Кротовский, может, хватит?

— М-да… теперь понятно, как твой мастер докатился до дружбы с некросами и рыцарями смерти. Сумасшедшие ученые — это зло.

— К сожалению, мы поняли это слишком поздно.

— Ладно, не дрейфь. По крайней мере вашей сваме хватило ума призвать на защиту охотников. Ты знаешь, где засел этот ваш сумасшедший мастер?

— Конечно. Его логово в горах. Я бывал там, — признался ремесленник.

— Ну вот и чудно, — питонщица хлопнула себя ладонями по бедрам, как бы подводя итог разговору, — Мы сходим в горы, вальнем этого неуемного мастера и… вопрос закрыт. Утомил что-то уже меня ваш дивный природный мир…

— Обожди-ка, — осаживаю ее порыв оптимизма, — Что-то тут не бьется. Что-то мне не нравится… как будто наш добрый абориген чего-то не договаривает… любезный, если хочешь, чтобы мы довели дело до конца, рассказывай все…

— Этот мастер мой отец, — понурив голову, ответил ремесленник.

— А главная свама еще поди-ка твоя мать?

— Да, — еще больше скуксился ремесленник.

— Ну вот видишь, Кротовский. Теперь уже все разрешилось окончательно, — питонщица ухмыльнулась и поднялась с питона, как с лавки, — Сыновние чувства… все дела… когда вернешься в свой мир, можешь сочинить про это слезливую балладу, а пока…

— Это еще не все, — вдруг выпалил ремесленник, оборвав охотницу.

— Не все?

— Если вы его убьете, мать-природа не прибавит вам очков репутации.

— Что значит, не прибавит? — могильным голосом переспросила питонщица.

— Он хоть и отступник, но он старейшина нашего племени. Природа-мать такого не простит.

— Ну вот теперь, видимо, сказано все, — резюмирую, — Вот теперь я бы хотел получить хоть один повод для оптимизма.

— Черт, черт, черт, черт… — питонщица плюхнулась попой обратно на удава, —…какой еще в жопу повод для оптимизма? Кротовский, ты слышал? Если мы не завалим этого сукиного сына, нам не хватит очков репутации. А если мы его завалим, у нас отнимут даже те очки, что есть уже сейчас. Это гребаный разводняк. Вот как чувствовала, что будет подвох. Вот зудело у меня в одном месте, что так просто питомца не получить. Слишком легким делом это все казалось.

— Но может, наш друг ремесленник видит какой-то выход из положения? — обращаюсь к аборигену, — Не могла же свама призвать нас, заранее зная, что мы нарвемся на кидалово? Хоть какая-то лазейка должна быть?…хоть самым мелким почерком внизу договора? Или свама умышленно пошла на это, отдавая себе отчет, что ее репутация перед гильдией охотников навсегда рухнет ниже плинтуса.

— Кротовский, ты сам видел, что эта их свама дура…

— Обожди… дай ему сказать…

Мы все уставились на ремесленника. Тот какое-то время молчал.

— Я думаю… возможно свама надеялась… — нехотя заговорил он.

— На что, блин, надеялась твоя свама? — не выдержала питоншица.

— Может, она надеялась, что вы заберете его с собой…

— Кого с собой… вашего мастера с собой? Что за бред? Нас сюда закидывает индивидуальным порталом. С собой мы можем забирать только макры… а еще, надеялись, что заберем питомцев…

— Вот это она и имела ввиду, — тихо предположил ремесленник, — Что мастер согласится стать чьим-то питомцем. Выбора-то у него все равно нет.

— Знаешь что? — взорвалась питонщица, — Я, сука, ошибалась. Ваша свама — не дура, а круглая дура. Если она думала, что ее двинутый на всю башку мужинек с манией величия согласится стать чьим-то питомцем на правах моего удава, то это просто феерический идиотизм.

— Но я просто предположил, — попытался оправдаться ремесленник, — Меня свама тоже изгнала, — Я вообще узнал про вас… уже от вас…

— Ладно, — питонщица мстительно сорвала травинку, за что наверняка получила минус очко в репу, — Не знаю, как остальные, но я лучше получу в послужной список провал задания, чем отказ от него.

— Что ты собралась делать?

— Я пойду и удавлю этого гавнюка. А когда меня выкинет из этого гребаного мира, я накатаю такую жалобу в гильдии, что ваша свама вообще пожалеет, что нас нанимала. Эта сука попадет в черный список всей гильдии.

— Ну уж нет, — вскинулся хозяин громадного полосатого тигра, — Если ты его удавишь, мы точно уйдем отсюда без наших петов.

— И что ты предлагаешь? — раздраженно спросила питонщица.

— Мы Кротовскому отдаем все макры? Отдаем, — с наездом сказал тигровед, — Вот пусть он и придумывает, как нам выпутаться.

— Э… але… — возмущаюсь, — Вы мне так-то макры отдаете за то, что я артефакт расхерачил.

— Ну извини. Больше нам отдать тебе нечего. А ты, Кротовский, хитрый, как лис. Придумаешь что-нибудь. Тебе же лучше. Получишь третьего говорящего пета. У тебя будет уже целая театральная труппа.

— Да вы охренели? Нормально вы так… без меня меня женили… как будто это так просто…

«Кротовский, ну что ты споришь… — мысленно передал мне Гамлет, —…выбора все равно другого нет. Если кто и сможет управиться с этим сумасшедшим мастером, то только ты»

«Сам знаю, что выбора у нас нет, — так же мысленно отвечаю Гамлету, — просто цену набиваю. Вдруг у них еще что-то есть?»

Однако зря я ждал предложений от охотников. Им и вправду больше нечего предложить. Еще поворчал для вида и согласился. Хотя… правильно сказала питонщица. Как уговорить того мастера? Он же больной на всю голову. Хуже дурака с инициативой только дурак с манией величия.

Ремесленники повели нас в логово полоумного мастера, и я воочию убедился, как работает портал, прокинутый «сквозь дерево». Старший ремесленник подошел к большому дереву и чего-то наколдовал, отчего отбрасываемая стволом тень сгустилась до антрацитовой черноты.

Мы ступали на эту тень и шли прямо на дерево, которое непонятным образом превратилось в проход. Выходили мы уже на Лицевой стороне мира из совершенно другого дерева. Да, любопытная друидская магия.

Идти до гор, где окопался мастер, оказалось не очень далеко, но подступы к горе были перекрыты. На скальной площадке нас поджидало странное существо, окруженное четырьмя конными рыцарями смерти.

— Я не понял, засранец выжил что-ли? — я сразу узнал горбатого уродца, лысого на одну сторону.

— Не выжил, — поправил меня ремесленник, — Его превратили в лича.

— А лич — это у нас кто?

— Поднятый мертвый колдун.

— Благодарю… за исчерпывающее пояснение. А то я смотрю у него вид какой-то нездоровый.

— Уделаем лича, не впервой, — воинственно заявил тигровед и пустил вперед огромную кошку.

Однако лич оказался не прост. Тигр тут же застрял в наколдованной им трясине. Судя по тому как взвыл тигр, трясина оказалась с неприятным сюрпризом.

— Отправляйте петов, — забеспокоился тигровед, растеряв самоуверенность, — Завалим толпой.