Кровник - Джихад по-русски

Питались рано утром — и то на скорую руку, всухомять. А тут так пахнет — сейчас бы бросить все к чертовой матери, сесть прямо под навесом, на улице, да пожрать как следует.

— Цель вижу, — докладывает по рации Сало, расположившийся с Севером на чердаке. — Два джипа «Чероки» идут к нам. Мы готовы.

Антон смотрит на часы: стрелки показывают шестнадцать сорок пять. Парни идут с хорошим запасом. Видимо, надеются перекусить и отдохнуть. Ну-ну… Перекусить мы вам, так и быть, выпишем. А насчет отдохнуть — как получится.

— Цель вижу, — докладывает Джо — он и Мо притаились за углами кошары, как это совсем недавно делали сыновья Абая. Неплохое местечко для снайпера и гранатометчика: калитка и ближние подступы — как на ладони. — Мы готовы.

— Абай! Ай, Абай! Иди встречай, — кричит по-чеченски Антон, приоткрывая дверь. Топнув ногой по крыльцу, добавляет, понижая голос:

— Разомнись. Скоро уже…

Это он — Барину. Барин сегодня не стреляет. Он под крыльцом сидит — пришлось для этого выломать сбоку все доски. Задача Барина: убрать заложника из сектора снайперов и сохранить его до конца акции.

В конце распадка показались джипы. Абай подходит к калитке, снимает проволочное кольцо с одного из столбов и оттаскивает целый пролет изгороди в сторону. Добро пожаловать, гости дорогие.

Антон оставляет между дверью и косяком микроскопическую щель для наблюдения и примеряется, как будет выскакивать во двор. Вроде бы ничего. Вот только дверь тяжеленная, из дуба — открываться будет медленно.

В поле зрения влезает спина младшего сына Абая — как положено по чину, встал сзади отца гостей встречать.

— Эй, парень, — тихо окликает его Антон по-чеченски — джипы уже близко, через полминуты подъедут. — Иди за шашлыками присмотри — сгорят!

Абай оборачивается, нервно дергает заросшим кадыком и кивает сыну — иди в самом деле. В глазах хозяина точки легко угадывается смятение. Он опытный, Абай, наверняка достаточно повоевал в первую чеченскую. Прекрасно понимает, что стоит аккурат в пересечении четырех стрелковых секторов и, чтобы выжить, ему сейчас понадобится совокупный запас везения, отпущенный на год вперед всему чеченскому ратному люду.

Сын Абая уходит за дом. Джипы уже на подъезде. Интервал между ними метров десять, не более. Это плохо. Заедут почти одновременно и спешиваться будут скопом. Это значительно осложняет задачу.

Передняя машина заезжает в ограду и останавливается метрах в семи от крыльца. Второй джип во двор не едет — поворачивает налево и начинает притормаживать рядом с оградой.

Антон горячо благодарит всех подряд военных богов. Спасибо, военные! Дай вам ваш начальник всего самого-самого…

Из передней машины выходит одетый в хороший «комок» бородатый мужлан — такой же упитанный и здоровый, как Абай. Распахивает руки для объятий и идет к хозяину точки. На правом плече висит стволом вниз «Кипарис» [20] с глушителем и откинутым прикладом.

20

9-мм пистолет-пулемет, используемый спецподразделениями

Это, судя по всему, и есть Ахмед. «Кипарис» — игрушка не для регулярного боя, брать ее на акцию может себе позволить только начальник, уверенный в своих стрелках, вооруженных чем-нибудь поосновательнее.

Одновременно из первой машины высаживаются еще четверо: спереди — водила, сзади — двое стрелков с АКМС, которые тащат с собой худющего-мальчишку с завязанными глазами. Это Шамиль — тот самый заложник, из-за которого и завязался весь сыр-бор.

Они успевают сделать три-четыре шага к дому — в этот момент второй джип окончательно останавливается и все его четыре двери распахиваются. Пора.

— Хо!!! — отчаянно орет Антон, пиная изо всей силы дверь и выскакивая на крыльцо.

— Пшшш!!! — стартуя из-за дальнего угла кошары, противно шипит «Муха». На какой-то миг вся компания застывает на месте. Вот он, тот самый превалирующий момент, который внезапное нападение дарит атакующим. В этот момент делается восемьдесят процентов победы, потому как даже самые опытные бойцы какое-то ничтожное время пребывают в ступоре — до тех пор пока не включатся наработанные боевые автоматизмы.

Одновременно с «Мухой» из-под крыльца стартует Барин. «Муха», естественно, быстрее, но Барин — гораздо ближе. Чудовищным прыжком он преодолевает небольшое расстояние от крыльца до троицы с заложником и с размаху падает на мальчишку, вырывая его из рук конвоиров и отшвыривая под джип.

Ба-бах!!! — реактивная граната вламывается через лобовое стекло в салон второго джипа и рвется с оглушительным грохотом. Одновременно раздаются слабые шлепки с крыши и из-за ближнего угла кошары — работают снайперы.

Все это происходит за те считанные секунды, пока Антон выскакивает из дверного проема и бежит к Ахмеду с Абаем. Есть все шансы взять Ахмеда живьем — если добраться до него раньше, чем он успеет перевести свое оружие в горизонтальное положение. А и успеет — стрелять вряд ли будет: между ним и Антоном — Абай.

Но Ахмед оправляется от шока на удивление быстро. Просто фантастически быстро! Он молниеносно приседает на колено, вскидывает свою скорострельную строчилку и прямо через Абая выпускает по Антону длиннющую очередь во весь магазин. Плевать ему на Абая!

За десятую долю секунды до того, как ствол «Кипариса» начинает плеваться свинцом, Антон щучкой прыгает вперед, переходя на кульбит, и, кувыркнувшись, по инерции едет задницей по грязи, финишируя у заваливающегося назад Абая, почти пополам перерезанного очередью.

Абай медленно падает, перевалившись через Антона. подошвы его сапог остаются у наибольшего волкодава ЗОНЫ на плечах. Наверно, это жутко гротескное зрелище — если смотреть анфас. Но анфас может смотреть лишь Ахмед, а ему сейчас не до этого.

У Ахмеда пустой магазин. Палил от души, цель была очень близко — не верил, что промажет. Ахмед выщелкивает пустой магазин, рвет из «разгрузки» полный — и застывает как вкопанный, поймав гибельный взгляд уставившегося ему в лицо вражьего ствола.

— Очень приятно, — от души бормочет Антон, аккуратно простреливая Ахмеду правую руку. Главарь похитителей громко кричит от боли, роняет оружие и сгибается в три погибели. Хороший воин, но на боль — слабый. Дед чеченский тогда, у брода, продолжал воевать с размозженным плечом. А этому пуля попала в мякоть — и сник.

— Ложись, падла, и не дергайся, а то башку прострелю, — рекомендует Антон, вставая, пинком отбрасывая в сторону Ахмедов «Кипарис» и осматриваясь.

Вот и все, собственно. Пока он тут барахтался с Ахмедом, снайперы сделали свою работу. Жирно чадит продырявленный джип за оградой — рядом валяются два горящих трупа. Однако не померли сразу, когда граната рванула. Пришлось снайперам достреливать.

Водила Ахмеда — готов. Конвоиры, что тащили заложника, валяются в грязи и хрипло орут от боли — им прострелили плечи. Плечи — это Мо. Это он старается для финального акта, бережет материал.