Кровавый удар

Наконец я нашел трубу и щит, закрывавшие вход, который был дополнительно забаррикадирован гофрированным железом. Разобрав все эти конструкции, я проник в совершенно темный холл. К счастью, я захватил с собой фонарь. Теперь можно было увидеть заваленный мусором пол. Из двери справа тянуло таким запахом, что и без осмотра можно было понять, где тут находится туалет. Пройдя дальше в глубину холла, я увидел лестницу и направился по ней вверх. По пути мне встретились два или три человека. Откуда-то слышалось протяжное, грустное пение. Воздух в здании был затхлый и вонючий, оно не проветривалось годами.

Первый и второй этажи оказались безлюдными. На третьем, у открытого окна сидел тот самый певец, которого я слышал, поднимаясь по лестнице. В коридоре на стенах и на дверях красовались самые разнообразные надписи. На одной из дверей я прочел: "Логово Дена". И открыл ее.

В полупустой комнате на рваных матрасах вокруг фонаря сидели трое парней, грязные как черти.

Я спросил:

— Где Дин?

— Не знаем никакого Дина, — ответил один из них.

— Высокий парень. Черные волосы. Кожаная куртка.

— А, — сказал другой. — Он из пауков?

— Каких пауков?

— Топай выше, — посоветовал третий, — на седьмой этаж.

После пятого этажа ступеньки лестницы оказались разбитыми, и, возможно, с умыслом. В коридоре сидел парнишка лет четырнадцати и курил сигару.

— Как попасть на седьмой этаж? — спросил я.

— Валяй в окно, — указал парнишка сигарой.

Окно, на которое он указал, было большое и наполовину без стекол. Я прочитал рядом на стене полустертую надпись, сделанную красными буквами: "Пожарная лестница". Выглянул в окно и обнаружил железную лестницу, по которой, видимо, и поднимались к себе обитатели верхних этажей. Мне не оставалось ничего другого, как последовать их примеру. Под моим весом лестница угрожающе гнулась и дрожала. Внизу, на расстоянии семидесяти футов, едва различался в темноте квадратик земли.

Подъем оказался долгим. Ступеньки подо мной прогибались, лестница шаталась из стороны в сторону, потому что крепившие ее к стене болты обломились или вылетели из своих гнезд. Я миновал окно шестого этажа. Теперь мне стало понятно, почему обитатели седьмого назывались пауками. Только паук мог чувствовать себя уверенно на этой непрочной, раскачивающейся под ногами конструкции. Добравшись до седьмого этажа, я влез в окно и остановился, чтобы перевести дух. Воздух здесь был свежее. На стенах тоже встречались надписи, но гораздо реже. В конце коридора кто-то играл на гитаре. Красивая испанская мелодия. И играли классно. Если закрыть глаза и заткнуть нос, вполне можно вообразить, что находишься в приличном отеле.

Я постучал в ближайшую дверь. Откликнулся женский голос:

— Входите.

В грязной комнате сидела на полу девушка маленького роста с нервно бегающими глазами. Губы ее были намалеваны очень темной, почти черной помадой.

— Ты знаешь Дина?

— Нет! — Мой вопрос ее испугал.

— Я с корабля, на котором он плавал.

— Как вас зовут?

Я назвал себя. Она поколебалась и сказала:

— Ладно, пойдемте.

Мы прошли по длинному коридору до самого конца. Возле последней двери красовалась надпись: "Пожарный выход". Я открыл дверь.

— Ой! — взвизгнула девушка, словно наступила на змею.

Комната была пуста. Но не просто пуста. Здесь царил полный разгром. Матрас выпотрошен, вата разбросана по всему полу, кресло разломано в щепки, несколько досок пола выворочено. Здесь явно что-то искали. При Дине или в его отсутствие? Я поднял с пола фотографию. Это была фотография "Лисицы".

— Похоже, его здесь не было. — Девушке хотелось меня успокоить.

— Ты не знаешь, где он может быть?

Она отрицательно покачала головой и сказала:

— Пойдемте отсюда.

Я выглянул в окно. Кругом отвесные стены без единого выступа. Только ужас мог бы заставить человека спасаться таким путем, даже если этим человеком был Дин.

Когда мы с моей провожатой шли обратно, одна из дверей приоткрылась и выглянуло круглое девичье лицо.

— Тиррелл? — окликнула меня девушка.

— Да.

— Дин сказал: "Барбара Энн, Пауни, на Медузе".

— Что это значит? — не удержался я.

— Не знаю. Он велел мне сказать вам это. И больше ничего! — Дверь закрылась.

Мы дошли до окна. Я дал девушке пятерку, и она смущенно поблагодарила меня. Потом я пополз вниз, забрался в окно пятого этажа, спустился по лестнице и наконец вышел из этого странного дома. Я был крайне взволнован: кому понадобилось обыскивать комнату Дина и мой корабль в течение последних суток?

Ехать в Пауни мне не хотелось. Пауни — свалка старых, негодных кораблей. Как-то я искал там якорь для "Лисицы". Тихое место. Там редко что-нибудь случается. Пауни мог и подождать.

Я нашел телефон-автомат и набрал номер Кристофера. Кто-то вроде дворецкого ответил мне, что Кристофер на званом ужине. Я оседлал свой мотоцикл и покатил в квартал Бэл-Лэнд.

Кристофер жил в собственном доме неподалеку от Вестминстера, прежде принадлежавшем архиепископу, что мой братец никогда не забывал подчеркнуть.

Я позвонил в колокольчик. Еще не было случая, чтобы Кристофер сам открыл мне дверь. Он был во фраке, стройный и подтянутый. Он всегда гордился своей стройностью. Увидев меня, братец изумился.

— Боже мой! — воскликнул он.

— Можно войти?

— Дело в том, что...

— Ты спешишь на ужин, да? Я не задержу тебя долго.

— Ну хорошо, — произнес он с явной досадой и впустил меня в дом.

Дом был обставлен в старом английском стиле. Запах дорогих сигар мешался с запахом цветов в больших бело-голубых вазах. В голове не укладывалось, что вся эта роскошь существует на той же планете, что и отель "Адельфи".

Брат повел меня в свой кабинет. Как и подобает почтенному дому, по стенам кабинета тянулись сплошные полки с книгами, которые, конечно, здесь никто не читал.

— К сожалению, у меня нет времени даже на то, чтобы выкурить с тобой сигару, — притворно печальным голосом произнес Кристофер.

Я смотрел в его бледно-желтое лицо, в его невинные, как небеса, глаза.

— Приходил твой оценщик.

— Обычное дело, — спокойно сказал Кристофер.

— Он сообщил тебе что-нибудь?

— Нет, я еще с ним не разговаривал. Надеюсь, корабль в хорошем состоянии?

— Речь идет вовсе не о состоянии корабля. Я хочу знать, что он искал на "Лисице".

— Искал?

— Он обыскал корабль вдоль и поперек. Что он искал?

Кристофер откинулся в кресле, плотно сжал губы и забарабанил пальцами по столу.