Кровавый срок

— У меня на плите стоит чайник, — объявила она. — Не хотите ли чашечку чая?

— Хорошо бы, — сказал я.

Она открыла дверь, и мы вошли. Внутри было очень чисто: коттедж состоял из комнаты и ванной; оштукатуренные стены покрашены в бледно-розовый цвет; на деревянном полу — синий с белым овальный коврик. Справа от входа располагалась небольшая кухня, а слева стояли туалетный столик, тумбочка с радиоприемником и обтекаемой формы часами. Но кровати нигде не было видно. Правда, слева от двери находился отделанный ореховым деревом металлический шкаф. Я знал, что было в нем: сам столько лет спал на раскладушке в своем офисе.

Еще в комнате было несколько ротанговых стульев и четыре табуретки, стоявшие вокруг круглого стола посередине. В вазе в центре стола стояли белые, желтые и розовые цветы. Самодельный книжный шкаф под окном, у дальней стены, был набит книгами; в основном дешевыми изданиями по 25 центов за штуку. Книжный шкаф и его содержимое являлись, пожалуй, единственной (не считая цветов) вещью, говорившей о характере владельца жилища. Другими словами, передо мной была типичная комната для слуг, хотя и довольно милая.

Мисс Бристол предложила мне присесть за круглый стол и принесла чай.

На столе лежала раскрытая книга: «Благодатная земля» Перла Бака, прочел я на обложке.

— Это о Китае, — пояснила она, наливая мне чай в маленькую чашку и ставя перед мной тарелку с оладьями.

— Неужели, — спросил я и взял одну из оладий. — Что, опять с мясом мидий?

Она улыбнулась, присела и налила себе чаю.

— С бананом. Вам ведь уже надоели мидии?

— Еще нет. О, это вкусно.

— Спасибо, мистер Геллер.

— Как насчет того, чтобы называть друг друга «Марджори» и «Нат»?

Она посмотрела себе в чашку, робко улыбнулась и сказала:

— С радостью, Натан.

— И я рад, Марджори. Но вы можете говорить «Нат», если хотите. Так меня зовут друзья.

— Мне больше нравится «Натан». Это... более музыкально.

Еще одна новость.

— Марджори, я знаю, вы не работали той ночью...

— Когда убили сэра Гарри? Я работала до десяти вечера. Сэр Гарри и мистер Кристи играли в шашки, когда я уходила.

— А Сэмьюэл... он же сторож... он работал в ту ночь?

Она кивнула.

— Да, он и еще один парень по имени Джим.

— Вы знаете, что полиция до сих пор еще не допросила их?

Она снова кивнула.

— Да, они сбежали.

— Я думал, Сэмьюэл работал на сэра Гарри давно и был доверенным лицом.

— Да, был, — она пожала плечами. — Но он сбежал.

Интересно, насколько сильно хотела найти Сэмьюэла полиция. Если она вообще хотела найти его. Ну, я-то точно хотел поговорить с ним.

— Марджори, у Сэмьюэла есть семья или друзья, с которыми вы могли бы связаться?

— Да, друзья в Нассау, семья на Элеутере.

— Вы можете помочь мне встретиться с ним?

Она чуть слышно вздохнула: казалось, ей не хотелось этого делать.

— Если Сэмьюэл не хочет, чтобы его нашли, значит, у него есть на это веские причины.

— Конечно. Поэтому мне и надо поговорить с ним. То, что он видел в ту ночь, может помочь раскрыть это преступление.

Она нахмурила брови, но кивнула.

— Я постараюсь.

— А как насчет того парня по имени Джим?

— Его я почти не знаю. Его наняли совсем недавно, охранять какие-то строительные материалы. К загородному клубу собираются пристраивать новое здание.

— Вы можете узнать, где он скрывается?

— Нет, лучше я помогу вам найти Сэмьюэла. Знаете, Натан, поденные рабочие на этих островах приходят и уходят, нанимаются на один день и даже на один час.

— Но вы попытаетесь?

— Я попытаюсь. Я могу случайно услышать то, чего вы никогда не услышите.

— Конечно, потому мне и нужна ваша помощь.

— Вот, к примеру...

— Да?

— Недавно я услышала кое-что о Лайфорд Кэй.

Она произнесла «Кэй» со своим багамским акцентом: «Ки».

— А что это такое?

— Самая западная оконечность Нью-Провиденс. Это похоже на остров, но это не остров, а... — Она задумалась, а потом улыбнулась, вспомнив слово. — Полуостров. Очень красивый, весь зеленый. Но сейчас его начинают застраивать, знаете ли.

— Застраивать?

— Там строят дома для богатых. Пока на нем одни только пальмы, пляжи и небольшие участки расчищенной земли, но, говорят, скоро там будет и электричество, и телефоны, и водопровод, и роскошные дома.

— И по чьему проекту все это делается?

— По проекту мистера Кристи, конечно.

— Ладно, расскажите мне, что вы услышали о Лайфорд Кэй, Марджори.

— Там есть пристань, а на ней — смотритель. Лайфорд Кэй — частная собственность.

— Понятно.

— Но пока там еще нет ни забора, ни ворот, и на территорию строительства можно въехать на машине. Так вот, смотрителя зовут Артур.

— Он — цветной?

— Да. Натан, я слышала о том, что в ночь убийства, вскоре после полуночи, Артур видел, как к пристани причалила лодка с белыми людьми. Там их ждала машина.

— Все это очень интересно, Марджори.

— Я знаю Артура. Он ходит в ту же церковь, что и я, — в Уэсли Черч, в Грант-тауне. Вернее, провожает туда свою сестру. Я поговорила с ней, и она сказала, что ее брат еще ничего не рассказывал полиции.

Я наклонился вперед.

— А он расскажет вам?

— Я думаю, да. Сегодня, во время разговора с его сестрой, — а она работает в «Б. К.», я выяснила, что наверняка найду его «У Бездельника Уилли».

— Бездельника Уилли?

— Это бар, там, за холмом.

Я поднялся.

— Мы поедем туда вдвоем.

«За холмом» оказалось не просто направлением: так называлась вся местность к югу от стоящего на вершине холма «Говернмент Хаус». Проезжая эту резиденцию герцога и герцогини Виндзорской, я видел, как вдоль дороги тянулись в гору тростниковые крыши лачуг чернокожих бедняков, похожие в темноте на разбитых завоевателей, так и не достигших вершины холма.

У его подножия стали попадаться дома более состоятельных людей, но мерцающие сквозь ставни огоньки свечей говорили о том, что и в них не было электричества. На темных улицах, которыми мы проезжали, не было фонарей, и только лунный свет освещал многочисленные придорожные ларьки с мороженым, стоящие в окружении авокадо и шерстяных деревьев. При таком свете еще сильнее бросалась в глаза невеселая пестрота синих, зеленых и розовых домиков Грант-тауна.