Кровная месть [СИ]

— Давай, — легко согласился Юрий. Он хотел спросить что-то еще, но тут как раз подвалила до изумления пьяная Инесса Оболенская под ручку с Ольховским.

— Олежек! — радостно завизжала она. — Дай мне десять миллионов баксов, и я отгрохаю такой фильм, в Голливуде все обоссутся от зависти.

Постепенно вокруг них образовалась целая толпа, шумная и хохочущая. Среди многих лиц Юрий заметил и свою жену, пившую на брудершафт с хозяйкой пентхауза.

Тут его кто-то решительно взял под руку. Юрий, с содроганием души, подумал, что это Антоний. Но, это был всего лишь Аркадий Левин.

— Отойдемте, Юрий, нам надо переговорить.

Левин провел его на балкон, в этом чуде архитектурного сумасшествия оказался и такой предмет, столь же бесконечный, и монументальный.

— Надо мы нам с вами встретиться, Юрий, поговорить. Мне нужна квалифицированная консультация по вашей основной профессии.

— Хорошо, — согласился Астафьев. — Когда?

— Давайте завтра. Ближе к обеду. Как вас можно найти?

Юрий достал свой мобильник, Левин свой, еле заметный на его толстой ладони, и они быстро отзвонились друг другу.

— Тогда, до завтра, — сказал на прощание Левин. — Пойду искать свою подругу жизни. А то опять напьется, как свинка.

Они вернулись в квартиру, и тут к нему, поправляя прическу, подошла и Ольга.

— Все, больше она к тебе приставать не будет, — сообщила она.

— Ты про Юльку?

— А про кого же еще?

— Чего это так? Вырубила лучшую подружку? Сколько ты ей синяков оставила?

— Нисколько. Я скандалов устраивать не стала. Просто пятнадцать капель снотворного с шампанским, этот набор вырубает быстро и надолго.

— Откуда ты взяла снотворное? — удивился Юрий.

— А, у хозяев, наверху нашла.

— У тебя не осталось еще капель десять?

— Зачем?

— Для хозяина квартирки.

Малиновская посмотрела в сторону Батова.

— Не стоит. Он и сам через полчаса отключиться.

Она оказалась права. Когда человеческий рой поредел настолько, что стали просматриваться три стены одновременно, Юрий заметил голубое платье Юлии, а, присмотревшись, понял, что она безмятежно дрыхнет в одном из кресел. Ну, а когда и сам Олег Батов нетвердой походкой добрался до лифта, и исчез вверху, супруги решили, что пора удалиться и им.

ГЛАВА 27

В три часа утра с пробками в Москве полегче. Последние, криминальные действия по отношению хозяев необъятной квартиры привели Ольгу и Астафьева в такое буйное веселье, что шофер такси, казалось, больше смотрел в зеркала заднего вида на них, а не на дорогу.

— Нет, ну ты, ты у меня, набралась опыта! Как заядлая клофелиньщица, десять капелек, и Юлька в ауте, — заплетающимся языком высказался Юрий.

Та же буквально каталась от смеха.

— Какая ты все-таки жадная женщина, а? — продолжал Астафьев. — На все пойдешь, лишь бы лишить мужа радости общения с другой женщиной.

— А ты что-то тоже не хотел, чтобы твою жену трахал какой-то там золотых дел магнат.

— Нет, Ольга, это что! Ты еще не представляешь, какой я сегодня испытал ужас. Это пидор Антоний…

— Почему ты хорошего человека такими нехорошими словами обзываешь? — Прервала его Ольга. — В искусстве он разбирается круто. Такой эрудированный человек, интеллигент.

— Нет, ты меня не поняла. Может, он в искусстве и крутой мэн, я ничего не могу сказать. Но он пидор в буквальном смысле слова, ты не поняла, что ли? Он голубой. Я, когда мы поднимались вверх, иду по лестнице, любуюсь твоими ножками, а он меня в это время хоп за жопу рукой, прикинь?!

Ольга смеялась так, что сползла на пол «Волги», и в конце-концов ей стало плохо.

— Ну, теперь ты понял, насколько это приятно, когда тебя мацают за всякие интимные места? — сквозь смех выдавила она. — Как тебе в нашей шкуре? Ой, кошмар, Юрка! Как ты меня насмешил, у меня даже мигрень разыгралась.

Случайность может изменить многое. Обычно такси останавливалось до шлагбаума, и дальше, к зданию гостиницы все пассажиры шли пешком. Но, как раз перед ними со стороны отеля выскользнул черный «Геленваген», охранник не успел опустить шлагбаум, и «Волга» подкатила прямо к отелю. Так что, супруги благополучно вышли из машины у самого крыльца, прошли раздвижные двери, и, кивнув швейцару, начали подниматься наверх. Но лишь только открылась дверь их номера, как в кармане Астафьева начал надрываться мобильник.

— Да, слушаю.

— Это Жохов, — голос полковника был встревоженным. — Почему вы вернулись в номер? Вы же хотели заночевать у друзей?

Юрий взялся за голову. За всеми последними событиями он и забыл, про предупреждение комитетчика.

— Извините, Андрей Андреевич. Просто сменились обстоятельства, там мы остаться не смогли.

— Плохо, очень плохо. Уходите из номера.

— Куда? — опешил Юрий.

Жохов замолк. Он тоже понял абсурдность всего положения. Куда они могли уйти ночью, если их на выходе пасли четверо чеченцев?

— Тогда хоть в фойе спуститесь.

Юрий засмеялся.

— И что мы будем там делать? Изображать два тополя на Плющихе? Бар и ресторан закрыты, а в фойе нас грохнут точно таким же способом, что и в номере.

Тут Жохов его прервал.

— Вот, мне докладывают, что ваши пастухи активизировались. Они явно наблюдали за вашим приездом и вашими окнами.

— Откуда?

— Со стоянки за вашим отелем. Один пошел куда-то в сторону. Пролез в пролом в ограду. Черт, придется выпустить на них своих парней.

— Ну и выпустите, что вы переживаете?

— Да вы нам всю игру ломаете! У нас насчет их были свои планы. А вы, все же, лучше покиньте номер. О, мне говорят, что он полез по пожарной лестнице. Она в метре от вашего балкона. Уходите оттуда!

— Хорошо. Нас уже нет.

Но, Юрий, закончив разговор, и оглянувшись по сторонам, не увидел свою подругу. Он заглянул в ванную комнату. Ольга уже лежала в ванной в позе истомной русалки.

— Иди ко мне, — проворковала она.

— Угу, чтобы снова поскользнуться, и сломать копчик. И пошли отсюда…