Круги на воде

Пока Фил говорил, повторяя объяснения, которые они уже не раз слышали от государственных служащих, к которым обращались, Клэр пристально рассматривала постоянно меняющееся слайд-шоу из зернистых чёрно-белых снимков. По утверждению службы контроля аэропорта, эти снимки показывали приезд Натали в Мюнхен. На каждом снимке её голова была опущена вниз.

От напряжения на шее Клэр волоски встали дыбом. Они в первый раз видели эти кадры.

— Как вы видите, на ней рюкзак, с которым она всегда путешествует, — сказал Фил.

Клэр потрясла головой:

— Что-то не так.

— …ничего необычного на пограничном контроле… — продолжал Фил.

Клэр знала свою дочь и, даже по этим нечётким кадрам, могла сказать, что это не она.

— Это была не она, — сказала Клэр громче.

Все повернулись к ней. Она же видела только одну пару глаз. В комнате стало тихо, пока снова не заговорил Фил.

— Трудно что-то увидеть с этим качеством снимков, но они получены с помощью американского посольства от пограничного контроля. Они смогли проследить её по паспорту.

Николь обняла Клэр, а та снова затрясла головой.

— Мам, мы не можем её хорошо рассмотреть.

— Тони, это была не она.

Он перевёл взгляд с жены на монитор, произнеся:

— Останови слайд-шоу. Верни назад.

Кадры стали медленно крутиться в обратном направлении.

— Стоп.

Это был единственный снимок, где видно лицо.

— Чёрт возьми! — сказал Тони, поворачиваясь к Клэр. — Ты права.

Четыре пары глаз медленно приблизились ближе к экрану.

Изображение увеличилось. Теперь Фил сказал:

— Думаю, вы правы. Сожалею. Я поверил информации…

— Что это значит? — спросил Нэйт. — Это значит, что её паспорт был у кого-то другого? Садилась ли она вообще на этот самолёт? — От волнения его голос всё повышался.

— У тебя есть кадры с высадки из самолёта? — спросил Тони.

— Да, — сказала Клэр, почувствовав зерно надежды. — Дай мне посмотреть на каждого, кто сошёл с этого самолёта. Пусть она даже загримировалась, я узнаю её.

— Фил? — спросила Николь, — а что о сообщениях?

— Сейчас они пришли с другого телефона. Мобильный Нат был найден в аэропорту. Надеюсь, это хороший знак.

— Почему? — спросила Клэр.

— Он был оставлен. Натали знает, что мы его найдём.

— Значит, это сделано специально. Не могла ли она сама это сделать? — спросила Николь. — В том смысле, что, может быть, она хотела, чтобы ты его нашёл и узнал, что она не хочет, чтобы её искали?

— Фил, — сказала Клэр, не обращая внимания на старшую дочь, — я в сообщении задавала ей личные вопросы, как ты предложил, и она на них ответила. — Она взялась за протянутую мужем руку. — Это должна быть она. Она должна быть… — Клэр не могла заставить себя произнести слово — жива. Женщина отказывалась думать, что может быть по-другому.

— Несмотря на то, что геопозиция отключена, мы с Тейлор смогли определить географический район отправки сообщений. Если она позвонит и поговорит некоторое время, будет шанс определить локацию точнее.

— Я пыталась перезвонить, — сказала Клэр.

— Мы все пытались, — добавил Тони.

— Телефон сразу стал вне зоны доступа, я знаю, — профессиональным тоном ответил Фил, сквозь который сквозила горечь, смешанная с раздражением. Это было так не похоже на него, способного пробить каменные стены. Клэр знала, как он недоволен собой в той же мере, в какой расстроен из-за Натали.

— Фил, не сдавайся, пожалуйста, — сказала Клэр.

— Роуч, мы знаем, что тебе там сказали. Мне до чёрта, что мы не имеем доказательств, что она сделала это не по своей воле, хотя я думаю, что там даже больше. Я думаю… — Он в нерешительности замолчал, посмотрев на жену. — …нам нужно, по крайней мере, убедиться, что её не похитили.

Клэр увидела смятение на красивом лице мужа.

— Похитили? — повторила она, чувствуя, как тело покрывается мурашками, и прорвалась плотина от всегда подавляемых, а теперь нахлынувших воспоминаний прошлого.

— Клэр, — послышался из динамика голос Фила, — мы с Тейлор рассматривали эту возможность. Я не хотел поднимать эту тему без доказательств.

— Фото пассажиров? — спросила Клэр, ища способы помочь Натали. — Покажи нам кадры с камеры, и мы удостоверимся, что она летела этим рейсом. Если нет, значит, она ещё в Штатах. — Её голос поднимался всё выше. — Я сегодня полечу назад. Если она там, я тоже буду там.

— Я полечу, — вызвался Нэйт.

— Нет, — сказал Тони. — Больше никто не уедет. Мы будем здесь все вместе. Эрик вернётся в США. Джон там. Если что-то там понадобится, каждый из них или все вместе — они справятся.

Фил снова заговорил:

— Я запрошу данные и записи посадки и высадки как можно скорее. Время не могло быть более неудачным. Никого нет на службе из-за праздников. Что в США, что в Германии в авиакомпаниях и службах аэропортов приходится иметь дело с нанятыми временно или на неполный день работниками. Никто не знает, кто и чем занимался в определённое время, непонятно с кем общаться. Получать ответы, словно зубы драть.

Клэр глубоко вздохнула и села.

— Три дня прошло с тех пор, как я разговаривала с ней. Рождество…

Тони повернулся к жене.

— Наша дочь на Рождество будет с нами, — сказал он тоном, не оставляющим места для возражений. — Она просто стыдится провала в Гарварде. Она смущена. Мы должны дать ей знать, что это не имеет значения.

Тони знал о результатах экзаменов Натали и её решении не брать репетиторов и не просить помощи для исправления ситуации. Он узнал об этом, когда платёж за следующий семестр был возвращён на его банковский счёт. Он раздумывал, не поговорить ли с ней об этом по телефону. Они с Клэр даже обсуждали, не полететь ли им обоим в Бостон, но решили, что Натали сама расскажет обо всём, когда будет готова. Они предполагали, что это случится в этой поездке. Они, конечно, не были особенно счастливы от всего произошедшего, но ничего такого себе не позволили бы, что могло вызвать такое поведение дочери. Они никогда и никаким образом не обесценивали её амбиции и достижения. Они лишь хотели услышать её объяснения и планы на будущее. Неважно, какие это будут планы, Тони и Клэр поддержали бы Нат.

Они это знали. Трудно поверить, что Нат — нет.

Николь со вздохом села на диван рядом с мамой. Остальные члены семьи повернулись к ним.

— Хорошо, — сказала Николь, подняв руки ладонями вверх. — Я это скажу. Все так думают. А я рискну сорвать пластырь. Натали избалована. Всегда была. Она устроила весь этот переполох, чтобы потом появиться рождественским вечером, и вы будете так счастливы, что не будете сердиться насчёт Гарварда. Вы не думаете, что если бы это был киднеппинг, мы бы уже что-то услышали? Какие-то требования?