Кровавое око Сарпедиона (авт. сборник)

— О, да, ты один из величайших космических пилотов. Для того чтобы стать королем звезд, нужно повелевать космосом. И тебя обучали этому, как и всех Валькаров, с раннего детства.

— Но я не могу… — пробормотал Беннинг.

Ординарец придерживал открытую дверь, и времени на разговоры не оставалось. Беннинг последовал за Рольфом. Он чувствовал себя беспомощным, пойманным в ловушку. Они вошли в рубку.

Здесь впервые обыденная подлинность корабля, подавляя, навалилась на него. Раньше, в каюте, он ограничился всего лишь беглым взглядом в иллюминатор и принял рассудком то, что отвергал весь его прежний опыт. Сейчас это стало ужасающей реальностью, в которой жили и работали люди.

Невысокое большое помещение загромождали приборы, за показаниями которых напряженно следили корабельные техники. В центре сидел офицер, склонившийся над большим экраном, по которому непрерывным потоком бежали цифры и символы. Перед ним находилась панель, похожая на клавиатуру органа. Беннинг догадался, что она была сердцем и мозгом корабля. Оставалось надеяться, что офицер умеет хорошо играть на своем инструменте. Беннинг очень рассчитывал на это, потому что вид межзвездного пространства на двух боковых и огромном переднем экране внушал тревогу даже такому зеленому новичку, как он.

К ним подошел мужчина с бульдожьим лицом и коротко подстриженными волосами и отдал честь Беннингу. Его крепкую фигуру облегала темная туника со знаками различия на груди; судя по виду, вряд ли он привык доверять кому-либо управление своим кораблем. Тем не менее в его голосе не было ни тени иронии или недовольства, когда он произнес:

— Сэр, рубка в вашем распоряжении.

Беннинг покачал головой. Он по-прежнему смотрел на видеоэкран. Там, протянувшись от края до края, сгущалась туманность; корабль входил в нее под углом к оси. Она темнела, застилая звезды, но все же сквозь ее дымку просвечивали мерцающие точки света, танцующие огненные искры. Беннинг понял, что это, должно быть, одно из тех облаков космической пыли, о которых он читал в популярных книгах по астрономии, а блестящие точки — обломки планет, отражающие свет всех звезд небосвода. И они направлялись прямо туда!

Капитан смотрел на Беннинга. Офицер за пультом, техники у приборных панелей тоже бросали на него быстрые взгляды. Беннинга начинало подташнивать; он испытывал острый приступ страха.

Слова пришли словно сами собой. Почти весело он обратился к Бехренту:

— Мужчине его корабль так же близок, как собственная жена. Я не хочу оспаривать у вас ни первого, ни второго. — Беннинг сделал вид, что изучает показания приборов, цифры на экране, пульт, словно все было давно ему знакомо. — И пусть я даже сяду за пульт, — продолжал он, — все равно мне не сделать больше, чем вам. — Он отступил с неопределенным снисходительным жестом, который можно было истолковать как угодно. Он надеялся, что руки его дрожат не слишком заметно. — Вне сомнения, капитан Бехрент не нуждается в моих инструкциях.

Краска гордости залила лицо Бехрента. Глаза его сверкнули.

— По крайней мере, — сказал он, — окажите мне честь, останьтесь.

— Только как зритель. Благодарю вас. — Беннинг сел на узкий диван, идущий вдоль стены под видеоэкраном; Рольф встал рядом. Беннинг заметил кривую усмешку на губах великана и возненавидел его еще больше. Потом он перевел взгляд на экран, и ему отчаянно захотелось спрятаться в своей каюте, где можно закрыть иллюминатор. Однако он решил, что все же лучше остаться здесь; по крайней мере, можно увидеть, как все происходит.

Они приближались к темному облаку, в котором виднелись лишь горящие отраженным светом обломки миров.

Рольф тихо сказал ему по-английски:

— Это единственный способ ускользнуть от имперских радаров. Они довольно тщательно наблюдают за космическими трассами, а нам не следует попадать под наблюдение.

Черная волна облака, казавшаяся твердой стеной мрака, нависла над кораблем. Беннинг крепко стиснул челюсти, стараясь сдержать вопль ужаса.

Они врезались в стену.

Удара не последовало. Естественно. Ведь это была всего лишь пыль с рассеянными в ней обломками скал. Очень разреженная пыль, совсем не похожая на ту, что вздымает в воздух ураган.

Потемнело. Небо, только что сверкавшее звездными россыпями, словно задернули шторой. Беннинг напряженно глядел на экран; внезапно он заметил слабое мерцание — скала размером с дом, кувыркаясь, неслась на них. Он непроизвольно вскрикнул, и на пульте шевельнулась рука офицера. Обломок пролетел в стороне — точнее, корабль промчался мимо него. Ни малейшей инерции — ее погасило силовое поле.

— Тот мальчик говорил правду, — спокойно произнес Рольф. — Ты здесь лучший пилот.

— О, нет, — прошептал Беннинг, — только не я.

Его пальцы впились в Подлокотники, ладони вспотели. Казалось, в течение долгих часов он наблюдал, как корабль, петляя и уклоняясь от астероидов, чуть ли не ощупью шел сквозь облако. Зазубренные обломки проносились мимо; они могли быть размером с пулю или с Луну — в любом случае столкновение грозило смертельной опасностью. Но ни один астероид не коснулся обшивки, и страх Беннинга сменился благоговейным трепетом. Если капитан Бехрент может провести здесь свой корабль — и, тем не менее, преклоняется перед искусством Валькара, — значит, тот действительно великий пилот!

Наконец они вышли из облака на «дорожку» — чистую полосу между двумя вытянутыми щупальцами космической туманности. Подошел Бехрент и остановился перед Беннингом. Улыбаясь, он сказал:

— Мы прошли, сэр.

— Хорошо, ребята, — ответил Беннинг. Но эти слова были лишь слабым отражением того, что он думал. Он был готов упасть ниц перед этим звездным капитаном и обнять его колени.

— Пожалуй, тебе следует отдохнуть, — сказал Рольф.

Когда они вернулись в каюту, великан взглянул на Беннинга и коротко кивнул.

— Все будет в порядке. Я боялся, что вместе с памятью Джоммо уничтожил и твой дух, но теперь вижу, что это ему не удалось.

— Ты сильно рисковал, — сказал Беннинг. — Надо было хоть немного подготовить меня.

— Я не в состоянии предусмотреть все, Кайл. Нет, я должен был выяснить, сохранил ли ты прежнюю выдержку и ум. Ты доказал это. — Он повернулся к двери, печальная улыбка появилась на его губах. — Тебе надо выспаться, Кайл. Мы подойдем к Антаресу через тридцать часов, и лучше, если ты хорошо отдохнешь перед посадкой.

— Почему? — спросил Беннинг с внезапным предчувствием опасности.

Голос Рольфа звучал напряженно:

— Еще одно испытание, Кайл. Я собираюсь доказать тебе самому и всем остальным, что ты — Валькар.

Он ушел, а Беннинг забылся тревожным сном.

Через несколько часов он вновь стоял с Рольфом у экранов, присутствуя при первой в своей жизни посадке, страшась ожидавшей его неизвестности. Вид Антареса подавлял Беннинга — огромное красное солнце, рядом с которым затерялся его спутник, звездный карлик. Корабль плыл в этом угрюмом зловещем сиянии, заполнившем четверть неба, словно в море крови. Беннинг содрогнулся; казалось, лица и руки людей в рубке окровавлены. Ему не терпелось поскорее приземлиться в Катууне.