Кровавый дракон

— Я приказал насильно выгонять людей, — глухо сказал король. — В противном случае они попросту послужат материалом для хивашских поднятых мертвецов.

— Мне кажется, это не придаст популярности королевской власти, — заметил Одборг. — Добровольная потеря двух городов, один из которых важный морской порт, народные бунты…

— И армии придётся их усмирять, вместо того, чтобы воевать с врагами, — дополнил гроссмейстер. — Кланы тут же начнут роптать и искать причины для неподчинения. Я не понимаю вашего замысла, Ваше Величество. Для чего такой риск?

— Я уже сказал: южная армия усилит наши юго-западные границы, — повторил король. — А хиваши, заняв наши города, начнут угрожать Эштигеру и вплотную подойдут к границам Миротии. Пожертвовав приграничными городами, я ослабляю мироттийскую армию и исключаю участие Эштигера в войне против нас. Ни один разумный правитель не отошлёт свои войска, когда под боком у него возникнет такая угроза.

Гроссмейстер и архиепископ сосредоточенно смотрели на карту. Наконец Адельядо откашлялся и сказал:

— Ну, допустим. Однако, с чего вы, Ваше Величество, решили, что хивашский каган начнёт столь быстрое наступление? В прошлом году хиваши изрядно получили от нас по зубам и вряд ли так нагло осмелятся сунуться на территорию Ситгара. Они же не знают ваших намерений оставить города.

— Я послал графа Крисса в хивашские степи с посланием для кагана. Джарем, разумеется, немедленно воспользуется такой удачной возможностью вернуть некогда отобранные у них земли.

— Но ведь это означает, что хивашские всадники выйдут к подбрюшью Ситгара, — сказал Одборг. — Где гарантия, что эти дикари не атакуют нас, вместо того, чтобы угрожать Эштигеру и Мироттии?

— Такой гарантии у меня нет. Но я уведомил кагана, что новая южная граница Ситгара уже укреплена и наполнена войсками. Надеюсь, он всё-таки решит, что проще совершать рейды туда, где подобной защиты нет. Ситгар с Эштигером почти не воевал, и граница там укреплена слабо.

Гроссмейстер свирепо почесал длинную бороду.

— Ну, будем надеяться, что всё произойдёт именно так, как вы и предполагаете. А теперь, Ваше Величество, когда мы с Одборгом убедились в вашем здравом уме, позвольте нам откланяться.

— Убедились в моём здравом уме? — протянул король. — Что это означает?

— Вообще-то мы с Одборгом, услышав об отводе войск, заподозрили, что вас опять подменили, — усмехнулся гроссмейстер. — Вот и пришли узнать, что да как. А, заодно, я проверил, нет ли в вас какого-нибудь магического артефакта, через который вами можно управлять.

— Я-то думал, они заботятся о короле, — покачал головой Юловар, — а они просто проведать пришли.

— Мы и заботимся, иначе не пришли бы. Ваше Величество, у нас масса важных дел. Позвольте удалиться?

И оба высших сановника, откланявшись, поспешно ушли. Юловар только недоумённо развёл руками. Вот и вся помощь. Хотя, и гроссмейстер, и архиепископ действительно переживают за него. Вот только не желают рассказать, чем же таким важным они заняты, от чего их не может оторвать даже угроза всеобщей войны.

* * *

— Он уже ушёл? — шёпотом спросил Дилль.

— Ага, — улыбаясь, ответил Тео. — Грозился распылить тебя.

Дилль выбрался из тёмного угла, где прятался от гнева наставника по медитации, стряхнул с мантии пыль и горделиво выпрямился.

— Не каждый удостаивается чести быть распылённым мастером Китаном. Учись, и за тобой тоже будут охотиться наставники.

— Признавайся, что ты сделал, если вечно спокойный мастер Китан бушует не хуже пьяного наёмника, — сгорая от любопытства, сказал Тео.

— На самом деле ничего такого. Ну, разрушил половину его зала. Подумаешь, маги земли его быстро восстановят.

— Это как ты умудрился? — челюсть вампира отвисла книзу, отчего выпирающие верхние клыки словно удлинились.

— Это я с посохом тренировался, когда мастер Оквальд выгнал меня. Вопрос другой: где мне теперь осваивать владение посохом? Оквальд не пустит к себе, в медитативный зал я сам не сунусь.

— Я знаю отличное место, где ты сможешь тренироваться, — раздался позади Дилля чей-то голос.

Друзья обернулись — рядом стоял сам гроссмейстер Адельядо. Худой, в просторной серой мантии, он казался выше, чем был на самом деле. Во всяком случае, Диллю казалось, что гроссмейстер прямо-таки нависает над ним.

— За то, что ты натворил в медитативном зале, тебя нужно лет на двадцать отправить на освоение мастерства укладки камней, — в противоположность суровым словам, в глазах гроссмейстера мелькали весёлые огоньки. — Может, тогда ты в следующий раз хорошенько подумаешь, прежде чем использовать такие мощные заклятья в ограниченном пространстве. Кстати, удивительно, что тебя там не убило.

— Я еле живой выполз.

— Это тебе наука. И тебе тоже, — ткнул пальцем Адельядо в вампира. — Дураки учатся на собственных ошибках, а умные…

— На чужих, — закончил фразу Тео.

— Нет, умные стараются вообще не совершать ошибок. Но вам это не грозит. Поэтому, оба ступайте к смотрителю Криану, он вам покажет место для тренировок.

Дилль решил, что вид гроссмейстера слишком уж добродушный. Однако, спорить с главой Академии — это только зарабатывать на свою голову новые неприятности. Двое адептов поплелись знакомой дорогой в кабинет смотрителя, но Дилль обернулся и задал мучавший его вопрос:

— Ваша премудрость, разрешите спросить?

Адельядо, провожавший взглядом адептов, вскинул бровь.

— Ну, спроси.

— Зачем вы подсунули мастеру Иггеру изменённую таблицу?

Гроссмейстер удивлённо посмотрел на него.

— Какую таблицу?

— Таблицу номинальных сопротивлений для малых боевых заклятий. Из-за этого мои вычисления были неверными, а боевые заклинания еле двигались.

В глазах гроссмейстера что-то мигнуло, и он усмехнулся.

— Докопался, наконец-то?

— Я думаю, что вы специально изменили эту таблицу, чтобы мои шары двигались медленно.

— И чтобы ты не прибил кого-нибудь из наставников, — кивнул Адельядо. — А теперь, когда ты понял, в чём была загвоздка, и твои атакующие заклятья резко ускорятся, я с тебя шкуру спущу, если с любым из мастеров случится что-нибудь серьёзное. Ты понял?

Тон гроссмейстера уже не был добродушным, и Дилль не усомнился, что Адельядо именно так и поступит.

— Понял, — буркнул он. — А ещё вопрос можно?