Кровь Василиска. Книга IV

— Почему? — присоединился к разговору Жумельяк.

— Не нравятся мне его методы, — произнес Жуль и сплюнул за борт.

— А что конкретно из его «методов», могу я поинтересоваться? — спросил сын кардинала. — Я слышал, что в его полку никто не жалуется, и даже больше скажу, среди своих солдат он очень почитаем и уважаем, — добавил Жумельяк.

— Это потому, что его все боятся, — ответил здоровяк.

— А разве это плохо? — спросил Жозе.

— Может и нет, — Де’Жориньи развел руками в стороны.

— Всё равно не ясно, — нахмурился Жумельяк.

— Но я за то, чтобы уважение зарабатывалось не путем страха и насилия, а личтным примером и правильными действиями, — тщательно подбирая слова, сказал здоровяк.

— Не удивлен, — ответил ему сын кардинала. — Я так понимаю, вы не особо любитель дисциплины, так? — спросил Жозе у своего собеседника.

— С чего вы так решили? — спросил здоровяк.

— Видел многочисленные доклады на вас от вышестоящих командиров, — спокойно ответил Жумельяк.

— Хм-м, интересно и от кого же конкретно? — поинтересовался Жуль, вызывающе ухмыляясь.

— Я не могу вам сказать, — покачал головой сын кардинала. — Сами должны это понимать, — добавил он и посмотрел на Рошфора. — Но да, методы у Багряного Палача довольно жёсткие.

— Это ещё слабо сказано! — усмехнулся здоровяк. — Если то, что творится в его полку правда, то я не завидую солдатам, которые служат под его началом.

Мне даже стало интересно, что же он такого делает.

— Почему, Жуль? — спросил я здоровяка.

Де’Жориньи посмотрел на Жумельяка.

— Может, сами расскажите? — спросил он кардинальского сына. — А-то моя информация может отличаться от действительности, а ваша, наверняка нет, — добавил Жуль и усмехнулся.

Жозе покачал головой, явно не будучи в восторге от этого разговора.

— В полку у Винсента Рошфора довольно жесткая система наказаний за проступки, неподчинение и за невыполнение поставленных задач, — ответил Жумельяк.

— Насколько они жестокие? — спросил я.

— Ой, уж поверьте! Очень жестокие! — снова усмехнулся Де’Жориньи.

Жозе смерил здоровяка недовольным взглядом.

— Господин, Де’Жориньи, вы вроде сами передали слово мне, — произнес сын кардинала и натянуто улыбнулся.

— Ой, прошу прощения. Молчу, молчу, — ответил Жуль. — Виноват. Больше не повториться, — здоровяк посмотрел на меня и незаметно для Жозе, подмигнул.

— Так вот, — продолжил Жумельк. — В полку Винсента, действительно, присутствуют жестокие методы наказаний, но зато в полку у Багрового Палача идеальная дисциплина, — добавил сын кардинала.

— То есть вы поощряете такие методы? — спросил Де’Жориньи.

— Не все, — нехотя ответил Жозе.

— Огненная Длань? — поинтересовался Жуль. — Вы, господин Жумельяк, считаете это приемлемым? — с вызовом в голосе, добавил здоровяк.

— Я такого не говорил, — ответил сын кардинала.

— Огненная Длань? — спросил я.

— Ага, — кивнул Де’Жориньи. — Личная придумка Багряного палача. Он, будучи магом огня, раскаляет руку, а затем прикасается ей к телу провинившегося, — пояснил Жуль. — И чем серьезнее вина, тем более жестокая кара ждет виновного, — он покачал головой, а в его взгляде, обращенном на Винсента начали проглядываться нотки злости и гнева.

— Все так и есть? — спросил я Жозе.

Сын кардинала тяжело вздохнул.

— Да, — нехотя ответил он.

Жестоко… Хотя, если вспомнить, что в гильдии делали с провинившимися, то это еще цветочки.

— Я так понимаю и случаи смерти во время подобных наказаний были? — прямо спросил я, так как по моему мнению, не произойти подобного просто не могло.

Не у всех был высокий болевой порог, как например, у меня. Умереть от болевого шока — плевое дело.

— Были, — нехотя ответил Жумельяк. — Может, лучше сменим тему? — предложил он.

— Хорошо, — я пожал плечами.

Не сказать, что мне было интересно знать о том, что твориться в полку у Винсента Рошфора, но в тоже время, эта информация была для меня полезной. Теперь, я знал, что это жестокий человек, который любит дисциплину, а это в корне отличало его, например от Габриэля, чью жизнь я уже забрал.

— А я вас везде ищу! — мы одновременно повернулись на знакомый голос и увидел идущего в нашу сторону Де’Аламика. — А чего у вас лица такие серьезные? — лекарь поднялся на мостик и смерил нас подозрительным взглядом.

— Вы опоздали, Анри, — ответил ему Жуль. — Мы разговаривали о…

— Это не важно, — сквозь зубы процедил Жумельяк и кивнул в сторону.

Повернувшись, мы увидели, как Багровый Палач смотрит на наш квартет.

— Ах-ха, верно! — здоровяк махнул рукой. — Пойдемте лучше выпьем, друзья! — добавил он и его ручища упала на мое плечо, благо я к этому был уже подготовлен.

— Хорошая идея, дорогой Жуль! — поддержал друга Де’Аламик, и отошел от него на шаг назад, чтобы не «попасть под раздачу».

Ну, кто бы сомневался, уж в чем-чем, а в плане выпивки, эти два господина всегда были очень предсказуемы.

— Я, пожалуй, откажусь, — ответил Жумельяк. — Перед отплытием, еще нужно сделать очень много дел, — добавил он и посмотрел на капитана.

Тот молча стоял возле перил, и облокотившись на них локтями, смотрел куда-то вдаль. С мыслью о том, что он тут точно руководить не будет, он видимо, уже смирился.

— А вы, Люк? — спросил Де’Жориньи.

— Я тоже откажусь, — ответил я.

Два любителя рубинового напитка переглянулись.

— Ну, как знаете, — пожал плечами здоровяк, а Анри и вовсе решил промолчать.

Они удалились.

— Хотите сохранить трезвость ума? — усмехнувшись, спросил Жозе.

Ну, не сказать, что алкоголь оказывал на меня какое-либо сильное влияние, ибо я в любой момент мог удалить из тела токсины, поэтому пришлось соврать.

— Да. А вы почему не присоединились? — поинтересовался я, ибо матросы уже не сновали по палубе корабля, что означало, что скорее всего, судно уже было готово к отплытию.