Кровавый закат

Дези перевела взгляд с Кейтлин на Букера.

— Мне там не нравится.

Сонно потерев глаза, Кейтлин сказала:

— Сестра Агнес будет волноваться, когда увидит, что тебя нет.

— Я оставила записку на своей подушке, — сказала Дези, небрежно пожав плечом.

— О, ну если ты оставила записку… — пробормотал Букер, шагая обратно к их разложенному дивану.

Большие ореховые глаза проследили за ним.

— Можно мне остаться здесь с вами?

Прежде чем кто-то из них успел возразить, она добавила «Пожалуйста?» и жалобно надула губки.

Вздохнув, Букер глянул через плечо на Кейтлин и приподнял бровь.

«Не повредит».

Она склонила голову набок.

«Я не против, если ты сам не возражаешь».

— Ладно, — сказал Букер, похлопав по тонкому матрацу. — Но если ты пнешь меня во сне, я пну тебя в отместку.

Дези усмехнулась.

— Нет, не пнешь.

Кейтлин прикрыла рот ладошкой, пряча улыбку. Эта девочка точно не давала Букеру спуска.

Не успела Дези забраться в центр постели, как очередной стук в дверь заставил всех повернуть голову.

— Ну, мы сегодня популярны, — сказал Букер, идя во второй раз открывать дверь.

Кейтлин ожидала, что это сестра Агнес пришла за Дези, но услышав мужской голос, она замерла абсолютно неподвижно.

— Привет… — поздоровался Натаниэль, стоя на небольшом расстоянии.

Скрестив руки на груди, Букер прислонился плечом к косяку.

— Поздновато для светского визита, не находишь?

— Да, я знаю. Простите, — пробормотал Натаниэль. — Я, эм… — он прочистил горло. — Мне надо поговорить с вами. С вами обоими.

Букер нахмурился.

— О чем именно?

— О том, что другим людям не надо подслушивать.

После секундного раздумья Букер выдохнул и выпрямился. Шагнув в сторону, он жестом пригласил другого мужчину заходить внутрь.

Войдя, Натаниэль глянул на Кейтлин и тут же удивленно уставился на Дези, которая устраивалась под одеялом.

— Она не могла уснуть у сестры Агнес, — объяснила она. — Так что мы сказали ей, что она может сегодня остаться с нами.

Кивнув, он никак не прокомментировал. Когда он посмотрел на Букера, стало понятно, что он хотел поговорить с ними двоими как можно более уединённее.

Подложив Дези подушку, Кейтлин прошептала:

— Давай ты устроишься поудобнее и закроешь глазки, хорошо? Мы будем вон там и немного поговорим, — она показала на маленький встроенный кухонный столик и сиденья, которые находились в нескольких метрах от кровати.

— Ладно, — сказала Дези, уже повернувшись на бок и подтянув одеяло до подбородка.

Выбравшись из постели, Кейтлин поправила пояс своих термолеггинсов и свободную толстовку, в которую была одета.

Толстовка принадлежала Букеру, но ей нравилось в ней спать. Не то чтобы он жаловался, когда она носила его одежду.

Предложив Натаниэлю сесть с одной стороны стола, Кейтлин и Букер расположились напротив и стали ждать.

— Слушайте, я знаю, что в последнее время все было… напряженно, — начал Натаниэль.

Кейтлин кашлянула, чтобы замаскировать фыркающий смешок.

— Честно, я не могу винить вас в том, что вы рассердились. Я тоже злюсь и частично виню себя в том, что допустил этот пожар. Ну то есть, Иисусе, я был пожарным в Нью-Йорке. Я должен был быть более внимательным.

— Так что ж ты не был внимательным? — спросила Кейтлин, ни капельки не переживая, что ее тон был почти стервозным.

Натаниэль пожал плечами, опустив взгляд на свои руки.

— Наверное, я сосредоточился на всем остальном. Подготовка к новым беженцам из Ковчега, планирование возможных посевов, личные дела…

Она решила не насмехаться над тем, что перепихи отвлекали его от дел.

— И… — Натаниэль поднял на них взгляд. — Наверное, в глубине души мне не хотелось верить, что в нашей группе есть кто-то настолько больной и извращенный. Когда Отверженные впервые нашли друг друга, мы были как семья. Мы любили друг друга, заботились друг о друге, прикрывали друг другу спины. Никто из нас ни за что не сделал бы что-то подобное. но теперь…

— Видимо, семейная идиллия закончилась, — сказал Букер, откинувшись на потертую обивку скамейки.

— Видимо, да, — уныло согласился Натаниэль.

Кейтлин сощурилась.

— Натаниэль, что заставило тебя передумать?

— Вы в курсе, что мы с Брук вчера отправлялись на вылазку?

Она кивнула.

— Мы не просто искали еду, — сказал он. — Мы вернулись в школу.

— Что?

Он подался вперед, опираясь на локти.

— Я хотел посмотреть своими глазами, — сказал он. — Поискать улики, указывающие на то, что случилось.

Букер поерзал на сиденье.

— И?

— И огонь начался не только в клинике, — ответил Натаниэль. — Было несколько точек возгорания, и использовался катализатор — наверняка чистящие средства из шкафчика уборщицы.

Сердце Кейтлин камнем ухнуло вниз.

— Где начались другие пожары? — спросил Букер.

— Помимо клиники, еще один разгорелся в библиотеке, один на постели в западной части школы, и еще в кафетерии.

Кейтлин резко вскинула голову.

— В кафетерии?

— Да, судя по следам огня, это место наверняка подожгли последним, — сказал Натаниэль с кивком. — А что?

Вспышки той ужасной ночи замелькали перед глазами Кейтлин.

— Я знаю, кто совершил поджоги, — сказала она. — И думаю, я смогу это доказать.

***

Завтрак был тихим и напряженным, пока все пытались представить, будто безвкусная водянистая овсянка — это нечто другое.

Кейтлин почти не обращала внимание на еду, которую заталкивала в себя.

Она была слишком занята наблюдением за Сетом, пока тот бродил по лагерю, здоровался с некоторыми людьми, приносил дрова, улыбался кучке детей, которые играли в какое-то подобие классиков на заиндевевшей траве.

Жуя, она мысленно снова и снова обдумывала варианты, просматривая их на предмет возможных слабых мест.

Они с Николь были в некотором роде свидетельницами. Они лишь видели, как Сет выходил из кафетерия с огнетушителями; они не видели, как он заходил туда с химикатами, и не могли точно утверждать, что после него там никого не было.