Кровавый рассвет

– Кто-то сражается с учениками Харугота, – сказал Олен. – Значит, он наш союзник! Вперед, поможем ему!

У ворот, что вели через стену, врезались в плотную толпу зевак. Горожане стояли тесно, чуть не лезли друг другу на спины, одни норовили протолкаться вперед, другие – протиснуться назад.

– Чтобы пробиться – таран нужен, – заметил Харальд, и тут сзади донесся топот копыт.

– В стороны, быстро! – приказал властный голос, свистнула плеть, и кто-то непонятливый взвизгнул от боли.

Дорогу через толпу прокладывал небольшой отряд всадников. Виднелись дорогие доспехи, блестели украшенные плюмажами шлемы, лица под ними выражали презрение и гнев.

– Городское ополчение, – прошипел Богалак, – таристеры, что дали присягу регенту. Им разрешили носить оружие, но за это обязали выступать по первому приказу наместника. Похоже, такой приказ был отдан.

Олен не удивился, обнаружив в пятом или шестом ряду Картима ари Карлудона. Проводил его взглядом и торопливо ввинтился в прореху, оставленную всадниками в толпе.

Они ухитрились проскочить и очутились на самом берегу Теграта. Кораблей тут оказалось гораздо меньше, чем ранее, многие причалы пустовали. У оконечности одного из них виднелась небольшая галера, и именно на этом причале шел бой. Перепрыгивая тела соратников, бежали хирдеры, сверкали клинки, и от садящегося солнца через реку пролегла дорожка словно из светящейся крови.

Рендаллу даже показалось, что она испускает пар, будто в Теграт и в самом деле щедро плеснули кипящей жидкости из жил воинов.

– Их там трое, – сказал Харальд, приставив ко лбу ладонь. – Надо же, скольких положили. Молодцы.

– Но кто они? Кто? – спросил Олен.

– Сейчас… – Тридцать Седьмой приподнялся, даже будто сделался выше, глаза его стали больше чуть не в два раза. – Девушка… светлые волосы, эльфийская кровь, сельтаро… и гном, в руках у него не топор, а боевой цеп… ха, странная компания.

Рендалл почувствовал, что земля под ногами покачнулась, а сердце застучало чаще: девушка с эльфийской кровью в жилах? Гном с «годморгоном»? Но откуда взялся эльф и где Бенеш с Арон-Тисом? И кто колдовал с такой мощью, с таким невероятным размахом? Вряд ли ученику Лерака Гюнхенского доступны такие заклинания!

– Я их… знаю, – проговорил он, едва справляясь с костенеющим от волнения языком. – Саттия и Гундихар… Они мои спутники, надо им помочь!

С трудом удержал себя от того, чтобы выхватить меч и броситься вперед немедленно.

– Там – трое колдунов, что используют силу Внешней Тьмы. – Сиран показал туда, где двое людей в бурых балахонах поднимали с земли третьего. – Справиться с ними будет трудно. Но я готов.

– И я, – кивнул Харальд.

– И я, – добавил Богалак.

– Незачем тебе лезть в эту свару… – начал Олен, но на лице старого сотника возникло знакомое упрямое выражение, и Рендалл понял: этот не отступит. – Ладно, как знаешь. – Он повернулся к Тридцать Седьмому: – А вызвать своих сородичей на помощь можешь?

– Могу. Но они будут здесь в лучшем случае к полуночи. Слишком далеко мы от нашей пустыни.

– Ясно. – Олен дернул себя за ухо. – Тогда план простой: атакуем с тыла и идем на помощь.

Между ними и теми, кто сражался на причале, находилось ополчение таристеров, несколько сотен хирдеров городского гарнизона и трое учеников Харугота. Но уроженца Заячьего Скока это ничуть не смущало, он готов был броситься и на вдесятеро большую армию.

И пустить в ход Сердце Пламени.

Все ради того, чтобы пробиться туда, где сражаются Гундихар и Саттия, самые близкие для него роданы на свете.

– Не совсем он мне нравится, но другого нет. – Харальд улыбнулся и плавным движением вытащил меч.

Перстень на руке Олена почувствовал гнев, кипевший внутри хозяина. Тугие струи желтого и белого пламени рванули вперед, подобно стрелам. Заржали лошади, закричали люди. Кто-то из угодивших под удар таристеров попытался повернуть коня, кто-то рванул вперед, топча собственную пехоту. Самые умные направили скакунов к Теграту, пытаясь отыскать укрытие в его водах…

Но не ушел никто.

Первый раз в жизни Рендалл пустил в ход всю мощь Сердца Пламени без остатка, отдался ей, растворился в огненном безумии. В этот раз он не сдерживал себя, не думал, что убивает людей. Он расчищал себе дорогу, словно прорубал путь через густой южный лес, где лианы и подлесок образуют сплошную колючую стену.

Вновь накатила слабость, но Олен даже не покачнулся.

Пламя погасло, и стал виден берег, заваленный кучками пепла, а дальше – трупами людей и лошадей, черными и обугленными. Ученики Харугота остались живы, хотя один из них, тот, что вставал с земли, получил ожоги. Уцелело также около сотни пехотинцев, в основном те, что находились на причале. Бой там затих сам собой, наступавшие пятились, закрываясь щитами.

Оборонявшихся стало хорошо видно, Рендалл разглядел приземистую фигуру гнома, изящный силуэт девушки и высокого сельтаро рядом с ней, чьи волосы горели золотом.

– Вперед! – прорычал он, вскидывая меч.

Под ногами зашелестел пепел, хрустнул, рассыпаясь на куски, попавший под сапог обгорелый череп. Мелькнула мысль о том, что Картим ари Карлудон наконец-то получил свое.

И тут ученики Харугота атаковали.

Воздух загустел, непонятно откуда появилась дымка. Очертания реки и города поплыли, начали смазываться, а звуки перекрыл неприятный пищащий гул. Рендалл ощутил, как его сдавливает со всех сторон, сжимает, как трещат ребра, как нарастает тянущая боль в голове…

Из последних сил рубанул перед собой ледяным клинком. Полетели длинные синие искры, и дымка исчезла.

– Неплохо, спасибо, – проговорил бежавший рядом Тридцать Седьмой. – А теперь моя очередь…

Сиран превратился в золотистую елочку, та растеклась струями белого дыма. Струи устремились туда, где стояли ученики Харугота, окружили их, заключили в непрозрачный кокон.

– Может, помочь ему? – предложил Харальд.

– Боюсь, что в этой схватке ты ничем не поможешь, – ответил Олен, и тут они столкнулись с совершенно ошалевшими хирдерами.

Они бестолково махали мечами, с трудом сохраняли некое подобие строя и, судя по лицам, изо всех сил стремились к тому, чтобы как можно быстрее оказаться подальше от порта.

Лязгнул клинок Богалака. Харальд стремительным выпадом свалил одного из врагов. Олен сразил другого, прямым ударом прорезав и щит, и доспехи. И вот тут гарнизонные дружинники решили, что с них на сегодня хватит.

– Спасайся, братва! – заорал один из них. – Это тот колдун, что наших в Каменном переулке жег!