Кровавый "Парк динозавров"

Бледный как смерть, Тим, казалось, вот-вот грохнется в обморок. Элли держалась немногим лучше, да и террористы, озирали все окрестности с немалой оторопью. Навидавшиеся всякой жути в Африке, более того, зачастую сами творившие ее, Джонни и Генрих все же не были готовы к чему-то подобному.

Вот и ворота, отделявшие гостиничный комплекс от остального Парка — у подножия исполинской горы блестели стеклянные крыши и окна лабораторий. Возле одного из корпусов стоял джип с распахнутой настежь дверью. Из нее вывалился на землю труп с откушенной головой и выгрызенным животом

— Шайзе, — выругался немец, — что, черт бы их разобрал, здесь произошло?

Громкий шорох вынудил террориста развернуться, встретив шквалом огня выскочившую из кустов очередную тварь. В тот же миг Элли дернула Тима за руку.

— Бежим!

Сорвавшись с места, они метнулись в заросли высоких папоротников. Вслед им прострекотала очередь, сбившая листья над головами Элли и Тима, однако никого не задело — видимо, террористы все еще не хотели их убивать.

— Сюда, — выдохнул Тим и они кинулись вниз по дорожке, уходящей к большому пруду, обустроенному, как показалось Элли, из какого-то естественного водоема. На обрамленном пышной зеленью берегу стоял элегантный домик, в очертаниях которого угадывалось что-то японское. На пороге стояла красивая чернокожая женщина, в одеянии горничной. Темные глаза изумленно расширились при виде беглецов.

— Мария! — Тим метнулся к ней, — слава Богу, ты здесь.

— Скорей в дом! — девушка оступила назад, — быстрее, пока они не явились.

— Это Мария, служанка дедушки, — быстро объяснил Тим Элли, — я ее знаю.

Элли и Тим вбежали в дом и Мария тут же захлопнула дверь.

— Я слышала выстрелы, — она говорила по-английски со странным акцентом, — это вы?

— Нет, террористы, — сказала Элли, прильнув к окну и осторожно выглядывая наружу. Погони пока не наблюдалось.

— Что тут случилось? — нетерпеливо спросил Тим, — где дедушка?

Лицо гаитянки приобрело скорбное выражение.

— Он мертв, — сказала она, — тут все мертвы.

— Что?

Элли старалась не смотреть в лицо Тима — ей хватало и того, как прозвучал его голос.

— Как это случилось? — спросила Элли.

— Это было ужасно, — помотала головой Мария, — они только вышли из дверей, вместе с доктором Ву, когда из кустов кинулись эти твари, — она оборвалась на полуслове, будто ее душили рыдания, — я всегда знала, что из этой затеи ничего хорошего не выйдет.

— Это уж точно, — зло сказала Элли, — нам надо убираться отсюда.

— Да, конечно, — закивала Мария, — погодите, я сейчас.

Она выскользнула в соседнюю комнату, откуда послышался шорох каких то тканей. Элли обернулась к Тиму.

— Ты как, в порядке?

— Я просто… — Тим прервался на полуслове, на его глаза выступили слезы. Элли потянулась утешить его, когда вдруг раздался громкий хлопок. На лице подростка появилось удивление и он повалился на пол — Элли едва успела подхватить его. Из спины подростка торчало что-то вроде шприца. Элли подняла глаза — в дверях стояла Мария, державшая в руках небольшой пистолет.

— Что ты…, - Элли, сжав кулаки, шагнула к негритянке, но тут раздался очередной хлопок и грудь девушки пронзила несильная боль. У Элли сразу же закружилась голова, в глазах потемнело и она повалилась на пол, теряя сознание.

Первое, что почувствовала Элли, просыпаясь — это боль в голове и невероятную слабость во всем теле. Во рту чувствовался мерзкий привкус крови. С трудом подняв тяжелые, словно налитые свинцом, веки Элли приподняла голову и увидела, что лежит на полу все в том же хэммондовском бунгало. Рядом с ней валялся без сознания Тим, связанный по рукам и ногам обрывками занавески. Дернувшись, девушка поняла, что такие же путы стягивают и ее руки и ноги. Она попыталась приподнять голову и невольно охнула от боли в затылке — видимо, она ударилась головой при падении.

— Что, очнулась? — над лежавшей девушкой стояла Мария. Элли с трудом узнала негритянку — костюм горничной та сменила на несуразное одеяние в черных и красных тонах. Красной была и косынка, стягивавшая черные волосы. С шеи свисало ожерелье из странных мелких бусин, в которых Элли с отвращением опознала человеческие зубы. Шею и руки Марии обвивала большая черная змея, лениво скользившая по ее груди.

— Лживая тварь! — выплюнула Элли, — мы же тебе поверили.

— Хэммонд тоже верил, — рассмеялась негритянка, — несколько лет я выполняла все прихоти старикашки, готовя и убирая за ним. Лишь этой ночью я могла, наконец, не притворяться.

— Что тебе не хватало? — спросила Элли, — денег? Или он тебя обидел.

— Белая дурочка, — презрительно усмехнулась Мария, — неужели я похожа на обиженку? Или на ту, кто будет торговаться из-за парочки паршивых долларов? В свое время, на берегу Тру-Каймана, я прошла посвящение Нзамби-Дамбалле. Все гады мира, все кто ползает и пресмыкается, подвластны Большому Змею — и с этого острова начнется возрождение его власти над миром. Хэммонд, сам того не зная, немало способствовал тому, но и ты и этот паршивец, — она презрительно пнула слабо застонавшего Тима, — внесете свой вклад в великое дело. Пусть и не желая того.

Элли не нашлась, что ответить, когда стукнула дверь и в бунгало вошли Джонни Конго, Генрих Куртмайер и еще несколько чернокожих верзил. Отталкивающие бородатые физиономии выдавали в них соплеменников Джонни.

— Это и есть ребята с твоего катера? — деловито спросила Мария.

— Да, — кивнул Джонни, — я привел всех, раз уж ты уверяешь, что тут уже нет живых.

— Нет, — Мария блеснула белыми зубами, — твои ребята перебили охранников на полуострове, а здесь… поработали те, кто вырвался на волю, когда отключили электричество. Многие из них еще помнят язык, на котором говорил Большой Змей — и Его именем я заключила союз с Возрожденными.

— Если ты такая могучая колдунья…

— Я мамбо, — поправила его Мария, — жрица вуду. Мне подвластны духи, которых на Гаити именуют дьяабами и лоа, а вы зовете морго.

— Пусть так, — нетерпеливо сказал Конго, — может, тогда духи помогут тебе излечить Джерми Киогу? Его цапнула какая-то тварь там на полуострове и теперь он очень плох.

Он посторонился, пропуская двоих мужчин, что несли на руках третьего. Выглядел он и впрямь неважно — кожа была серой, лоб покрывала испарина, он тяжело дышал. Мутный взгляд тупо блуждал по сторонам, явно не узнавая никого из соратников. Закатанная до колена штанина обнажала раздувшуюся, черно-красную ногу, на которой красовался полукруг из сочившихся кровью и гноем ран — следы зубов.

Мария присела рядом, внимательно осматривая раны, потом покачала головой.

— Эти яды я еще не успела изучить, — сказала она, — и не уверена, что получится. Проще убить, чтобы не мучился.

— Да я тоже так думаю, — хмуро кивнул Конго, — что же раз так…

Он потянулся к большому ножу, на поясе, но Мария перехватила его руку.

— Пусть его смерть будет не напрасной, — сказала она, — порадуем богов жертвой.

— Как?

— Сейчас увидишь. Пусть твои люди вынесут его наружу.