Кровная месть

У станции метро волновался своей торговой жизнью небольшой полустихийный рынок, где Нина иногда покупала овощи у веселой и говорливой тетки Аглаи, приезжавшей чуть ли не из Тулы. Одна беседа со словоохотливой торговкой, бывало, возвращала ее к радужному настроению, но теперь тетки Аглаи на месте не оказалось. Нина купила горячий хлеб у торговца с машины и собралась было идти дальше, как вдруг увидела неподалеку соседку Аню Назарову в совершенно растерзанном виде. Волосы у нее были растрепаны, лицо перекошено, глаза красные от слез, а надето на ней было мужское пальто, под которым виднелась комбинация. Она о чем-то жалобно просила у прохожего мужчины в сером плаще, и тот, покачав головой, дал ей какую-то купюру. Аня принялась благодарить, но мужчина, лишь махнув рукой, поспешил удалиться.

— Анечка, милая, что с тобой?— кинулась к девушке Нина, предчувствуя какое-то несчастье.

Они вовсе не были близкими подругами и даже познакомились лишь после того, как у Ани протекла вода и залила потолок у Нины. Было разбирательство в ЖЭКе, и уже там Нина определила соседку как безропотную овечку. Потом они вместе белили потолок в ванной комнате у Нины и даже сблизились на какое-то время, но, после того как у Ани появился некий молодой человек, резко не понравившийся Нине, их отношения значительно охладились. Теперь же, увидев Нину, Аня кинулась к ней со слезами.

— Нинуля, солнышко, мне так плохо!.. Давай выпьем, а?..

— Что еще за дурь? — рассердилась Нина. — Ты скажешь, в чем дело, или нет?

— Ой, Нина, он меня из дома выгнал!.. — всхлипывая, произнесла Аня и горько зарыдала, уткнувшись ей в плечо.

Мужчина, торговавший неподалеку сигаретами, крякнул и отвернулся от такого безобразия, а бабка с солеными огурцами сердито буркнула:

— С утра наклюкалась, зараза!..

Нина поспешила увести соседку подальше от людского равнодушия. Аня продолжала горько плакать. Милиционер, шествовавший по другой стороне улицы, с подозрением покосился на них, но не подошел.

— Ну рассказывай теперь, — сказала Нина. — Кто тебя выгнал и почему?

— Он, — всхлипывала Аня. — Леша... Я прибежала сегодня с работы пораньше, а он там с Надюхой Жилиной... На Моей кровати...

Горькое, воспоминание вызвало новый приступ рыданий. Нина вполне могла ответить на это, что она давно предвидела подобное, что другого и быть не могло, но не та была ситуация, чтобы хвастаться своей интуицией. Конечно, этот самый Леша, исполненный самодовольства провинциал, приехавший в столицу, чтобы завоевать ее, был слишком очевидным негодяем, но ведь эта девочка искренне верила в его любовь. Нина видела ее наивность, и потому Анина обида так больно резанула и ей по сердцу.

— Ну как же он может выгнать тебя из твоей собственной квартиры? — спрашивала Нина с укором.

— Он сможет, — плакала Аня. — Он меня по щеке ударил, вот сюда...

— Потому что ты тюха, — сказала Нина, снисходительно обнимая ее за плечи. — Успокойся, дурочка, мы не позволим ему выгнать тебя.

— Нина,— всхлипнув еще, предложила Аня,— а давай напьемся? Так, чтобы все забыть!.. А потом я пойду и брошусь под поезд в метро...

— Ты говоришь глупости, — сказала Нина с укором. — Что за решение, бросаться под поезд из-за какого-то негодяя?

— Ты бы слышала, как она смеялась! — горько вздохнула Аня.

— Я надеюсь, последними будем смеяться мы, — сказала Нина. — Так что пошли пока ко мне, и думать забудь про всякие глупости.

Аня жалобно всхлипнула, после чего вновь заплакала, но уже без прежнего надрыва.

— А почему ты в белье? — спросила Нина.— Он что, платье с тебя сорвал?

— Я сама, — вздохнула Аня, понемногу успокаиваясь. — Такое там устроила! Стыдно, знаешь...

— Вот уж не ожидала от тебя, — заметила Нина с улыбкой.

У подъезда Аня остановилась как вкопанная.

— Не пойду, — сказала она испуганно. — Они опять смеяться будут!..

— Да мы ко мне идем, глупышка, — сказала Нина. — У меня тебя никто не тронет. Не волнуйся.

Нина отнюдь не представляла собой внушительную фигуру, она была тонка и стройна и в свои тридцать с небольшим сохраняла формы подростка. Но Аня привыкла доверять каждому, кто говорил с ней твердо и решительно, так что воздействовать на нее было легко. Это обстоятельство делало поступок Алексея совсем уж подлым.

Они вошли в квартиру Нины, и та заметила, как Аня испуганно поглядывает на потолок, будто боится, что Леша услышит ее сверху и снова начнет смеяться.

— Все, успокаивайся, — сказала Нина. — Сейчас сварганим легкий завтрак и будем смотреть телевизор. Ты почему так рано ушла с работы?— спросила Нина.— Случилось что?

Аня горько кивнула.

— Ну да, случилось... Я беременна. Думала его порадовать!..

— Ну и дуреха... — проговорила Нина. — Ты умеешь готовить?

— Да, конечно,— рассеянно отвечала Аня.— Что тебе приготовить?

— На яичницу ты способна?

Аня кивнула, потом посмотрела на Нину чуть виновато и улыбнулась.

— Извини, Нинуль, я что-то плохо соображаю. Ты хочешь, чтоб я тебе яичницу приготовила, да?

— Именно так,— подтвердила Нина.— Я тут выйду по делам. Если мне кто позвонит, скажи, что я буду через несколько минут. Ага?

— Ладно, — вздохнула Аня. — Где у тебя яйца?

Выйдя за дверь, Нина закрыла ее на ключ, потом решительно пошла наверх. Ей не очень хотелось скандалить, но в нынешней ситуации иначе было невозможно. Она нажала кнопку звонка и почувствовала легкую нервную дрожь. Она еще не знала, что ей следует говорить, а дверь уже открывалась.

Леша стоял перед ней в джинсах и майке, он был определенно нетрезвый, в углу рта торчала сигарета.

— Ба! — произнес он весело. — Какие люди! Всегда рад приветствовать женщин твердых и высоконравственных... Только Аньки дома все равно нет, а на меня твои проповеди не действуют.

— Так и будем через дверь разговаривать? — спросила Нина.

— Ладно, заходи, — буркнул Леша и прошел в комнату.

Нина вошла, прикрыла за собой дверь, но на замок ее закрывать не стала. Леша хоть и не выказывал агрессивных намерений, но от него можно было ожидать чего угодно.

— Я не собираюсь читать проповеди,— сказала Нина, входя в комнату. — Это не мое дело. Я зашла узнать, когда ты думаешь съезжать?

— А-а-а...— протянул Леша удовлетворенно,— значит, ты уже в курсе? Тем лучше. Передай моей любимой, что я вовсе не собираюсь ее покидать. И хотя я получил от нее незаслуженную оплеуху, я готов простить ее, но только до следующего раза. Имейте в виду, следующий раз будет последним!

— Ты что-то не так понимаешь, — сказала Нина чуть насмешливо. — Тебя никто не жаждет возвращать. Тебе следует сваливать отсюда как можно быстрее, потому что участковый уже знает про твой дебош и намерен поинтересоваться твоей пропиской.