Кровь, Молоко и Шоколад. Часть вторая

Лебединое озеро было будто разделено пополам: слева белыми лебедями и черными справа. Воды озера были неподвижно, словно оно было мертво. Лебеди без устали плавали с обеих сторон. Вдали показался красный лебедь, он был больше, чем остальные птицы. У него были огромные крылья, и пока он плыл ко мне, лебеди вокруг него склоняли головы.

Как только лебедь подплыл ближе, я увидела, что его длинные перья овевает легкий ветерок, и те словно целовали поверхность озера, оставляя мелкую рябь. Присмотревшись, я поняла, что лебедь идет по воде. У него были ноги. Внезапно, он превратился в женщину с телом лебедя. Это была девушка — лебедь.

— Добро пожаловать, — произнесла она.

Я никак не могла разглядеть ее лицо, на него не падал лунный свет. Словно моя Лунная Девушка избегала сиять на девушку — лебедь.

— Я ожидала тебя, — она остановилась передо мной, и у меня промелькнула мысль о том, что лучше не входить в воду, потому я осталась на краю грязного берега.

— Правда? — удивилась я.

— Однажды Королева Скорби возжелает ребенка и настанет конец света, либо настанет конец всему злу, что есть в этом мире, — сказала она. — Таково пророчество.

Я кивнула:

— Ты ведь знаешь, что сюда меня отправила Леди Шалот, верно?

— Спорный вопрос, — сказала она.

— Что ты имеешь в виду?

— Раз уж ты считаешь, что тебя сюда отправила Леди Шалот, так тому и быть, — сказала она, оставив меня в крайнем замешательстве. — Но на этом можно взглянуть и с другой стороны.

— Как это?

— Ты очень сильно пожелала ребенка и потому отправилась к Леди Шалот за помощью. Потом, по твоему желанию, она отправила тебя ко мне. В этом случае, будет справедливо сказать, она была лишь средством, причиной на пути ко мне. Ты здесь лишь из-за самой себя, милая. Ты пожелала этого.

— Правда, — сказала я, не желая слушать ее философские изыскания. — Значит, ты поможешь мне и моему ребенку?

— Твоим детям, — поправила она, и в этот самый момент мне захотелось увидеть ее лицо.

— Так ты скажешь мне, кто ты такая?

— Меня зовут Бриджит, Королевой Лебедей, — ответила она. — Все эти лебеди мои, — она взмахнула им своими огромными крыльями. Лебеди вновь низко склонили головы, их клювы коснулись воды.

— Но почему ты красная, тогда как остальные лебеди белые и черные?

— Красный, — вздохнула она. — Цвет, который тебе никогда не позабыть. Я цвета той, за кем было последнее слово в решающей схватке между Чармвиллем и Крысоловом много лет назад.

Тогда я еще не могла понятой той связи, впрочем, потом для меня все стало слишком очевидным.

— А какое отношение имеют все эти лебеди к моему желанию завести ребенка?

Вместо того, чтобы ответить мне, она насвистела отрывок мелодии. Это была та самая мелодия, которую я слышала у Леди Шалот. Не могу сказать наверняка, я не запомнила ее. Эта мелодия будто бы была под запретом, и мне было запрещено запоминать ее по некой причине.

— Они прекрасны, не правда ли? — произнесла Бриджит.

Я кивнула, ничего не сказав. Интересно, каких лебедей она имела в виду: черных или белых? Сказать по правде, черные лебеди приводили меня в ужас, несмотря на то, что они были тихи и послушны, в точности, как и белые. В них ощущалось нечто зловещее. Они напоминали о воронах в окне моей спальни.

— Можно задать вопрос? — спросила я. — Что ты делаешь в этом озере в окружении всех этих лебедей? Я хочу сказать, какое это имеет отношение к твоим силам одарить меня ребенком?

Бриджит, пряча лицо в тени, вздохнула.

— Это не просто лебеди, это — дети, — ответила она, когда один из них приблизился к ней и агукнул. Это была правда, они издавали звуки, похожие на детские. — Нерожденные дети, — добавила она, и начала кормить с руки.

— Нерожденные дети? Я не совсем понимаю.

— Ты когда-нибудь задумывалась, где мы обитаем до своего рождения, Королева Скорби? — пробормотала она.

— Вообще-то, нет, — прямолинейно ответила я. Что еще за мысли? Почему меня должно волновать, где я была до своего рождения? Зачем вообще тревожится о таких мыслях? — Хочешь сказать, все мы лебеди?

— Не все из нас, — ответила она. — Но когда Леди Шалот соткала ваш мир, она позаботилась об этом. Все эти лебеди вокруг меня — нерожденные дети, ожидающие перевоплощения в человеческую форму, которые мы так невежественно зовем «младенцами».

Я не собиралась спорить о том, лебеди ли мои близнецы или нет. Я лишь хотела получить желаемое.

— Каждый рожденный из Скорби когда — то был лебедем из моего озера, — сказала она. — В нем очень много лебедей, и ты не увидишь всех их, пока не поплаваешь здесь. Но я не хочу, чтобы ты делала это, поскольку твои близнецы у меня за спиной.

Я была растеряна. Даже голова слегка закружилась. Двое из всех этих лебедей были моими детьми, и я могли увидеть их еще до появления на свет. Внезапно все лебеди показались мне еще прекраснее. Грациозные фигуры; песни, что они пели, которую я никак не могла запомнить… у меня захватило дух.

— Которые из них? — спросила я, бессознательно шагая в мутные воды.

— Стой, где стоишь, — потребовала Бриджит. — Я покажу тебе твоих близнецов, но сцена будет не из приятных. Ты к этому голова?

— Почему сценане из приятных? — удивилась я.

— Ты станешь матерью двум необычным девочкам, — сказала она.

— А что за сцена, о которой ты предупреждала?

— Увидишь, — она дала знак лебедям разделиться. Белые поплыли налево, черные — направо. — Сделай глубокий вдох, Королева Скорби.

Мне было трудно понять то зверство, свидетелем которого я стала, но это ощущалось еще в воздухе. У лебедей выросли крылья острее ножа. Их прекрасные голоса превращаются в зловещий, жуткий гул, обращенный друг против друга. Затем некоторые из них даже обнажают клыки. На озере разворачивается схватка между черными и белыми лебедями. Красивые создания с обеих сторон врезаются друг в друга, взмахивая острыми крыльями, словно ножом разрезая воду, клюв к клюву, голова к голове. Они кричат, точно стая ворон и хлещут друг друга. Черные лебеди вырывают у белых перья вместе с кожей. Белые кричат так сильно, что ушам становится больно. Я вынуждена закрыть уши руками, лишь бы уберечься от их криков.

Мне на лицо попадают брызги крови. Тела белых лебедей, будто камни, падают с плеском в воду. Черные жестоки и убивают безжалостно. Эти три цвета навсегда останутся в моей жизни с этой самой ночи: Черный, Белый и Красный.

Мне хочется закричать, чтобы они остановились, умолять Бриджит остановить их, но скорее всего их уже ничто не остановит и она не властна над их поступками.

Они клюют друг друга, выедая куски плоти, и издают победоносные звуки, словно они и есть корень всего зла. Бриджит подбадривает их, словно цирковой зазывала, подначивая никого не щадить.