Кровь Василиска. Книга VII

Я использовал магическое зрение и убедился в том, что его перья имеют магическое происхождение.

— Сейчас, — сказал я птенцу, после чего вернулся домой и взял из кладовой целую курицу, после чего вернулся. — Держи, — я пропихнул куриную тушку между прутьями клетки, после чего с интересом начал наблюдать, как магическая птица, запрыгнув на нее сверху, начала быстро ее разделывать, разрывая на лоскуты и сразу поедая.

В этот раз птенец справился с целой тушкой за несколько минут. Причем стоило ему доесть свой поздний ужин, как он сразу же отошел обратно в свой угол и лег.

«Видимо, наелся,» — подумал я, наблюдая за магическим зверем, по телу которого постоянно пробегали яркие желтые искорки.

«Видимо, спать я сегодня не лягу,» — подумал я, потому что любопытство просто не позволило бы мне заснуть, пока не определю, какой вид магической птицы живет у меня в вольере.

— Следите за ним, — кивнул я на клетку фангам, а сам отправился в библиотеку.

Ночь, видимо, придется провести там…

* * *

— Гром-птица, — задумчиво произнес я, смотря на изображение магической птицы, которая была точь-в-точь как мой птенец в вольере после своего преображения. — Рух, — прочитал я название, которое дали ей иные.

Интересный, однако, экземпляр мне попался.

И откуда он только появился в Карнатском лесу?

Надо будет его получше обследовать, а то я, считай, видел только его окраины, а вглубь почти не заходил.

Вопрос только когда?

Из-за этой войны вообще непонятно, когда я вновь окажусь в своих владениях. А я ведь так и не провел здесь достаточно времени, чтобы хоть немного лучше их изучить.

Да, свое поместье я уже знал, как свои пять пальцев, благо оно было небольшим. Но вот что касается Карнатско леса…

Я тяжело вздохнул.

Как не вовремя началась эта война.

Хотя войны никогда не начинаются вовремя. Так уж повелось. И так было как в моем мире, так и в этом.

Я закрыл книгу и посмотрел в окно.

Уже светало.

Я устало зевнул и поднялся из-за стола. Я достиг своей цели и узнал, какой птенец попал ко мне в руки. И судя по тому, что было написано в книге, в моих руках было самое настоящее сокровище.

Гром-птица, как и фанги, могла стать очень опасным питомцем с очень сильными магическими способностями. Ведь искрились ее перья не просто так.

Все Гром-птицы, или, как их называли иные, птица Рух, обладали сильным магическим сердцем со стихией воздуха, а если быть более точным — молнии.

Такой же стихией, например, обладал и Жумельяк, которого я не раз видел в бою.

И если мой птенец, которого я обязательно выращу, будет обладать хотя бы толикой его сил, тогда не завидую я своим врагам.

Я невольно улыбнулся, представляя, как Гром-птица уничтожает моих врагов молниями, а Тина с Титусом помогают ей стихиями огня и льда.

Пока я обо всем этом думал, я и сам не заметил, как оказался возле двери, ведущей в мою комнату.

«Хорошо, что взросление произошло так быстро,» — подумал я, выглянув из окна в сторону вольера. В книге писалось, что этот процесс может занимать от одной недели до нескольких месяцев, и непонятно, из-за чего это конкретно зависело.

А еще в заметках говорилось, что то, что произошло с птенцом, произойдет с ним еще раз, когда особь станет взрослее.

«Да уж, каких только чудес не хранят Проклятые земли,» — подумал я, стягивая с себя одежду и ложась в кровать.

Вот бы поскорее оказаться там вновь…

* * *

Особняк Рошфоров в Тузуле

Винсент Рошфор пребывал в ужасном расположении духа.

— Хватит! — произнес он, когда молодой человек вот уже третий раз за день попытался его загипнотизировать. — У меня уже голова болит от всего этого! — недовольным голосом произнес тот, кого раньше называли Багровым палачом, к которому практически вернулась вся его память, за исключением событий, произошедших в Проклятых землях.

Как, к слову, и все его привычки вкупе со сложным характером.

— Прошу прощения, Винсент. Я не знал, — ответил ему Рафаэль Де’Арсия и встал из кресла, в котором сидел. — Я лишь пытаюсь помочь.

— Помочь! — усмехнулся Винсент. — Помог бы ты, если бы вернул мне мою магию, — раздраженно ответил старший сын семейства Рошфоров и, приняв вертикальное положение, подошел к столику с напитками и взял с него бутылку вина. — Ты сможешь это сделать? — он посмотрел лекарю в глаза.

— Я уже говорил, что это не в моих силах, — ответил ему Рафаэль и внутренне напрягся, так как прекрасно знал, что от этого человека можно ожидать чего угодно.

И сейчас он был рад тому, что у Багрового палача не было его огненной магии, а то могло случиться непоправимое.

Винсент смерил лекаря презрительным взглядом, после чего откупорил крышку и начал пить вино прямо из горла.

— Ну и дрянь! — поморщился Рошфор и разбил бутылку о пол, а затем с ненавистью посмотрел на Де’Арсия. — Если ты не можешь, может ты хотя бы знаешь, кто сможет? — спросил молодого человека Винсент.

— Нет, — покачал головой Рафаэль. — Прежде я не сталкивался с подобными случаями, — добавил он и на всякий случай отступил ближе к двери.

Рошфор тяжело вздохнул и потер уставшие глаза.

— Ладно, можешь идти, — сказал он лекарю. Второй раз Де’Арсия просить было не нужно, поэтому вскоре Багровый палач остался в кабинете один.

«Багровый палач» — Винсент горько усмехнулся, вспомнив, как его раньше называли.

А сейчас что? Что он представляет собой без своей огненной магии?

Да, он умел хорошо фехтовать, да и умом не был обделен. Но это совершенно не то. Все эти качества не вызывали у окружающих страх и безысходность при одном лишь его виде или упоминании.

Рошфор взял другую бутылку и тоже сделал из нее несколько глотков.

— И это тоже дерьмо! — произнес он, и вторая бутылка тоже разбилась о пол.

Причем Винсент знал, что в его кабинете не может быть плохого вина. Дело вовсе не в нем.

Старший сын семьи Рошфоров закрыл глаза ладонями.

Ему хотелось разрыдаться и громко закричать, но он не мог позволить себе сделать подобное.

Только не в родном поместье и не при отце, который и так уже перестал считать его полноценным человеком.