдет на встречу. Может быть, с одним охранником.

– Так и будет? Ты уверен?

– Нужно попытаться. Дайте телефон и руки развяжите.

Я развязал веревку и вернул ему мобильник, а затем предупредил:

– Без глупостей и включи громкую связь.

– Понял уже.

Пленник глубоко задышал, настроился на нужный лад и набрал номер своего начальника, который ответил сразу.

– Тебе чего, Дима?
– в трубке голос уверенного в себе человека.

– Леонид Андреевич, - начал майор, - код "Омега".

– Ты серьезно?

– Да. Никому нельзя доверять.

– Кто против нас?

– Не могу сказать по телефону. Слишком важная персона.

– Ты где сейчас?

– В Электростали.

– Дуров с тобой?

– Неподалеку.

– Ладно. Приезжайте ко мне. Как подъедете, позвони, я спущусь.

– Так точно, Владислав Андреевич.

Майор отключил телефон и я спросил:

– Что такое код "Омега"?

– Это значит, что среди нас предатель или мы столкнулись с серьезной структурой, которая покруче нашей.

Спустя несколько минут мы были возле внедорожника. Дуров уже пришел в себя, но развязывать его не стали, пусть лежит в багажнике. Костерина, который нервничал, я отправил отдыхать, а сам вместе с Николаевым и Тынским, направился в Суздаль. Оружие у нас есть, номера на машине крутые и у майора хорошие корочки. Так что полицейских я не опасался.

13.

К дому Гурьянова подъехали во втором часу ночи. Он проживал в девятиэтажке, где ему принадлежали три квартиры на одном этаже. Дом в центре. Подъезды охранялись. Парковка под видеонаблюдением. Бояться нечего. Поэтому вниз он спустился один, без телохранителя. То ли был уверен в своей безопасности, то ли не хотел привлекать внимание приближенных к встрече с отставниками.

Плотного телосложения пожилой мужчина в спортивном костюме подошел к автомобилю и остановился. Через стекло не видно, кто внутри и вот тут момент опасный. Сядет он в машину или нет? Почует опасность или доверится обманчивому спокойствию вокруг и звонку Тынского, который предупредил, что ему нельзя светить свою физиономию.

Генерал решился и все-таки сел рядом с водителем. За рулем находился Николаев, а я на заднем сиденье с пистолетом и удавкой. Тынский связан, он слева от меня. Дуров по-прежнему в багажнике. Все готово. И как только Гурьев разместил свое грузное тело в кресле, я накинул ему на шею кусок веревки.

– Что-о-о...
– прохрипел он.

– Тихо...
– прошипел я.
– Это похищение. Будешь вести себя нормально, останешься жить и вернешься в свою уютную квартирку. Если начнешь бузить, прострелю тебе башку и выкину из машины. Ты меня понял?