Кровь Луны

– Кофе-то!

Она так и не пополнила свои оскудевшие припасы, а встретившись с Антоном, не напомнила ему о «похищенных» банках. К счастью, она еще не разделась. Собираясь в магазин и пересчитывая оставшиеся в карманах деньги, Катя нахмурилась. «Как ни стараюсь экономить, до зарплаты никогда не хватает! Этими грошами точно не обернусь. Завтра надо будет потребовать свои полторы тысячи у Карины! Самое смешное, что дома куча денег, только они не мои. Тридцать тысяч придется отдать Сергею, и три тысячи долларов – Сенины, чьи же еще?!» Застегивая «молнию» на куртке, девушка со вздохом покосилась в зеркало и показала своему отражению язык:

– А теоретически все эти деньги – мои! Но я к ним не притронусь, вот как!

Спускаясь по лестнице, Катя думала о том, что бывшая лучшая подруга обязательно назвала бы ее дурой, и это еще больше укрепило ее в убеждении – денег не брать. Отныне она решила жить от противного, то есть поступать так, чтобы ее поведение шло вразрез с былыми наставлениями Карины.

Купив банку кофе (на этот раз маленькую, так как на большее у нее просто не было денег), Катя медленным шагом возвращалась домой, стараясь превратить этот короткий путь в прогулку. У нее было предчувствие, что до завтрашнего утра она ни разу не высунется на улицу. «А мозгу нужен кислород… Вот бы уехать отсюда далеко-далеко, туда, где тепло, спокойно, где никто не будет требовать от меня очередной дурацкой серии… Почему я не умею делать глупости? Почему я такая трусиха? Что мне стоит бросить эту работу, а последние деньги, которые мне должна компания, потратить на путешествие? Причем обратного билета не брать! Что я здесь забыла-то?!»

Катя ловила себя на том, что, о чем бы она ни думала, все ее мысли неизбежно сворачивают на Сеню. Она не знала, ругать себя за то, что так быстро нашла новый объект для привязанности, или хвалить… «Ведь я могла бы все еще киснуть из-за Сергея!» О бывшем любовнике она теперь если и вспоминала, то с раздражением, не испытывая никаких сентиментальных чувств.

Войдя во двор, Катя увидела скопище машин у соседнего подъезда и догадалась, что с кладбища вернулись гости. Поминки должны были проходить на квартире у Ларисы, это она поняла из пересудов в морге. Соседки шепотом высказывали предположение, что Лариса поскупилась на ресторан или кафе, и выражали сомнение в том, что юная девица сумеет достойно организовать это траурное пиршество. Сама Катя тоже была удивлена этим выбором. У нее создалось впечатление, что Лариса собиралась провести вечер за работой, но как она собиралась это сделать, если в квартире задержатся подвыпившие гости, оставалось неясным.

Девушка не собиралась на поминки, тем более что никто ее не приглашал, и хотела было пройти мимо, но ее тут же окликнул знакомый резкий голос. Обернувшись, она увидела Ларису, возбужденно машущую рукой:

– Куда ты?! Мы только приехали, идем к нам!

Катя не решилась сделать вид, что ничего не слышала. Проклиная себя за малодушие, она подошла и выразила свои соболезнования. Она не заметила рядом с Ларисой матери и, спросив о ней, узнала, что женщина осталась в больнице.

– И к лучшему! – вмешалась в разговор бойкая соседка, та самая, которая азартнее всех сплетничала в морге. – Маша еле на ногах держалась! Хорошо, я настояла, чтобы ее забрали в отделение, иначе…

– Хорошо-хорошо! – бросила Лариса и, отвернувшись, торопливо потащила Катю к подъезду. – Ее послушать, так она вообще всю церемонию организовала. Кстати, это та самая ушастая дамочка с нашей площадки, которой ты поверила!

Катя поняла, что речь идет о свидетельнице, которую отыскал Глеб, и, обернувшись, нашла женщину взглядом. Та, вонзившись в стайку соседок, что-то проповедовала, украшая свою речь выразительными жестами.

– Удивительно еще, что она сказала только, будто к нам приходил один парень, – оглянулась Лариса. – Спасибо, не рота! Ладно, все позади, и слава Богу! Поминки – это чепуха! Сейчас все напьются, и я быстренько их выгоню. Потом за работу, да, Кать?

– Где Антон? – вместо ответа спросила девушка. Она не заметила парня в числе гостей, толпившихся у подъезда, и это беспокоило ее все сильнее. Катя сомневалась, что тот последовал совету и поехал домой, вслед за родителями. Лариса подтвердила ее догадку:

– Где-то здесь, думаю, он уйдет последним. Может, уже поднялся и у дверей ждет, а может, уже зашел и выпивает. Там две соседки остались, готовят стол. Пришлось доверить им ключи… Да, знаешь, что вытворили родители нашего женишка? – предлагая разделить ее возмущение, округлила глаза Лариса. – Пожелали получить обратно кольцо, которое подарили Вике!

– А оно пропало? – Катя постаралась принять недоумевающий вид, рассчитывая на откровенность. Лариса с загадочной гримаской кивнула:

– Вроде того…

– То есть? Ты знаешь, куда оно делось?

– Подозреваю, – Лариса безнадежно нажала кнопку лифта, прислушалась к безмолвию в шахте и принялась подниматься по лестнице. Катя торопливо последовала за ней.

– И если мои догадки верны, кольца этого мне никогда не видать, – проговорила та, оборачиваясь через плечо.

– Думаешь, его украли, когда тело лежало во дворе?

– А ты тоже об этом подумала? – воскликнула та, внезапно останавливаясь, так что Катя налетела на нее сзади. – Да, есть люди, для которых ничто не свято! Всего-то у них было несколько минут, но видишь – успели!

– Ты говоришь так, будто знаешь, кто это? – Катя внимательно вглядывалась в птичье личико под черной кружевной повязкой. Такие же точно дешевые машинные кружева прикрывали голову покойницы в гробу, и на миг она увидела в лице Ларисы пугающее сходство с мертвой сестрой. Утратив в смерти свою красоту, Вика стала на нее похожа.

– Догадываюсь! – значительно кивнула та. – Да они же в твоем подъезде живут! Мамаша с сыночком, те еще подарки! У них все время народ собирается, до утра гуляют!

– И по-твоему, они сразу побежали вниз, когда Вика выбросилась? – недоверчиво сощурилась Катя. – Я-то их лучше знаю. Они до того допились, что еле по стенке ползали, и вообще…

Внезапно она запнулась, глядя сквозь собеседницу и припоминая недавний разговор. «Нет, той ночью никаких сборищ на третьем этаже не было. Хозяйка попала в больницу, ее сын исчез неизвестно куда. Я столкнулась с кем-то на темной лестнице, но тот тип даже не мог встать, не то что бегать». Все это промелькнуло у нее в голове в один момент, даже прежде, чем Лариса успела возразить:

– По стенке они ползали, не спорю, а вот когда могли чего украсть, бегали будь здоров! У меня сперли сумку с продуктами, когда я с ключами у подъезда возилась, на миг отвернулась! У моей знакомой из вашего подъезда увели детский велосипед! Та опять же на секунду отвлеклась ребенку нос вытереть! То есть прямо на глазах, а ты говоришь – кольцо! Да ради таких камушков они бы сами с балкона спрыгнули!

– Все может быть, – Катя решила не спорить, тем более что, обернувшись, обнаружила у себя за спиной внимательных слушательниц – тех самых соседок, с которыми столкнулась в морге. Люди, стоявшие у подъезда, по всей видимости, решили, что пора подниматься в квартиру.

Лариса, совсем упустившая из виду свои обязанности хозяйки, замахала руками:

– Идемте, идемте! У меня все готово!

И Катя, видя, что путь к отступлению отрезан, вынуждена была подняться вместе со всеми.

Дверь квартиры Петрищевых стояла распахнутой настежь. Из прихожей была предусмотрительно убрана вся одежда и обувь. Столы для поминок накрыли в большой комнате. С первого взгляда было ясно, что мебель собиралась по соседям. Вместо белых скатертей постелили простыни, их выдавал цветочный набивной рисунок. Посуда была одноразовая, будто на пикнике. Среди пластиковых тарелок и рюмочек красовались блюда с бутербродами, пирожками и несколько бутылок водки. Протиснувшись во главу стола, Лариса гостеприимно жестикулировала, рассаживая гостей.