Крутой поворот (Повести, рассказ)

–  Марлен Александрович, срочно нуждаюсь в твоей консультации.

–  Это ты, сыщик?
– спросил Васильчиков. Он всегда так звал Корнилова.
– Мог бы и зайти.

–  Я из Луги, - сказал Корнилов.
– Дело срочное, слушай внимательно. Можно ли с помощью фотоаппаратуры снять на снегу старые следы?

–  Что значит старые?
– удивился Васильчиков.

–  Ну не очень старые… Вчерашняя лыжня. Потом был снег, и ее замело, но ведь снег под лыжами уплотнился, понимашь? Плотности-то разные!

–  Так-так-так, - быстро пропел Васильчиков.

Корнилов искоса взглянул на Белозерова. Тот, видать, все понял и, весь подавшись к телефону, с напряжением ждал окончания разговора.

–  Вы же восстанавливаете выбитые на машине, а потом спиленные номера по принципу изменения структуры металла, разной его плотности. И здесь так же, - сказал Корнилов.
– Разная структура снега.

–  Так же, так же!
– недовольно проворчал Васильчиков.
– Ты же не повезешь ко мне в лабораторию свой прошлогодний снег со следами. А я, естественно, не повезу к тебе свою стационарную аппаратуру.

–  А что, нет какого-нибудь простого способа?
– с надеждой спросил Корнилов и заговорил настойчиво и увлеченно: - Ты понимаешь, Марлен, этот старый след я и так увижу. Если смотреть против низкого солнца, он всегда проступает слабой тенью, но мне его сфотографировать надо. Понимаешь? Сфотографировать!

–  Чего-то интересное говоришь, - отозвался Васильчиков.
– Но пока не соображу… Таких экспериментов мы еще не проводили. В космическом масштабе.

–  Эх ты!
– подосадовал Корнилов.
– Тугодум. Попробую без тебя обойтись.

–  Попробуй обойтись без меня, но с поляризационным фильтром, - сказал Васильчиков.

Корнилов положил трубку, но телефон тут же зазвонил снова. Уже докладывал Финогенов из Гатчины: Григорий Иванович Мокригин, главный бухгалтер лесхоза, жив-здоров. В данный момент у себя на работе. Одинок. Живет на Пролетарской улице.

–  А что еще интересует?
– спросил Финогенов.

–  Жив-здоров, значит?
– переспросил Корнилов.
– Это, собственно, и хотел узнать… - Он помедлил немного в раздумье и увидел, как дверь кабинета растворилась и вошел Селуянов, заместитель Белозерова. Заметив, что подполковник разговаривает по телефону, Селуянов на цыпочках прошел через кабинет, сел рядом с Белозеровым и что-то зашептал ему на ухо.

«Договорился он с авиацией или нет?» - с тревогой подумал Корнилов и сказал Финогенову:

–  Ну все. Спасибо.
– Положив трубку, Корнилов обернулся к Селуянову: - Как авиация?

–  Все в порядке, товарищ подполковник, прогревают моторы, - сказал тот, широко улыбаясь.
– Насилу отыскали с аппаратурой. У землеустроителей. «Кукурузник». А вертолетов нет.

–  Летим, летим, - весело пробормотал Игорь Васильевич и схватился за пальто.

Белозеров тоже вскочил со стула, с удовлетворением потирая руки. Глаза его блестели.

–  Это вы здорово про самолет!
– гудел он.
– Я опытный лыжник! Не раз замечал, что старая лыжня сквозь порошу темнеет. Если против солнышка глядеть. А ближе к весне, чуть солнышко пригреет, все старые лыжни проступят, словно паутиной снег затянули.

–  Давай, «опытный лыжник», поворачивайся!
– поторопил его Корнилов.
– Не то солнышко тю-тю. И лыжня тю-тю!

Они радовались как дети, перебрасывались шуточками, пока одевались. Селуянов смотрел на них с недоумением. Он не слышал разговора Корнилова с экспертом и никак не мог понять, зачем подполковнику понадобился вдруг самолет.

–  Витя, оставайся в отделе за старшего, - сказал Белозеров Селуянову, который так ничего и не понял.
– Распоряжайся тут. Мы скоро.

На заснеженном поле стояли в ряд зеленые Ан-2 с большими баками по бортам. Один, без баков, какой-то франтоватый, может, из-за того, что окраска у него была не густо-зеленая, а блекло-голубая, расположился поодаль. Пропеллер у него бешено крутился, вздымая облако искрящихся на солнце снежинок. Корнилов вылез из машины. За ним, покряхтывая, выбрался Белозеров. Из небольшого вагончика, в каких обычно живут строители, только полосатого, спустился по лесенке мужчина и неспешно пошел им навстречу. Видно, заметил машину из окошка. Подойдя, спросил:

–  Вы из милиции?

–  Из милиции, из милиции, - нетерпеливо проговорил Белозеров, постукивая ботинком о ботинок.
– Скоро полетим?

Мужчина улыбнулся!

–  Сейчас и полетим. Мотор, как видите, уже запущен.
– Он протянул руку: - Разрешите представиться. Главный инженер землеустроительной экспедиции Спиридонов Иван Степанович.

Лицо у Спиридонова, широкоскулое, с редкими волосинками на подбородке, было покрыто красноватым деревенским загаром. А его глаза-щелочки из-под сильно прищуренных век смотрели с такой веселой хитрецой, что Корнилову вдруг захотелось подмигнуть инженеру.

–  Погоня?
– спросил Спиридонов, когда они пошли к самолету. И, не дождавшись ответа, спросил снова: - А зачем съемочная аппаратура?

–  Нам следы сфотографировать нужно, - ответил Корнилов.
– Следы на снегу.

–  Где снег, там и след, - многозначительно усмехнулся Спиридонов.
– Аппаратура у нас, правда, для других целей… Но попробуем.

–  Товарищ Спиридонов, а поляризационный фильтр у вас есть?

–  А как же, найдется.

–  А снимать вы будете?
– с сомнением спросил Белозеров.

–  Мы будем снимать, - спокойно ответил Спиридонов.
– Какие еще вопросы?
– И опять так хитро сощурился, что Корнилов чуть не рассмеялся.

–  Далеко лететь-то?
– поинтересовался главный инженер. Он шел не торопясь, то и дело оглядываясь то на Корнилова, то на Белозерова, будто хотел их получше рассмотреть и запомнить.

–  Да недалеко. На Мшинскую. Только поскорей, поскорей. Какие, к лешему, в потемках следы, если промешкаем?

–  И-и, на Мшинскую!
– разочарованно протянул Спиридонов.
– Я думал, куда подальше.

В салоне самолета молоденький механик что-то оживленно обсуждал с пилотом, тоже молодым, с небольшой черной бородкой и усами.

–  Ераксин, все готово?
– крикнул Спиридонов.

–  Все в ажуре, - механик поднял ладонь.
– Ладно, Игорь, вернешься, обсудим, - сказал он пилоту и, с интересом оглядев пассажиров, важно прошествовал к дверям.

–  На Мшинскую, борода!
– крикнул Спиридонов пилоту.
– Там съемку делать будем.

Белозеров достал из кармана помятую карту и стал было раскладывать, но пилот вытащил из планшета свою, большую. Сунул ему карандаш, спросил: