Кровь драконов

Она указала на высокие стены кратера.

— Драконы — по большей части бронзовые — будут стоять там, приветствуя трубными криками новое потомство. И Вейр, все мы, будем ощущать себя обновленными при каждом новом Запечатлении, вновь будем переживать свою собственную радость, — ее голос дрогнул, — и боль от неразрывной связи с собственным драконом.

Она стиснула руку Лораны и ласково погладила ее.

— Когда-нибудь и твоя Арит'а будет сидеть здесь, охраняя свою кладку.

Лорана вздрогнула. Салина отвернулась от площадки Рождений и вопросительно взглянула на молодую всадницу.

— Я не знаю, — сказала Лорана.

— Я слышала, Туллеа дала тебе какое-то задание, — сказала Салина, с готовностью изменив тему и лишь еще раз погладив руку Лораны. — Какое же?

Лорана рассказала о Записях, которые они нашли в Форт-Вейре.

— Комнаты? — задумчиво сказала Салина. — Особые комнаты, да? И при этом не упомянутые в наших собственных Записях?

— Возможно, Записи были утеряны…

Салина выпустила руку Лораны и подняла ладонь, призывая девушку к тишине. Наклонив голову, бывшая всадница надолго задумалась.

— Не исключено, что эти комнаты не упоминались в наших Записях, потому что их наличие считали само собой разумеющимся, как кухонную пещеру или даже чашу Вейра, — сказала она после долгой паузы. — Если о них все знали, то не должно быть никакой причины, чтобы специально упоминать их. Согласна?

Лорана с сомнением поджала губы.

— А теперь никто не может найти их, — продолжала рассуждать Салина. — Итак, кто-то выстроил эти комнаты таким образом, что о них все знали и не обращали особого внимания, а потом они вдруг пропали… Как это могло случиться?

— Я не…

— Обвал! — воскликнула Салина.

Выражение недоверия на лице Лораны сменилось возбуждением.

— Но где?

— Я знаю, где находятся эти комнаты, — уверенно заявила Салина, решительно направляясь на площадку Рождений. — Пошли!

— Подожди минуточку! — воскликнула Лорана. — Может быть, нам стоит сразу взять светильники?

— И, пожалуй, позвать кого-нибудь на помощь, — согласилась Салина. Энтузиазм лишь мгновение взял верх над ее всегдашним здравым смыслом. — Если я права, то комнаты скрыты за обвалившейся скалой.

— Нужно обязательно взять Киндана, — сказал М'тал, когда Салина тем же вечером рассказала ему о своих предположениях.

Салина покачала головой.

— Туллеа заставила Киндана петь сегодня вечером. Я думаю, что она хочет разделить Киндана и Лорану.

М'тал хмыкнул.

— Интересно, она рассчитывает заставить ревновать Б'ника или разозлить Лорану?

— Даже не могу себе представить, чтобы Лорана разозлилась, — сказала Салина. — Если, конечно, дело не будет касаться ее дракона.

— Такой гнев будет справедлив, — согласился М'тал. — Хотя, возможно, ее может вывести из себя и что-то еще. Мне кажется, что у нее четкая система приоритетов.

— Так оно и есть, — решительно согласилась Салина. — Это может помочь ей выжить…

М'тал метнул резкий взгляд на спутницу.

— …если она лишится своего дракона, — упавшим голосом закончила Салина.

— Ни один из заболевших драконов пока что не выздоровел, — задумчиво сказал М'тал, несколько раз кивнув. — Но это не может продолжаться вечно. Наши предки были достаточно умны для того, чтобы создать драконов из огненных ящериц; я не могу поверить, что им не хватило ума предусмотреть такой мор, как этот.

— Если бы они могли это предвидеть, то почему не сделали так, чтобы драконы не болели, раз уж их знаний хватило на то, чтобы сделать драконов из огненных ящериц? — спросила Салина.

М'тал резко дернул головой.

— Я не знаю. Возможно, мы найдем ответ, когда попадем в эти комнаты.

— Раз так, то зачем ждать Киндана?

— Киндан родился в семье шахтеров и вырос на шахте, — напомнил М'тал. — Если там случился обвал, то он сообразит, как правильно поступить.

— А если он не справится?

— Тогда он сможет обратиться за помощью по нужному адресу, — ответил М'тал и вскинул обе руки над головой, словно шахтер, заносящий кайло для удара.

Салина улыбнулась и указала на дверь их нового вейра, расположенного на самом верхнем ярусе барьера кратера.

— Пожалуй, мысль Туллеа — чтобы Киндан пел сегодня вечером — не так уж и плоха, — сказала Салина, когда они начали спуск по бесчисленным лестничным маршам.

— Что?

— Посуди сам, у него такой хороший голос, и мы могли бы воспользоваться хорошим настроением, чтобы…

— Остается только надеяться, что сам Киндан будет в достаточно хорошем настроении, — откликнулся М'тал.

Ни он, ни его спутница на всем протяжении долгого спуска даже не заикнулись о том, что Гаминт' мог бы спустить их на дно чаши в считаные секунды. М'тал — потому, что был уверен, что Салина все еще продолжает молча страдать из-за своей потери, а Салина — потому, что он был прав.

Подходя к входу в кухонную пещеру, они услышали голос Киндана, исполнявшего «Утреннюю песню дракона» с несколько измененными словами.

Лишь только утро настает, Дракон стремит ко мне полет. И шкура ее золотом горит, Глаза сверкают изумрудом ясным. На мир она так радостно глядит, И в мире королевы нет прекрасней.

— Он мог изменить слова только ради Лораны, — шепотом сказала Салина. — В этой песне всегда поется про бронзового дракона.

— Но я нисколько не удивлюсь, если Туллеа решит, что он таким образом подлизывается к ней, — так же тихо отозвался М'тал.

Перед входом в кухонную пещеру расставили длинные столы, неподалеку от них в нескольких специальных жаровнях был разожжен большой огонь. В прохладном вечернем воздухе потрескивало множество факелов.

Арфист и его помощники расположились на отдельном столе у стены. Звуки голоса и гитары Киндана разносились по всему Вейру, порождая жутковатое эхо. Со всех ярусов чаши смотрели драконы; в темноте можно было разглядеть лишь их глаза, в которых ярко отражался мерцающий свет факелов и очагов.