Кровавая ассамблея

— Честно сказать, я сильно сомневаюсь, что светлейший до конца осознает всю глупость своей просьбы, — продолжил Фальц с горечью в голосе. — Ему не дано осознать мощь Немого заклинания, и он воспринимает его просто как некое новое оружие, которое он хотел бы использовать против своих врагов. Он наивно полагает, что коль Немое Заклинание может принести вред его врагам, то сам он получит от этого выгоду. Однако Немое Заклинание — совсем не та вещь, о которой можно судить по привычным правилам. Выгоды не получит никто…

Тут Фальц снова замолчал, и на этот раз тишина в комнате длилась довольно продолжительное время, поскольку я не стал торопиться с вопросами — я размышлял. Я ожидал всяких гадостей от светлейшего, но такой поворот событий даже мне не приходил в голову, хотя за время своей практики я насмотрелся всякого.

Подняв голову, я взглянул на Фальца. Он тоже смотрел на меня, и по всей видимости уже давно.

— Как к вам попало это письмо? — спросил он.

Я забрал у него бумагу и сунул обратно в конверт.

— Это произошло случайно. Гонец направлялся в Сагар кратчайшим путем, но в лесах под Новгородом его потрепали волки. Я возвращался из своего имения в Петербург, когда наткнулся на него. Мне удалось разогнать тварей, но он уже был не жилец… Изрядно ему досталось, потроха так и торчали наружу… Должно быть он понял, что я из магов, почуял мою силу, потому что умолял меня исцелить его. Честно скажу: я пытался. Он очень не хотел умирать, но минуту спустя отдал богу душу прямо на моих руках…

Я вспомнил, как гонец — мальчишка совсем, на несколько лет помладше моего, годков двадцать ему было — бился в агонии, цеплялся за меня, плакал и просил: «Миленький, сделай что-нибудь… Я не хочу вот так… Я не хочу здесь…»

А потом всхлипнул на вдохе, и уже не выдохнул — скончался. Я расстегнул на нем верхние пуговицы камзола, надеясь, что это может ему как-то помочь…

— Вот тогда-то я и заметил это письмо, — произнес я, безадресно глядя в сторону. — Мое внимание привлекла необычная сургучная печать небесно-голубого цвета… Подобные я ранее никогда не встречал…

Фальц так и вскинулся.

— Небесно-голубая печать, вы говорите?! — пробормотал он, хмуря брови. — Вот как? Вы позволите взглянуть?

Не поднимаясь со стула, он потянулся ко мне всем телом. Стул под ним страшно захрустел, и я, опасаясь, как бы старый чародей не рухнул на пол, поторопился вложить конверт ему в протянутую руку.

— Извольте…

Схватив конверт, Фальц покрутил его, потрогал печать, понюхал ее даже. Затем достал из конверта письмо, вернул его мне, а самим конвертом помахал в воздухе.

— Вы были совершенно правы, Алексей свет-Федорович, гвардейцы князя Черкасского искали здесь именно вас! Вы действительно решили, что это просто голубой сургуч? Так вот, сударь: эта, как вы изволили выразиться, «необычная печать», ни что иное, как «молчаливый кустодий» — охранный отпечаток, который способен донести своему хозяину где и когда письмо было вскрыто. Это совсем простое заклинание, даже очень слабый маг способен его наложить. И в то же самое мгновение, как вы открыли конверт, светлейший уже знал, что его послание не было доставлено адресату и попало в чужие руки в лесу под Новгородом… И вы совершенно напрасно оставили этот конверт при себе: «молчаливый кустодий» способен вести за собой, словно путеводная нить… Он и сейчас это делает!

Вскочив со стула, Фальц быстро выбежал из комнаты, и мне пришлось поторопиться за ним. В соседней комнате чародей ворошил угли в печи кочергой. Потом закинул в топку конверт, дождался пока он вспыхнет и подкинул в огонь несколько щепок.

Обернувшись, заговорщицки мне подмигнул.

— Только огонь способен разрушить заклинание «молчаливого кустодия», — пояснил он. — Но в любом случае вам пора уносить отсюда ноги, аспирант. Я выведу вас к «тайной тропе», и не позже полуночи вы уже будете в столице…

Глава 3 Что сталось с Академией чародейства

Где-то в отдалении лаяли собаки, целая свора. Они надрывались аж до хрипоты, до сипа, гремя цепями и явно страшась заглянуть за ограду.

Они чуяли чужака. Еще поговаривают, что собаки неплохо чувствуют магов. Специально этот вопрос никто не изучал, но я бы сильно удивился, если бы это было не так. В моем имении каждый пес трусливо поджимает хвост, когда я прохожу мимо. В детстве я не понимал, почему это происходит, и даже обижался, когда огромные волкодавы, поскуливая в страхе, пятились от меня и прижимались к земле.

Разбираться с этим тогда я не стал, и попросту переключил свое внимание на котов. Наверняка они тоже чувствовали, что я несколько отличаюсь от обычных людей (от своих многочисленных сестер, например), но было им на это глубоко плевать. Котов гораздо больше занимают свои собственные интересы, нежели магические качества какого-то там человечишки…

Деревня оказалась небольшой, и уже скоро мы с Фальцем вышли за околицу. На всем пути нам так никто и не встретился, что было совсем не удивительно — стемнело уже окончательно, белый рогатый месяц света источал немного, а густая россыпь звезд, которые здесь были на удивление яркими, подернулась набежавшими облаками. В окнах домов горел свет, и иногда мелькали тени. В амбарах ворчали коровы, порой взвизгивали свиньи, и тогда начинали возмущенно кудахтать и куры. Но длились такие перебранки недолго, быстро сходили на нет и снова вокруг наступала тревожная тишина.

Сразу за околицей начинался большой луг, при дневном свете наверняка пестрый от цветов, но в ночи казавшийся тоскливо-черным, лишь с редкими серыми крапинками каких-то особо ярких растений. Мы стояли на вершине округлого холма, а луг простирался далеко вниз, куда-то в темноту, в которой непрерывно что-то тихонько звенело и стрекотало.

Заметив, должно быть, что я замешкался, Фальц легонько подтолкнул меня в плечо.

— Вперед, аспирант! У нас не так много времени. «Тайную тропу» открыть — это вам не трубку раскурить…

«Тайными тропами» среди магов принято называть особые пространственные коридоры, позволяющие моментальным образом перемещаться из одной точки империи в другую. Далеко не всякий чародей способен открыть такую «тайную тропу», и далеко не во всяком месте.

На грешной земле нашей есть вполне определенные места, где линии пространственных связей истончились, ослабли, и теоретически были способны на какое-то короткое время разорваться, прежде чем срастись вновь. Зная местонахождение такой «тайной тропы» и проведя в этом месте определенный ритуал, можно было проявить «тропу» в нашем мире и использовать ее для перехода в заранее намеченное место.

Но именно на этом моменте обычно и возникали сложности. Если провести ритуал и проявить «тропу» смог бы даже весьма средненький чародей, едва-едва ухвативший самые азы пространственной магии, то наметить точный маршрут для такой «тропы» и открыть для нее выход в точке назначения — тут уже требовалась особая квалификация.

В узких кругах подобных магов так и называли: тропуны. Они ведали «тайные тропы», могли отыскивать их, открывать и задавать маршрут, позволяющий провести путника в желаемое место.