Кровные связи

В комнате воцарилась тишина. Криминалисты редко не давали им никаких зацепок. Фостер медленно кивнул. Все выглядело так, словно тело свалилось с неба. Но отсутствие улик и информации кое о чем свидетельствовало.

— Значит, убийца работал очень осторожно, все продумал заранее. И совершенно ясно, что преступление было совершено в другом месте.

— А как насчет мотива преступления?

Фостер развел руками.

— Ограбление можно исключить, на трупе найдены деньги и мобильный телефон. Конечно, мы не очень хорошо знаем о его личной жизни и не можем сказать, было ли там что-нибудь особенное… — Он запнулся. Фостер понимал, что до сих пор не может определиться с мотивом. Что-то подсказывало ему, что здесь речь идет не об обычных мотивах убийства: наркотики, деньги, злость или зависть. — У нас есть данные о звонках с мобильного телефона?

Дринкуотер сообщил ему, что они определили номера десяти последних входящих, исходящих и пропущенных звонков, поступивших на телефон Дарбишира. Большинство принадлежали друзьям, родственникам или сослуживцам. Единственный звонок, который мог быть сделан или получен после семи часов вечера, когда Дарбишира в последний раз видели в пабе, имел номер 1879. Время звонка — 23:45.

— Вы говорили с патологоанатомами? — спросил Фостер.

— Карлайл считает, что Дарбишир был к этому времени уже мертв.

— А какие версии насчет этого номера? — Фостер подумал, что это мог быть номер сети или возврата SMS-cообщения.

— Мы звонили по нему с разных телефонов. Но никто не отозвался.

Создалось впечатление, что все присутствовавшие в комнате достали мобильные телефоны и начали рассматривать кнопки на них.

— Какой у него телефон? — спросил Фостер.

— Тонкий, маленький, с откидной крышкой. Раскладушка. Девчачий. У Хана такой же, — с усмешкой добавил Дринкуотер.

Фостер улыбнулся ему в ответ.

— Семь, восемь и девять находятся в одном ряду, — произнес Хан, глядя на кнопки своего телефона. — Их могли нажать одновременно, случайно. А где был телефон?

Дринкуотер опустил голову и похлопал левой рукой по левому карману своего пиджака, а правой — по правой стороне груди.

— В нагрудном кармане, с правой стороны. Можно предположить, что в тот момент, когда на него напали, не была включена блокировка клавиш, или после того, как его убили и тело потащили, клавиши могли быть случайно нажаты, в том числе и кнопка вызова.

— Похоже, это наиболее правдоподобный вариант, — согласился Фостер. — Но проверьте номер еще раз. Поговорите с женой, с сотрудниками банка, не исключено, этот номер что-то для них значит. Может, это первые цифры номера расчетного счета или пин-код. Мы должны все проверить.

Фостер потер лицо и провел ладонью по голове.

— Дарбишир выпил только четыре пинты. Он был навеселе, но не пьян. Как же убийце удалось схватить его на улице? Тридцатиоднолетнего мужчину непросто заманить в машину. Если только предложить подвезти его. Нельзя сбрасывать со счетов то, что ему могли предложить помощь. Сколько у нас было совпадений, Энди?

Тем же днем они вводили данные об убийстве в компьютер, чтобы просмотреть всех подозреваемых, которые раньше были задержаны, арестованы или осуждены за нападение с ножом и находились в это время на свободе.

— Примерно две тысячи, — сказал Дринкуотер.

Каждый случай должен быть проверен в течение следующих дней или недель. Расследование убийства всегда окружает ореол таинственности, но по большей части это простая, нудная и кропотливая работа.

— Выясните, у скольких из них имелось или до сих пор имеется разрешение на управление такси, — распорядился Фостер и хлопнул в ладоши. — Остальные знают, что делать дальше, — добавил он, подводя итог совещания. — Мы должны выяснить все о жизни Джеймса Дарбишира: куда он ездил, чем увлекался, чем занимался в последние дни. Проверьте его кредитку и банковскую информацию; допросите знакомых, родственников, подруг, друзей и коллег, проверьте его электронную почту, посмотрите, какие сайты он посещал, включая порносайты, я хочу знать о нем все.

Все встали, некоторые потянулись, другие начали обсуждение, третьи достали телефоны.

— Позвольте мне кое-что сказать, сэр?

Шум внезапно стих. Это была Хизер, по-прежнему красная от гнева. Фостер сначала подумал, что она хочет упрекнуть его за то, что он ее отчитал, когда она опоздала на совещание. Но Фостер знал, что у Хизер хватит ума не делать этого.

— Говорите.

— Наверное, я пропустила ваше обсуждение надписи, вырезанной на груди убитого, — объяснила она. — Но у меня появилась идея.

Фостер сообразил, что румянец на ее щеках появился не от злости, а от волнения.

— Да?

— Вы слышали о генеалогии?

Он задумался. Разумеется, слышал: старые люди последние дни своей жизни занимаются поиском умерших родственников.

— Да, — произнес он. — Дурацкое поветрие.

Присутствующие рассмеялись.

— Знаете, — продолжила Хизер, игнорируя смех, — моя мама несколько лет назад пыталась восстановить семейное древо. Но подобное лучше всего делать в Лондоне, а не сидя дома в Раутенстале. Она приезжала навестить меня, и мы отправились в одно место в Ислингтоне, где было множество каталогов со свидетельствами о рождении, заключении брака, смерти. И там было так людно, что просто яблоку негде упасть.

Поняв, к чему Хизер клонит, Фостер задумался.

— А какое это имеет отношение к убийству Дарбишира?

— Когда вы хотите заказать какое-нибудь свидетельство, нужно заполнить анкету. В ней вы указываете номер необходимого вам свидетельства. Эти индексы похожи на то послание, которое мы обнаружили: комбинация букв и чисел.

Присутствующие закивали, послышались возгласы одобрения. Похоже, это самая лучшая версия, возникшая за время встречи.

— Как вы собираетесь проверить это? — спросил он.

— Моя мама отказалась от своей затеи. Она считает Лондон гнездом зла и порока и не желает больше сюда приезжать. Она наняла одного парня, который зарабатывает себе этим на жизнь, и он сделал все за нее. Оказалось, нашими предками были крестьяне. Ничего особенно интересного. По пути сюда я ей позвонила. У нее сохранился номер его телефона.

— Позвоните ему, но по телефону не вдавайтесь в детали. Назначьте встречу.

«У нас ничего нет, — подумал Фостер. — Вероятно, это хоть как-нибудь сможет изменить ситуацию».

ГЛАВА ПЯТАЯ

Найджел сидел за столиком в забегаловке, которую язык не поворачивался назвать кафе, в Центре истории семьи в Кларкенуилле, в центре Лондона. Он жалел, что здесь не было «Старбакса», по крайней мере там можно курить. Ему пришлось занять маленький квадратный столик на двоих у стены вместо большого круглого на четверых, уменьшая риск, что придется делить свое личное пространство с каким-нибудь дилетантом, который станет хлебать суп и рассказывать о своем родственнике, потерявшем ногу во время военной операции на реке Сомме.