Кровь тайны

Эйрин понравилась теория Мелии. Поведение Иволейны действительно выглядело несколько странным, как бы она ни разрывалась между обязанностями королевы и колдуньи. Но если Мелия расскажет Иволейне…

Паника в глазах Эйрин была настолько откровенной, что Мелия ободряюще посмотрела на нее.

— Не бойся, дорогая. Я не расскажу Иволейне о нашем маленьком Пауке. Если в замке появился шпион, гораздо выгоднее заставить его работать на нас, чем рассказать о нем королю. Ты поступила правильно.

Эйрин покраснела и склонила голову, но не успела скрыть улыбку. Однако очень скоро улыбка исчезла. Что-то в словах Мелии ее встревожило. Почему они показались ей такими знакомыми?

Потом Эйрин сообразила. Таркис, безумный шут — бывший король Толории — нашептал ей нечто похожее, прежде чем его нашли повешенным. Кажется, он говорил что-то о глядящих на него из тени глазах. И еще какие-то слова. Отдельные обрывки фраз эхом прозвучали в ее сознании.

Опасайся живой и мертвой, ведь тебе не избежать ее паутины…

Она поведала Мелии о своем разговоре с Таркисом.

— Довольно необычно, — заметила Мелия. — С другой стороны, Таркис был безумен. Нет никаких оснований считать, что виденное им имеет нечто общее с тем, что я чувствую сейчас. Не следует забывать, что Ар-Толор почти в пятидесяти лигах отсюда.

Эйрин смотрела на огонь. Мелия, несомненно, права. Бред Таркиса не мог иметь никакого смысла. Если только…

Она подняла голову.

— Мелия, когда вы почувствовали, что за вами кто-то наблюдает?

Леди нахмурилась.

— Дай подумать. Пожалуй, со вчерашнего дня. Утром, да, теперь я вспомнила — во время завтрака ощущение было таким сильным, что я перевернула чашку мэддока. А почему ты спрашиваешь?

Эйрин ощутила, как во рту у нее все пересохло.

— Потому что вчера утром Иволейна прибыла в Кейлавер. Из Ар-Толора.

— Ах, вот оно что, — пробормотала Мелия, и ее глаза засверкали.

Они еще долго говорили, огонь в камине почти догорел, но ничего нового придумать так и не смогли. Тем не менее Эйрин нравилось разговаривать с Мелией. Они беседовали, как равные. Скорее, как друзья.

— Возможно, нам следует воспользоваться услугами твоего маленького шпиона, — сказала Мелия.

Та же мысль возникла и у Эйрин.

— Я скажу ему. Но Олдет работает внутри замка, а Таркис видел тень под открытым небом. Поэтому нам нужен кто-то, кто мог бы вести наблюдение за стенами замка.

— Кого ты имеешь в виду, дорогая?

— Друга, — с улыбкой ответила Эйрин.

Она нашла его на следующее утро возле конюшен, где он проверял седло своего скакуна. Тарус поднял голову и улыбнулся. Он был одет для верховой езды — в кожу и шерсть. День выдался серый и ветреный, шел мелкий снег. Эйрин заметила Таруса из окна и поспешила вниз, накинув поверх платья лишь шаль. Зубы у нее уже отчаянно стучали.

— У вас есть причина, по которой вы так старательно мерзнете с утра пораньше? — спросил рыцарь весело.

— Нет, просто я хотела вас повидать, — продолжая дрожать, ответила Эйрин. — К тому же я, хотя бы на время, буду избавлена от необходимости примерять оранжевое подвенечное платье.

Он почесал рыжую бородку.

— В ваших словах содержится какой-то тайный смысл?

— Не обязательно. Могу я с вами поговорить наедине?

Она посмотрела на других рыцарей, седлавших лошадей.

Охрана Бореаса. Тарус кивнул и завел Эйрин в конюшню, где было теплее и пахло лошадьми.

На лице рыцаря появилось любопытство.

— Что-то не так, миледи? Или вы решили испытать на мне новое заклинание?

— Да, — сказала она. — Точнее, нет, если вас интересует ответ на второй вопрос. Но да — на первый.

— Похоже, холод мешает вам внятно излагать свои мысли.

— Весьма возможно, — не стала спорить Эйрин. — Куда вы направляетесь в такую ужасную погоду?

— В поля.

— Звучит неопределенно.

— Миледи…

— Не имеет значения, сэр Тарус. Честно говоря, меня не интересует поручение, которое вам дал король. Но вы должны кое-что знать обо мне. О нас, колдуньях. — Она заговорила быстро, чтобы поскорее закончить неприятный разговор. — Дело в том, что мы вам не враги. Мы не поддерживаем разные стороны. Сейчас я вам не могу объяснить всего. К сожалению, я и сама не очень понимаю. Но это правда.

Сначала рыцарь был ошеломлен, потом встревожен, но затем облегченно вздохнул.

— Я рад это слышать, миледи. Мне никогда не хотелось, чтобы колдуньи были нашими врагами.

— Но, к сожалению… — перебила Эйрин, — большинство из них… Они сделают все, чтобы помешать воинам Ватриса. Они думают…

Он махнул рукой.

— Да, мы знаем, что о нас говорят. Колдуньи полагают, что мы поможем уничтожить Зею в Решающей Битве.

— Значит, вам известно о Разбивателе рун? — удивленно спросила Эйрин.

Тарус нахмурился.

— Нет, я никогда не слышал о Разбивателе рун. В наших легендах говорится о Молоте и Наковальне.

Эйрин сухо улыбнулась.

— Хотелось бы, чтобы в пророчествах хоть иногда звучали имена.

Тарус фыркнул.

— Да, тогда было бы намного легче. — Он подошел поближе к Эйрин. — Но я смущен, миледи. Сначала вы говорите, что мы не враги, а потом выясняется, что ваши сестры работают против моих братьев.

— Не все, — заявила Эйрин, вздернув подбородок.

Он посмотрел ей в глаза и кивнул.

— Значит, вы предаете колдуний.

Она поморщилась, вспомнив слова, которые произнес дракон Сфитризир.

А вот две дочери Сайи, которые обречены предать своих сестер и госпожу…

— Нет, я не предаю колдуний, — возразила она, стараясь говорить спокойно. — Так поступают другие, вот уже много лет, не желая взглянуть в глаза правде.

Его взгляд стал печальным и понимающим.

— Мне кажется, я вас понимаю, миледи. Среди тех, кто поклоняется Ватрису, есть рыцари, которые слишком много времени проводят в молитвах и песнопениях возле костров, в результате дым разъедает их разум. Они забывают о том, что значит быть воином — мы воюем не ради самой войны, наша задача в том, чтобы защищать и сохранять.