Кровь Ив

Если только сила Дрона не сможет заблокировать меня.

Мой пульс ускорился, затем сделался лихорадочным, когда я посмотрела на огромную дамбу, тянувшуюся до ущелья внизу. Свисая с плеча Мичио в центре этого пика, я была окружена бескрайним, широким голубым небом. Отсюда один путь — вниз. А в предрешенном конце меня ждал мужчина, который, скорее всего, меня столкнет.

Дрон стоял на небольшом бетонном выступе, который выдавался над задней частью дамбы. Пока Мичио нес меня к этой смотровой площадке, пауки-охранники окружили нас, торопя вперед, вдоль полустенки выступа и прочь от тли.

Массивная ширь дамбы и красные скалы каньона по обе стороны врезались в платформу цемента внизу. Огромное отвесное расстояние до низа заставило мои внутренности скрутиться от головокружительного ощущения нестабильности.

Никто не мог пережить падения с этой дамбы, даже Мичио с его способностями к исцелению. Удар просто размозжит тело на куски.

Мичио посадил меня на узкий край выступа возле Дрона, и паника вспыхнула в моих нервных окончаниях. Я не могла пошевелить руками, не могла держаться за край. Мое чувство равновесия и так испорчено от головокружения, но становилось лишь хуже из-за отсутствия устойчивого положения ног.

Я ринулась вперед, отпрянув от отвесного склона и вжавшись всем весом в Мичио. Я хотела умолять, чтобы он защитил меня, подхватил и унес от края, окружил меня своей силой, но моя мольба лишь станет для него пыткой. Нет никаких сомнений, что он пребывал в таком же ужасе, как и я.

Шесть пауков-охранников образовали барьер, не дающий сойти со смотровой площадки. Если я каким-то образом смогу упрыгать от твердой хватки Мичио на моих веревках, мне также придется пропрыгать через них. И хоть я не могла видеть ничего за роем тлей на улице, я подозревала, что еще больше пауков контролируют оба края дамбы.

Солнце выглядывало над восточным горизонтом, подмигивая мне яркими блестящими лучами, совершенно не тревожась о том, что будущее моей дочери буквально висело на волоске. Его жаркие лучи мало согревали холодный ветерок, который охлаждал пот на моем лице.

Я обратилась внутрь себя, набираясь храбрости, и посмотрела в глаза Дрона.

— Почему мы здесь, на высоте сотни этажей в воздухе? — искушаем мою бл*дскую судьбу?

— Шестидесяти семи этажей, — Дрон прислонялся к метровой стенке, окружавшей смотровую площадку. Он держал руки в карманах, а его плащ шелестел по ботинкам. — Сегодня рождественское утро.

Как будто это все объясняло. Он же мусульманин, черт подери. Но он по какой-то причине выбрал рождественское утро, чтобы привести меня на этот выступ. Мой живот переполнился ужасом.

— Семьдесят процентов этой страны верило, что их спаситель родился в этот день, — он перевел взгляд, чтобы посмотреть на пейзаж скалистых утесов. — Где был их спаситель, когда я выпустил вирус? Если я в их библии — чума, почему тогда их бог не спас их от меня?

Рорк сказал бы, что конец света входил в Божьи планы, но вести религиозные дебаты с психом, ненадежно примостившись на краю Плотины Гувера, казалось ужасной идеей.

— Я не верующая, — я подалась поближе к Мичио, пытаясь скользить ногами по земле, но его хватка на моих бедрах удерживала мою задницу на краю.

Дрон потер складки своей щеки.

— Но ты веришь, что плод в твоей утробе спасет человечество?

Это не было вопросом религиозной веры, духовности или научного исследования. Пророчество было необъяснимым. Феномен, который противоречил всем человеческим концепциям. Каждое предсказание Анни сбылось, и те из нас, кого это затронуло, не могли отрицать его подлинность. Ни я. Ни мои стражи. Ни Дрон. Должно быть, это пожирало его гнилое, обезумевшее сердце. Но я не хотела давать ему причину скинуть меня с края, так что держала рот на замке.

В мгновение ока он накинулся на меня, его когти впились в мое лицо, а его грудь заставила меня откинуться назад. Верхняя часть моего туловища перевесилась через край, дыхание застряло в горле. Что ж, хотя бы я не находилась лицом вниз и не смотрела своей смерти в глаза.

Мичио стоял сбоку, его руки висели, глаза остекленели. Он не смог бы пошевелить и пальцем, чтобы поймать меня, и это падение убьет его так же гарантированно, как и меня.

Я мысленно потянулась к ниточкам тли и послала безмолвную команду.

«Атаковать Дрона. Убить Дрона».

Дрон расхохотался.

— Ты не можешь контролировать мою армию, Эвелина, — его нижнее тело прижимало мои ноги к стене — единственное, что удерживало меня от падения. — Мы добрались до дилеммы причинно-следственной связи. Ты знаешь, что это такое?

Я не могла дышать, не могла наполнить свои легкие. Мои руки извивались под веревкой, хватая ткань его рубашки, но не имея возможности уцепиться.

— Что появилось первым? Я или пророчество? — его гнилостное дыхание обдавало мое лицо. — Твоя смерть от утеса предсказана потому, что я тебя сброшу? Или я сброшу тебя из-за пророчества?

«Не сбрасывай меня. Твою ж мать, не отпускай меня». Я не могла понять, то ли он играет со мной, то ли совершенно серьезно собирается скинуть меня. Наверное, и то, и другое. Мой желудок совершил кульбит, вытолкнув желчь к моему горлу.

Я напрягла руки под путами, все мое тело было удушающе связано, как скатанный в рулон ковер. Где та дополнительная длина веревки, которая крепилась к моей спине? Мое сердце пропустило удар. Она была намотана на руку Мичио. Если я упаду, он поймает меня? Или он упадет со мной? О Боже, я не могла видеть веревку, не могла видеть его вообще. Бл*дь, все, что я могла видеть, — это его тело, расплющившееся рядом с моим на шестьдесят семь этажей ниже.

Отчаяние хлынуло из моего горла.

— Мичио! Не дай… не дай ему сделать это. Борись с ним. Ты сильный… черт подери, ты сильнее его!

Улыбка Дрона сочилась холодной уверенностью.

— Доктор Нили думает, что может перехитрить меня, не думая о попытках спасения. Но как можно составить план без мыслей? — он всмотрелся в бесстрастное лицо Мичио и взглянул обратно на меня. — Боюсь, ему нечего тебе предложить.

Дрон не сломал его. Только не Мичио. Может, он нашел способ обойти чтение мыслей? Моя голова кружилась, дыхание вырывалось со свистом. Единственное, на что я могла рассчитывать, — это смерть, если Дрон меня отпустит.

Я закрыла глаза, чтобы подавить приступ рвоты, не сомневаясь, что он уронит меня, если я блевану на его плащ.

После нескольких тяжелых вдохов я сердито посмотрела на него. Моя кожа рвалась в хватке его когтей.

— Мы не находились бы здесь, на краю этого обрыва, если бы ты не знал о пророчестве.

— Ты уверена? Я определил это место задолго до того, как узнал о предсказаниях. Убил бы я тебя здесь или нет — это вопрос предположения. Но подумай об этом, Эвелина. Если утес или ребенок — это обязательные причины твоей смерти, тогда твоя смерть предполагает наличие того или другого. Я не могу игнорировать тот факт, что прямо здесь, под кончиками моих пальцев существует и ребенок, и утес.