Кровь и чернила

– Да. Мы с тобой родственные души, Пьер Оже. Совершенно родственные души. Вместе мы будем резать этих сволочей и предавать их детей огню. – сделал паузу в своей речи Эдвард, и сказал, чеканя каждое слово:

– Быдло должно дохнуть в муках, чтобы знали, кто пан, а кто вошь.

– У тебя есть там другие знакомые освальды в округе?

– Нет.

– Ладно. Надеюсь, наше взаимовыгодное сотрудничество продолжится как можно дольше, Эдвард.

– Отлично.

– Вы там это, цАлуйтесь уже! – сказал Алмаз, по-колхозному выдавив букву "А" в месте, где её не было отродясь.

– Пошёл ты со своими шутками знаешь куда… – сказал ему Егор.

Пьер Оже достал рацию и сказал:

– Код 5-5. Миссия выполнена. Освальд схвачен и будет доставлен в целости и сохранности.

– А теперь вяжите его и в клетку!

Сказано-сделано. Освальд по имени Эдвард был посажен в клетку. Он, конечно, немного поворчал для вида, но угроза хорошего удара кулаком в морду его успокоила. Вертолёт с командой Реалистов и их охотничьим трофеем поднялся ввысь. И снова степь осиротела, и ветру вновь оставалось лишь тихо шуршать ковылём, единственным свидетелем сей безлюдной дали.

Глава 31. Освальд

Q

16. Часть 3

Под главной базой Реалистов располагались лаборатории, в которых проводились самые опасные научные опыты. Безумным учёным и просто некомпетентным людям путь туда был заказан – сотрудники сверху всё-таки были достаточно умны и контролировали весь процесс исследований от и до, и в цехах царила строжайшая дисциплина, как в армии. Участь допустившего ошибку была незавидна – чаще всего его отправляли к Луи Максвеллу на очную ставку, а страшнее, чем его молчаливый, печальный укор, для Реалиста не было ничего на белом свете. Ни юберфогели, ни стаи голодных коал-людоедов, ни даже эджи и варлорды не могли сравниться со страхом попасть к главнокомандующему в немилость. Во всяком случае, из-за того, что за этим следовало продолжение сурового и неотвратимого наказания. Ставки были слишком высоки – судьба мира, и Луи Максвелл не мог допустить оплошности в своих делах.

Системы защиты тоже разрабатывались с ювелирной точностью. На случай, если эксперимент уходил из-под контроля, они срабатывали быстро и бесперебойно.

Когда освальда в клетке успешно доставили на базу в ценности и сохранности, поступил приказ отправить его в цех номер 8 под конвоем.

Цех номер 8 представлял из себя не самое широкое помещение с рубкой наверху. Он изначально отводился под работы со стирающими кортиками, ножами и штыками – успешно пройдя боевое крещение в огнестрельном варианте, новая технология должна была быть успешно применена и в рукопашном бою, ведь зачастую схватка может произойти, можно сказать, нос к носу. К тому же, не всегда пальба эффективна – иногда легче бесшумно порешать зевак верной финкой или не подавая вида, проломить голову кирпичом. Когда эта работа была завершена – впрочем, стирающий холодняк был довольно дорог в производстве, из-за чего его отправили в цех номер 4 – на удешевление без потери боевых качеств. После этого восьмой цех пустовал и открывался сотрудниками только в дни инвентаризации – чего-чего, а запускать такие дела было ой, как чревато…

До того, как бригада полетела ловить освальдов в безлюдной, бескрайней степи, был дан приказ перевести помещение и примыкающие к нему подсобные комнатушки с кладовками под работу с мультяниумом. Вскоре все приготовления были закончены: большой зал восьмого цеха был идеально оборудован для манипуляций с материей и опасным веществом, а к нему начали прилегать домик для мультяшек для их отдыха и сна, всевозможные поилки-кормилки и даже колесо для бега – чтобы кролики не скучали в одиночестве. К колесу были подсоединён ворох датчиков с целью исследования степени их физической выносливости.

– Это твой новый дом. – сказал Пьер Оже Эдварду. – сказал Пьер, открыв ему дверь в подсобку, где он мог жить. Помимо уже указанной мебели, в неё входила кровать, выкрашенные в розовый горошек стены и мягкий ковёр. Со стороны это больше было похоже на гибрид кукольного домика с вольером для хомяков, чем на место, где проводятся бесчеловечные эксперименты.

– Хорошо. Здесь так уютно, господа… И самое главное, нет этих криво нарисованных сволочей… – сказал Эдвард.

Так кролик Эдвард из кролика Эдварда стал кроликом подопытным. Новая жизнь освальда началась. Первым делом его подвергли всевозможным проверкам, где он показал прекрасные результаты в плане физической мощи(сумел запулить в мишень здоровенную штангу, которую даже не каждому культуристу поднять по силам), остроты зрения(ведь почему кролики не носят очки? Потому что они жуют морковку!), скорости(бегал немножко быстрее трёхмерных зайцев), выносливости(смог крутиться в колесе четыре часа без остановки) и интеллекту(показал хорошие знания предметов средней школы, а также смекалку).

Следом настал черёд для самокопирования – нужно было оценить плодовитость существа, для чего к нему привели анимационного кадавра расы дитто, который был отловлен ранее для экспериментов.

Дитто был одним из самых низкоразвитых существ, в чьих жилах текли чернила. Он представлял из себя радужную аморфную массу с одним глазом. Передвигался он медленно, в основном поглощая питательные вещества из почвы, разговаривать не умел, какими-либо навыками работы не обладал, был безобиден, не царапался, не кусался, и уж тем более, не имел никаких преимуществ в бою – кроме огромной толстокожести – чтобы его убить, нужно было выжечь его дотла, на что ушло бы немало бензина. Даже стирающих пуль в первых вариантах исполнения нужно было разрядить всю обойму, чтобы бесполый дитто всё-таки изволил дать дуба.

Единственное его преимущество – способность к размножению: он был способен вырастить потомство от любого другого мультяшки, каким бы он не был. Дитто является простым в создании искуственным путём, но сложным в разведении, так как сами дитто плодились делением, да и то неохотно.

По сути, это был живой аналог команд Ctrl+C и Ctrl+V, хоть и имеющий истекающий запас прочности. За свою жизнь дитто успевал наплодить до четырёхста детей, прежде чем, как метко сказали герои мультсериала "Футурама", умереть через сну-сну.

Когда его привели к Эдварду, кролик был вне себя от гнева.

– Вы кого ко мне привели?

– Прости, это нужно для чистоты эксперимента. – сказала коротко стриженая брюнетка в халате, которая, впрочем, была далеко не красавицей.

– Анимационный кадавр. Гадость. – фыркнул зловещий кролик.

– Сам ты гадость. – сказала сотрудница цеха. – Нам надо тебя размножать, чтобы построить целую армию таких.

– Вот так вы со мной обращаетесь, жополизы мультяшек?

– Что?! Какие ещё жополизы? – спросила его брюнетка. – Ты понимаешь, что мы не сняли с тебя шкуру лишь потому, что Луи Максвелл приказал нам держать тебя в живых?

– Пьера мне сюда.

– Он занят. – сказала сотрудница. – Ты меня достал.

С этими словами она двинула один из множества рубильников – тот, под которым было написано: "ПРИНУДИТЕЛЬНЫЙ СОН". После этого капсула в восьмом цеху, где сидел Эдвард, превратилась в газовую камеру, устроенную по всем канонам нацистских палачей, с той лишь разницей, что на этот раз были применены нелетальные средства.