Кровавая алхимия: тайна Золотого города

Вампиры не торопились встречать нас в кружевном переднике, уподобившись радушной хозяюшке. Тогда Радомир саданул кулаком по резному деревянному полотну двери, и та с мягким щелчком неожиданно отворилась, явив взору пустую прихожую.

– Дерни за веревочку? – мрачно пошутил Радомир. – Дом с привидениями, какой-то. Может, все-таки в погреб?

– Зайдем, – упрямо настаивала я.

И не успел Радомир снова возразить, перешагнула через порог и здоровой рукой потянула брата за собой. Следом образовалась кровавая дорожка, будто поздние ягоды малины упали на выцветшую пожухлую траву. На плитке пола и кожаном диване светлых бежевых оттенков расцвел яркий узор. Я упала на скрипучую обивку, которая до нашего прихода сияла чистотой.

– Задела стрелу, когда слезала? – забеспокоился Радомир, проследив за россыпью красных капель. – Помогу снять пальто.

Скорее всего, когда заставила тебя шагать…

Но вслух ничего не ответила, сцепила зубы и старалась не думать о повреждениях. Воображение рисовало висящие куски растерзанной плоти, от чего порядком мутило. Постоянная работа с кровью и ее заменителями не подготовила меня к последствиям ранения. Больно, противно, головокружительно.

Мецтли сидела у порога, вертела мордой и настороженно рычала, но Радомир не приглашал ее в чужой дом. А когда снял с меня верхнюю одежду, я содрогнулась от стылого воздуха и сквозняка, что тянул с улицы.

– И для чего я тебя послушал? – проворчал брат. – Нам нужны бинты. Сейчас я вытащу стрелу, и придется зажать рану, чем попало. Ладно, зеленка – всему голова – бабушка всегда так говорила. А у меня недавно была такая царапина под ключицей – затянулась очень быстро.

– Успокаиваешь?

– Нам повезло, что стрела совсем маленькая. Арбалетный болт с крошечным гладким наконечником. Главный смысл оружия – заразить вампира слюной бухгальера, – будто между прочим подметил Радомир и дернул древко, которое торчало спереди чуть ниже выпирающей косточки. – Почему Белоусовы вообще в тебя стреляли?

Он сорвал с моей шеи тонкий шелковый шарфик и плотно прижал к ране. Одновременно с этим с моих губ сорвался запоздалый вопль. В гостиной на долгое мгновение потемнело.

– Да уж, поведай нам, Алис-с-с-са, – яростно прошипел голос Тристана, словно мы оба оказались в разреженной атмосфере высоко в горах, и звук с трудом достигал цели. Я знала, что в критических ситуациях или перед смертью люди слышали голоса родных и любимых. Но почему в моей голове просьба показалась такой агрессивной?

Сердце разогналось, будто я стартовала на ракете. Представить лицо Тристана никак не выходило. Но внезапно оно само очутилось перед глазами, в которых постепенно прояснилось. Жесткое, со сдвинутыми к переносице бровями, с трепещущими ноздрями и хищным красноватым блеском в чайных глазах. Таким я его не помнила, но подсознание отчего-то нарисовало Тристана в гневе. Не потому ли, что в нашу последнюю встречу он угрожал убить меня, чтобы выбраться из погреба?

– Да почему ж ты мне мерещишься? – простонала я. – Зачем мучаешь?

– Сколь же крови она потеряла, пока ты ее сюда вез? – прорычал Тристан. – Несет бред. Пульс зашкаливает.

– Болевой шок? – удивленно предположил Радомир.

– Еще и собаку приволок! – злился Тристан. – Вели ей войти и закрой дверь!

И тут воображаемый мужчина рванул меня к себе. Да так, что нос уперся ему в шею, руки пристроились на его крепкой спине, а изо рта вырвался протяжный стон. В районе лопатки прострелило болью, вероятно, Тристан достал вторую стрелу. После чего мир пошатнулся. Стены переместились на место потолка, очертания гостиной смазались, и я зажмурилась, чтобы не расстаться с нехитрым завтраком.

И привидится же такое! Будто вампир заботливо поднял меня на второй этаж и уложил на бархатистое покрывало. Впрочем, открывать глаза я не решалась. Вдруг спугну наваждение?

Но когда почудилось, будто в нос заполз аромат переспелой вишни, а нежные пальцы аккуратно расстегнули испорченную блузку, я все же чуть подсмотрела сквозь маленькую щелочку между ресницами. В голове резко прояснилось, а сердце снова рвануло вскачь!

– Тристан? – глупо удивилась я, ведь вломилась именно в его дом. Так почему же решила, что мужчина – всего лишь моя фантазия?

Отпрянула и уселась на кровати в той же самой комнате, в которой ночевала прежде, дернула за край покрывала, чтобы спрятать наготу. Несмотря на прикрывающее телеса нижнее белье, чувствовала я себя совершенно голой!

Где же ты, Радомир? Обещал загрызть поганца! Но кусалась сегодня только я, за что и поплатилась.

Тем временем, Тристан мягко сдвинул ткань, плавно наклонил голову, искривил уголок рта и облизнулся. Блеск в его глазах напоминал о первородном Огне, будто то загоралась неуемной жаждой душа вампира. Тристан медленно приблизился, словно опасался меня спугнуть, и нежно поцеловал выступающую ключицу. Я боялась, но не смела пошевелиться, завороженно наблюдая за его действиями. Таким же невесомым поцелуем он коснулся кожи у основания шеи, отправляя сладкие мурашки по всему телу. Затем поднялся выше и проложил дорожку к уголку рта. Я затаила дыхание и приоткрыла губы. Но Тристан резко отшатнулся.

– Сними кулон, – потребовал он. А я и не чувствовала, что камень давно разогрелся и жег спину, потому что цепочка перекрутилась. Ведь полагала, что все неприятные ощущения доставляли раны. – И хомяка-бухгальера.

– Допьешь? – будничным тоном поинтересовалась я, перетягивая кулон на грудь и пряча его в кулаке. Тристан лишь изумленно приподнял бровь. – В смысле, прикончишь меня, чтоб не мучалась.

– Залижу маленькую безобидную ранку, как заботливая волчица, – парировал Тристан. – Заживет быстрее.

– Не придумал ничего оригинальнее, чтобы сорвать с меня блузку?

– Ты разве не замечала, как скоро затягиваются следы от вампирских укусов? Если бы наша слюна не обладала заживляющими свойствами, жертвы умирали бы на месте.

В словах Тристана, определенно, присутствовала логика, но мне вдруг показалось подобное не проявлением заботы, а вынужденным одолжением. Или…

– Чего такого особенного в моей крови?

Тристан отпрянул, как от пощечины.

В точку! Гадство. Все-таки его интерес ко мне был связан только с особыми свойствами моей крови, которую теперь придется изучать на допотопном оборудовании, ведь из академии с современной лабораторией я сбежала с боем.

– Не ответишь? – напомнила я, что все еще жду. – В любом случае, сейчас моя кровь отравлена слюной бухгальера. И претендовать на нее – неосмотрительная оплошность.

– Думай, как хочешь, Алис-с-с-с-са, – снова разозлился Тристан. – Неужели ты совсем не допускаешь мысли, что кто-то умеет проявлять искреннее сострадание и помогать бескорыстно?

– Ты не помог, когда я просила вызволить Лизу.

– Накануне я вытащил вас обеих из голубятни.

– Ты использовал меня в своей игре против Руслана. Да еще и Лиза под руку подвернулась. Ты и не думал нам помогать, ты помогал себе в борьбе против брата, – выдала я, забыв, что вовсе не собиралась выяснять отношения, которых между нами никогда и не было. Были лишь мои фантазии и его интерес к моей особенной крови.