Кровные узы

— Да, как и сотни других веронов со всего мира с самым разнообразным даром, но у Амрона проявился дар водной стихии.

— Ты не был расстроен?

— Нет. Поверь, я не напрашивался в этот список, меня выбрали из-за моего опыта и заслуг. Воспитывать королевского отпрыска — не только большая честь, но и большая ответственность. — Тарален сочувственно посмотрел на Арева, пролившего себе чай на грудь и громко ругнувшегося, — а еще постоянная головная боль.

— Хуже, чем моя толпа тупиц?

— Намного. Ареву еще и морально тяжело. Он, наверное, единственный во всем Размарале, кто переживает за благополучие мальчика…

— Ладно… пойду народ доводить до истерики.

Тарален снова подлетел к своей ячейке. Он не сказал Зэру, что Арев не был в списке на тот момент, когда у Амрона проявился дар. Сотни, если не тысячи веронов отказались от юного наследника и лишь молодой учитель из глубинки, которого перевели в школу Клариссы за его способности, согласился. Тарален искренне восхищался его мужеством, потому что сам бы не взялся учить смертника…

Раздалась воздушная тревога, заставившая поднять головы всех веронов.

— Мы должны что-то делать? — нервно спросили рядом. — Я ничего не путаю? На королевскую семью напали?

— Мы ничего… — нахмурился Тарален, сжимая папки.

Он едва сдерживался, чтобы не вылететь на зов сирены, а она всё выла и выла.

Напасть на королевскую семью в столице — неслыханная наглость.

Вероны переглядывались. У многих искрили руки.

Сердце Таралена забилось с бешеной скоростью, когда едва не оборвалась жизнь Инарана, а сирена всё выла и выла.

— Они же убьют его… — простонал кто-то.

Разве не этого хотели вероны? Избавиться от настоящего наследника ради следующего. Но осмотрев окружающих, Тарален убедился в том, что вероны не готовы потерять Амрона. Не в их сути ждать развязки. Самые горячие головы сорвались в полет, бросив учебные принадлежности. Арев улетел первым — его кружка давно упала вниз.

Сирена прекратила выть… У большинства вырвался вздох облегчения.

Прежде чем отправиться на занятие, Тарален залетел в уборную и сполоснул лицо холодной водой. Кто мог напасть на королевскую семью? Зачем? Да еще ранить Инарана. Народный совет был уверен, что Амрон вне опасности до пробуждения ментального дара. Почему же на его семью напали сейчас?

Позже Таралена вызвали в учительскую, оторвав его от занятий с группой.

— Простите, что срываем вам урок, — извинился рослый верон в форме военного Анрифаля. — Но нам необходим специалист вашего профиля.

— По поводу купола? — поморщился Тарален, он не любил вспоминать своё военное прошлое. Как и у Зэра, у него был период поисков.

— Да, мы нашли место с похожим источником магии.

И этим местом оказался старинный зал грозовых детей, где обычно проводили совещания члены королевской семьи совместно с народным советом. Именно туда привели Таралена, чтобы он осмотрел помещение.

— Не похоже, что атаковали намеренно, — дотронулся до трещины в стене Тарален. — Скорее, спонтанный выброс энергии. Возможно, он был в ярости.

— Кто это сделал, вы можете определить?

— Здесь повсюду следы Амрона и Лимры. Есть еще человеческая энергия, но трещины оставил не человек. И кто бы это ни был, он своих следов не оставил.

На глаза Таралену бросилось свечение в груде мусора. Он присел рядом с каменной крошкой и выудил чудом уцелевший белый камень.

— Камень сокровенных желаний, — прочитал Тарален закорючку.

— Детская игрушка «Создай свой артефакт», — хмыкнул представитель закона.

— Да, только сила в нем теперь как в настоящем артефакте и желания он способен выполнять.

Все присутствующие вероны повернулись в сторону Таралена.

— И какое было первое желание?

— Что-то связанное с младшим братом, не могу разобрать, слишком размытое желание.

— И это ничего не говорит нам о том, кто оставил пожелание?

Тарален промолчал, не выпуская из рук камень. Он уже собирался покинуть помещение вместе с другими веронами, когда услышал едва уловимый шорох. Никто другой не обратил на звук внимания или специально пропустили, чтобы именно Тарален обнаружил убежище.

— Идите, а я еще посмотрю, — громко сказал он.

И, дождавшись, когда вероны покинут помещение, подошел к одной из статуй и с лёгкостью отодвинул её.

На полу сидели двое мальчишек. И Тарален нисколько не удивился, опознав в одном из них наследника, а во втором — человеческого ребёнка.

— Где третий хулиган? — спросил верон с полуулыбкой.

— Его здесь нет, — отвечал Амрон, насупившись и прижимая колени к груди.

Тарален сделал мысленную пометку, что искать нужно еще одного ребёнка. Разве что непонятно какой расы.

— Твой друг пробил купол.

— Он не специально, — скривился принц. — Он… плохо колдует.

— Так плохо колдует, что пробил наш купол?

— Да случайно он его пробил! Он не местный…

— И кого ты привел? — присел на корточки Тарален. — Ты уверен был, что твой новый друг — ребёнок? Что тебя не одурачили?

— Он не тёмный. Клянусь. Не тёмный. Я бы такое почувствовал.

— Кто он?

— Это секрет.

— Амрон, мне нет дела до твоих секретов, — терпеливо сказал Тарален, хотя ему очень сильно хотелось треснуть Амрона по макушке. — Но сегодня ты поставил под угрозу безопасность нашего города, приведя в наш мир неизвестное существо, которое прорвало защиту купола. Оно сейчас в столице и мы должны знать, где его искать.

— Я уведу его! Клянусь!

Тарален задумчиво коснулся подбородка. Существовала одна раса, которая превосходила по силе веронов, и её представители обожали перевоплощаться в детей.

— Он мирайя? — спросил он, внимательно наблюдая за наследником.

Принц спрятал лицо коленями, а у Таралена сложилась картина. Если наследник привел в Размараль мирайя, то становилось понятно, почему напали на королевскую семью и ранили Инарана. Мирайя для тёмных враг номер один, кто-нибудь да рискнул бы его атаковать. Из ненависти, из жажды власти или по глупости, причины могли быть самые разные. Крылья мирайя — бесценный трофей.

— Немедленно уведи его, пока в наш мир не явилась армия тёмных, — приврал Тарален, чтобы припугнуть наследника, и указал на человеческого мальчика. — И его верни домой.

— Сделаю.

Тарален поднялся и направился к выходу, когда услышал робкий вопрос:

— Это был твой папа?

— Нет, я вообще его не знаю, — ворчливо отвечал наследник.

— А почему он разговаривал с тобой, как будто знал тебя?

— Меня тут все знают, я же принц.

— Почему он тогда тебе приказывал?..