Крушитель

— Теперь пришла пора вернуть этот долг.

— Ыыыы!!!

Человек, от которого у самой сильной в мире «яркоглазой» тряслись поджилки, ожидал нас в месте, совершенно соответствующем его вкусам. Очередной кривой закоулок в центре Токио, аппендикс лабиринта с нависающими над головой балконами. Тихое и угрюмое место из тех, куда обожают набиваться хулиганы и прогуливающие школьники. Когда-то в таких местах проводились уличные бои, которые судились специальными людьми. Одни из них, одетый с ног до головы в одежду из черной джинсовой ткани, как раз нас и ожидал… только вот он пришёл не судить, а драться.

Судить буду я.

— Кирью, ты принес веревку и мыло? — сварливо и весело осведомился Кабакири Норио, скрещивая руки на груди, — Потому что если я продую Хиракаве — то повешусь прямо тут! Где моя веревка?!

— Если вы проиграете, то я буду поить вас Асахи Супер Драй, пока этот момент полностью не испарится из вашей памяти, — невозмутимо откликнулся я, — За один сеанс, разумеется.

Лучшее японское пиво. Номер один.

— К-со, Кирью, а вот это было неспортивно… — покачал головой человек-легенда, окидывая взглядом хмурую и сосредоточенную Хиракаву, прекратившую валять дурака, — Подкуп — это не по-нашему!

— Даже и не думал. Асуми сосредоточена на победе.

— Это я вижу, ты ей тоже чем-то пригрозил?

— Тем же пивом, только клизмой, — не стал скрывать я.

— Ками-сама, парень…

— Это была её идея, — без задней мысли сдал я жену, получая полновесные тычки в бок от Хиракавы.

— Бешеная вы семейка… — деланно вздохнул Норио, — Ну что, Хиракава-сан, извольте. Кому-то из нас сегодня достанется. Придется постараться.

— Хай, Кабакири-сан, — буркнула багровая от стыда хафу, занимая позицию для боя. Её синие глаза, и так сверкающие в обычном режиме, начали источать натуральное сияние.

На этом шутки кончились. Бой «надевших черное» не терпит ничего кроме боя. Один победит, другой проиграет, а встреча равных по силе позволит каждому из них шагнуть вперед по Пути, который ведет отнюдь не к могуществу или бессмертию. Но, всё-таки, он ведёт.

В этом я ручаюсь.

— Хаджиме!!

Эпилог

Нельзя сказать, что история Акиры Кирью, восемнадцатилетнего японца, на этом подошла к концу. Самое начало жизни, пышущее здоровьем тело, неугомонная семья и скорое, весьма существенное прибавление к ней? О нет, это было лишь начало долгой, плодотворной и насыщенной жизни, что прожил этот человек! Однако…

Однако он не отступил от своего решения, принятого после того, как он воссоединился со своей семьей, полагавшей, что они его потеряли. Акира Кирью всю жизнь усмирял свой деятельный и властный характер, не позволяя себе снова влезать в дела глобального характера. Сначала отец, затем дед и прадед, он занимался лишь своей семьей и… небольшим проектом по договоренностью со Специальным Комитетом. На попечение Акиры отдали тридцать его потомков, полученных с помощью клонирующих технологий, и вот эти люди, воспитанные им, уже оставили свой след в истории этого мира. Далеко не всегда хороший, но очень глубокий.

Мана Кирью, носившая в девичестве фамилию Шираиши, кроме того, что четыре раза стать матерью, построила блестящую карьеру, в какой-то момент заняв пост главы Специального Комитета Японии. Она, не ограничиваемая более своими «особенностями», отдавала дань памяти собственной матери и, одновременно с этим, компенсировала последствия нежелания мужа вмешиваться в текущий порядок вещей. Приоритетом этой женщины, которую многие к её пенсии называли «великой», служила безопасность её постоянно растущей семьи.

Хиракава Асуми, японка-полукровка, не последовала примеру своей старшей подруги, вместо этого плотно спевшись с супружеской четой Кирью-старших. Они втроем и (по слухам) с помощью китайской мафии организовали небольшое, но пользующееся чрезвычайно хорошей репутацией туристическое агентство. Хафу, не делая никакой разницы между всеми детьми, как своими, так и… не совсем, устраивала младшим Кирью великолепный туристический отдых каждые каникулы, позволяя малышам отдохнуть от суровых отца и матери. Даже когда этих малышей кратно прибавилось, Асуми продолжила свою практику, невзирая на все возражения Акиры.

Что касается Такао Кирью, то этому молодому человеку несколько не повезло чересчур сильно сблизиться с Рио Коджимой. Этому, конечно, способствовало появление целой ватаги младенцев там, где Такао жил ранее, что его немного оправдывает. Однако, попав под дурное влияние «грязного блондина», средний сын четы Кирью зажил жизнью счастливой и беззаботной, погрязнув в разврате, аниме и апельсиновом соке. Пока, в один далеко не благополучный день, за них обоих не взялся Акира, решивший не оставлять этого дела на самотек. В присущей ему манере, бывший великий маг решил проблему с помощью своих связей — оба парня, вернувшиеся с очередного загула, обнаружили в квартире Коджимы двух младенцев с полным комплектом документов, гласящих, что эти дети принадлежат им, каждому по одной штуке. Перед тем, как они успели дочитать «сопроводительную документацию» до конца (а там гласило, что для клонирования были использованы яйцеклетки Мии Ханнодзи, когда-то здорово задолжавшей Акире), в квартиру ворвался взволнованный Коджима Котару и… жизнь обоих молодых людей никогда более не была прежней. Жениться каждому из них пришлось в течение следующего полугода.

Что касается Эны Мидзутани, в прошлом Кирью, то эта неугомонная девушка собиралась заявить о себе миру (как-нибудь) после того, как разрешится от бремени, но её планам помешал случай и… муж. Детали останутся покрытыми мраком, но до двадцати лет Эна успела родить трех здоровых детей, а затем, благодаря влиянию Маны Кирью и своего мужа, начать карьеру в Специальном Комитете, выбрав педагогическое направление в одном из клонирующих городков. Как и сам Хидэо. К двадцати пяти годам, Эна была уже матерью пяти детей, и, одновременно с этим, самым популярным педагогом по мнению новых «особенных» граждан Японии. Это звание она удерживала еще двадцать лет, ежегодно, уйдя на специальную раннюю пенсию по причине рождения десятого ребенка. Весьма своеобразный способ бороться с безудержным темпераментом и авантюризмом жены, Хидэо, но мы тебя не осуждаем.

Ацуко и Харуо Кирью. К этим двоим жизнь была, с одной стороны, очень благосклонна, потому что они, наконец, смогли путешествовать сколько их душа пожелает, одаряя друг друга своей беззаветной любовью, сколько… наоборот, потому что эти веселые и добрые люди натурально лишились дома в родной Японии. Каждый раз, когда они возвращались, то обнаруживали, что детей вокруг становится всё больше и больше, и помощь «бабушки с дедушкой» становится настолько интенсивным трудом, что подняться на Эверест — значительно проще. И это, поверьте, было до того момента, когда их старший сын, Акира Кирью, представил Ацуко и Харуо еще тридцать своих потомков. Тогда, по слухам, Ацуко предприняла попытку побега босиком прямо по асфальту. В неизвестность. Без мужа.

Тем не менее, невзирая на эти мелкие и досадные неприятности, нельзя сказать, что жизнь у этих Кирью не удалась. Они, можно сказать, были одной из самых счастливых и беззаботных пар за всю историю существования человечества, так что несколько моментов легкого стресса — это так, компенсация от кармы.

Что касается Хиро Конго, то этот старик дожил до девяноста лет, пережив таким образом, созданную им «Сенко-гуми», которую Огаве пришлось распустить из-за некоторых новых, принятых в стране, законов. Тем не менее, хуже им не стало, как и самому бывшему оябуну, отыскавшему себе на старости лет пожилую даму сердца. Все годы он провел неподалеку от постоянно растущего семейства Кирью, но всеми любимым дедушкой не стал по очевидным причинам. Конго вполне хватало того, что судьба ему уже выделила, так что, когда пришла его очередь испустить дух, старик сделал это со спокойной душой. На его похоронах было удивительно много удивительно высоких и удивительно похожих друг на друга японцев.