Кровосос. Реванш Люцифера

– Ты че несешь? – Сергей рассвирепел. – Лена не могла мне изменить!

– Ох, Пацкевич! – Дьявол тяжело вздохнул. – Годы идут, а ты не умнеешь! Неужели ты думал, что я – отец лжи, прародитель всего зла во вселенной, отпустил бы тебя просто так, жить спокойной и счастливой жизнью? Неужели ты думал, что я прощу разрушенный тобой тысячелетний план? Это вас, людей, Бог называет своим лучшим творением? Тогда Он очень, очень плохой ремесленник! Да вы тупые как нос советского тепловоза! Особенно ты – Сережа! Я спрятал твою демонскую сущность так глубоко, что и сам бы не нашел, если бы не знал правды. Ты – нарушивший когда-то баланс, остался для моего сына единственным проводником в этот проклятый мир! Ждать бы мне еще тысячу лет своего часа, если бы не твоя тупость! Только через тебя я теперь смогу привести своего сына к власти! Это мой сын, Сережа! Твоя там только демонская оболочка! Ты знаешь и чувствуешь, что я прав! Прости меня сердечно, но тебе придется пожить некоторое время в одиночестве. Как вижу, ты не способен защитить моего малыша, эти святоши не оставят вас в покое. Они снова и снова будут пытаться воткнуть нелепую деревяшку в грудь моего младенца. Ты же не будешь возмущаться, если твоя Леночка поживет со мной в аду, месяцев этак девять? Прошу прощения, восемь с половиной! Становлюсь немного рассеянным в преддверии своей победы в этой священной войне! Не волнуйся, предоставлю ей наилучшие условия. А потом мы вернемся, и будем жить большой, дружной семьей! У нас будет столько работы, много всего поменять нужно на этой земле! Столько всего исправить! Всех вас ждет совершенно новый, удивительный мир! Моя фантазия безгранична! Все ваши самые темные, самые скрытые страхи и кошмары, покажутся веселым карнавалом в Рио-де-Жанейро! И ваш великий творец очень мне в этом помог! Это Он создал вас такими уязвимыми, это Он создал миллионы способов, как причинить вам невыносимую боль, как физическую, так и душевную. Поверь, я умею объединять всю боль воедино! Вырвал бы я твое сердце, Пацкевич, и скормил его твоим ближайшим родственникам – крысам, но не могу! Такой идиот как ты наверняка мне еще пригодиться, потерплю еще немного!

– Я не отдам ее тебе… – Сергей крепко прижал Лену к себе.

– Как же ты глуп! – Люцифер вскинул руки вверх. – Смотри, великий творец, каких никчемных существ ты защищаешь! Сережа, зайчик мой, ты уже мне ее отдал, она же грешница! Посмотри, что она натворила! Она же зарезала священника как тупую свинью! За такое деяние, как написано в вашей же священной книге, сразу в ад! Нужно было лучше оберегать свою любимую куклу для похотливых забав!

Дьявол взмахнул рукой, в полу открылся огненный портал, Лена с ужасным воплем провалилась в пылающую пучину.

– Не скучай, Пацкевич! – Люцифер рассмеялся. – В этот раз все получится! В этот раз уже ничего не сможет мне помешать! Использовать тупых созданий тупого Бога оказалось очень даже весело, а главное – продуктивно!

Дьявол щелкнул пальцем и исчез, оставив после себя лишь едкий запах серы. Сергей упал на колени и обхватил голову руками.

«Какой же я идиот! Ловко он все обставил, комбинатор хренов! У меня только что на глазах беременную жену забрали в ад. Да еще и под каким авторитетным конвоем! Ну да, еще бы, она беременна антихристом. Моим сыном. Мой сын – антихрист. Да пошло оно все, пускай правит! Там еще неизвестно кто хуже – антихрист или нынешняя власть! Кого не выберем – одни уроды! А так хоть родственник в правительстве будет, да еще и какой, всем буграм бугор! Весело живешь, Сережа! Не последнюю роль в апокалипсисе играешь, первая скрипка считай! Так, без паники. Что же делать, что делать? А что я могу сделать? Ни хрена я не могу сделать! Больно крутые ребята твою телку увели, Пацкевич! Еще и этот труп посреди дома. Проведу в тюрьме видать, все оставшееся время до апокалипсиса. Хоть отдохну. Труп святоши. Откуда этот святоша узнал, что моя жена беременна антихристом? Они явно что-то знают. Знают гораздо больше, чем я. Пощупаю я его карманы…»

В карманах мертвого священника он обнаружил лишь бумажку с адресом своей квартиры и мобильный телефон. В телефонной книге был записан всего один номер и Сергей, не раздумывая, его набрал. После нескольких длинных гудков послышался мужской голос:

– Почему так долго, мы уже волновались. Вам удалось ликвидировать угрозу?

– А! Так это вы послали этого козла, зарезать мою жену?

Заданный вопрос явно обескуражил человека по ту сторону телефона, он сделал паузу и робко спросил:

– Кто вы?

– А прав был Люцифер, когда говорил что людишки очень тупые! Если я назвал женщину, которую вы хотели убить – своей женой, может, сам догадаешься, баран?

– Что с Павлом Андреевичем? – в голосе незнакомца чувствовалась тревога.

– На счет Павла Андреевича не знаю, а вот хозяин этого телефона залил кровью весь мой ковер и откинул копыта! Не веришь? Могу фотку скинуть! Ладно, мне нужно с вами встретиться и задать пару вопросов. Ситуация вышла из-под контроля, как у вас, так и у меня. Мы можем помочь друг другу.

– Я не знаю кто вы. Это невозможно. Вы не представляете насколько все серьезно.

– Серьезно??? – Пацкевич сам не заметил, как уселся на труп Павла Андреевича. – Слышишь, конспиролог, мою жену только что забрал в ад сам Люцифер, а еще она беременна антихристом. Через девять месяцев он появится на свет. Не знаю, как быстро растут антихристы, но чувствую, что конец света наступит гораздо раньше, чем этому ублюдку перестанут быть нужны подгузники. Я понимаю, что это мой сын, да наплевать. Как говорил один великий полководец: бабы еще нарожают. Мне жену спасать нужно. Это ты не понимаешь, насколько все серьезно!

– О Господи, спаси и сохрани нас, отец небесный! Если вы не врете, это конец. Этого нельзя было допустить! Я все понял, никуда не уходите, я вышлю за вами машину. Вам позвонят на этот номер…

Как и обещал незнакомец, через сорок минут зазвонил телефон, Сергей взял трубку.

– Машина внизу, спускайтесь, только сами.

«Нет, я еще Павла Андреевича хотел с собой прихватить. Правда, ох же и тупые…» – думал Пацкевич, спускаясь по лестнице.

Внизу, метрах в двадцати от подъезда стоял черный, старенький «Мерседес». Как только Сергей подошел к автомобилю, двери открылись, из машины вышел пожилой мужчина с черной ленточкой в руках.

– Извините, – сказал он, – но мы вынуждены завязать вам глаза. Приказ начальства.

Пацкевич укрыл отборным матом и вышедшего мужчину, и водителя заодно, но все-таки согласился на эту вынужденную формальность.

Около получаса они ехали в полной тишине, за исключением рева двигателя и шума от проезжающих навстречу автомобилей. Все это время Пацкевич думал о Лене, она была единственным смыслом его убогого существования. Он понял это только сейчас. Ему было плевать на мир. Плевать на то, кто им будет править, плевать, что будет с остальными людьми. Ему и раньше на это было плевать, как и на себя. Когда ему закрыли повязкой глаза, он погрузился в чертоги собственного сознания. В его голове возник образ Лены в то момент, когда она проваливалась в огненную воронку. Образ ее голубых глаз. Он никогда не видел в этих глазах такого страха и отчаяния, как в то ужасное мгновение. Он привык видеть ее всегда сильной и уверенной, она всегда была для него образцом спокойствия и самообладания.

Несколько раз подскочив на каких-то неровностях, авто два раза дернулось и остановилось, с переднего сиденья послышался голос:

– Не снимайте повязку, мы скажем, когда это можно будет сделать. Это в ваших же интересах.

Сергея взяли под руку и вывели из автомобиля. Прошагав около десяти метров, они остановились, стальным скрежетом взвыла открывающаяся дверь.

– Осторожно, – сказал кто-то из мужчин. – Здесь очень крутые ступеньки.

Спустившись по лестнице вниз, Сергей почувствовал сырость и запах плесени. Он сразу догадался, что это какой-то подвал. Снова проскрипела сталь, открылась дверь, его завели в комнату.

– Пусть подойдет ко мне, – прозвучал слабый, хриплый голос. – И снимите с него повязку. В сложившейся ситуации, эта мера безопасности не имеет никакого смысла…

С Пацкевича сняли повязку, он открыл глаза и увидел перед собой старика, сидящего в старом, потертом, кожаном кресле. Его лицо было покрыто глубокими оспинами, сквозь белую пелену еле виднелись контуры глазных яблок. На почти лысой голове беспорядочно лежала прядь седых волос, а губы беспрерывно дрожали. Одет он был в черную рясу, на его груди отблескивал в полумраке тяжелый серебряный крест.

– Дай мне свою руку, сын мой, – дрожащим голосом вымолвил старик. – Как видишь, я очень стар и почти не вижу.

Пацкевич покорно подал ему руку, священник вызывал чувство спокойствия. Немного подержав Сергея за руку, старик улыбнулся и тихо произнес:

– Да, это ты… теперь я не сомневаюсь, что это ты…

– О чем вы, отец мой? – немного удивился Пацкевич.

– Я рад, что мы все-таки успели встретиться до моей кончины. Это большая честь для меня.

– Я не понимаю, о чем вы… честь встретить разнорабочего на стройке? Тем более уже безработного…