Крутой приз

– Рассказывай кому, джентльмен. Кто хвастался, что дед у барина в денщиках служил?

– Я может быть князь по крови, не Галушкин, а Куракин! – крикнул Федор. – Дед мой в спальню к барыне часто заглядывал. Породу чувствуешь во мне?

– Лакейская порода!

Лиза потихоньку наматывала информацию на несуществующий ус. Когда дверь закрыли, хозяйственник оказался рядом с Лизой и не преминул отпустить по адресу АСУшников едкое замечание:

– Диссиденты!

– Натуральные! – подтвердил кадровик.

В почетном эскорте из хозяйственника и кадровика Лиза Беркут поднималась на третий этаж.

В приемной директора банка народ теснился, но столпотворения не было. Секретарша, миловидная молодая девушка, разговаривала по телефону, и у окна беседовали три человека: две дамы и молодой, спортивного вида мужчина в отлично скроенном и пошитом костюме. Дамы не произвели на Лизу впечатления. Одна из них в возрасте подпирающем четвертый десяток лет была высока, крупна, грудаста и имела узкий зад французской модели. Вторая – мелкая, худосочная, казалось страдала изжогой. У нее постоянно менялось выражение лица от нетерпеливого, словно ей срочно надо было в одно место, до устало-безразличного. Взгляд ее периодически останавливался на часах.

«Или новая покупка у нее, – подумала Лиза, – или – время деньги». Обе дамы смерили Лизу Беркут недолгим, но откровенно оценивающим взглядом и быстро отвели его в сторону. А вот мужчина, что стоял с ними рядом повел себя как конь, застоявшийся в стойле. Повернув к ней голову, он выстрелил шрапнелью заинтересованности, вернулся к разговору со своими дамами, уронил пару слов, хохотнул, снова стрельнул в Лизу взглядом и, наконец, переместился и стал таким образом, чтобы она постоянно была в поле его зрения.

– Кто у Цезаря? – обратился к секретарше Вячеслав Балаболкин.

– Муромец!

– Надолго, не знаешь?

– А ты, куда торопишься? – мужчина стоявший у окна со смехом спросил кадровика, а сам в это время не сводил глазам с Лизы. «Он что женщин никогда не видал?», – подумала она и тихо спросила Федора:

– Кто это?

– Васька Кот! Блудов Василий, заместитель директора банка! Я даже не знаю, как его по отчеству. Хотя, откуда у кота может быть отчество. Зам по бабам!

– А две дамы рядом с ним?

– Худая – главбух Семигина Мария Ивановна, нормальная баба, а рядом с нею замша директора банка – Краснянская Валентина Петровна, единственная, кто до этого работала в госбанке, но стерва такая, пробу негде ставить.

Характеристика была отменная. В приемной был включен приемник и достаточно громко играла музыка, но когда Федор заканчивал предложение и произнес; «пробу негде ставить», как на зло музыка оборвалась. Валентина Петровна, повернувшись к хозяйственнику и с любопытством спросила, о ком это он? Не дав тому сказать и пол слова, Васька Кот, громко расхохотался.

– Это о тебе он Валентина, о тебе!

– Почему обо мне, – обиделась она, – наоборот это о тебе. На тебе пробы ставить негде, поистаскался весь.

– Проходите, пожалуйста! – пригласила всех секретарша, открывая дверь в кабинет председателя правления.

Первым вошла главный бухгалтер, а за ней потянулись остальные. В кабинете было два мужчины, один сидел во главе стола в директорском кресле, а второй занимал место за столом заседаний. «Первый – директор банка Цезарь, а второй – начальник режима – Муромец», – решила Лиза. До этого, она не видела ни одного, ни второго. Муромец, атлетического вида мужчина с умным лицом на минуту остановился внимательным взглядом на ней.

Лиза, галантными мужчинами вперед, вошла уверенной походкой и первой заняла место рядом с Муромцем. На нее неприязненно покосились две другие женщины. «Видно, не свое место заняла», – подумала Елизавета Беркут, потому что остальные стали рассаживаться по ранжиру, сначала главбух, потом заместители Цезаря и край стола заняли хозяйственник и кадровик.

Муромец ободряюще улыбнулся Лизе. Он, видимо, был доволен той царской осанкой, с которой держала себя его протеже. Цезарь, болезненный, бледный кинул на Лизу мимолетный взгляд и хмуро оглядел остальных.

– Итак, кто доложит о подготовке? – поднял он голову от бумаг. Члены высокого собрания, сидящие рядком за длинным столом переглянулись.

– Один вопрос сначала, позвольте представить нового сотрудника банка, Елизавету Беркут! – вскочил кадровик.

Лиза встала с места и спросила:

– Мне необходимо что-нибудь о себе рассказать?

Цезарь болезненно махнул рукой.

– Не надо. Мне о вас доложил Муромец. Я думаю этого достаточно.

– А где она будет работать? – спросила главный бухгалтер. Директор банка недовольно пожевал тонкими губами и сказал:

– Елизавета Беркут нам рекомендована, как разносторонний специалист. Мне хотелось бы узнать ваше мнение, вот по какому вопросу, господа, под нее мы службу будем создавать, или нет?

Господа в лице заместителей директора банка: Блудов Василий и Краснянская Валентина Петровна сразу вскинулись.

– Службу, с какими обязанностями?

– В чем будут ее функции заключаться?

Главбух равнодушно приняла это заявление, а у кадровика удивленно поползли глаза на лоб. Такой прыти от Лизы Беркут устраивающейся на работу в операционный отдел он никак не ожидал. «А прикинулась тихоней», – подумал он.

– Пусть хоть коротко расскажет о себе! – попросил Василий Блудов. Он, как школьник непоседа, ерзал на месте, стараясь лучше рассмотреть потенциального конкурента, который мог отобрать у него часть его работы. Цезарь бросил недовольный взгляд на вопрошавшего и сказал:

– Я еще раз довожу до вашего сведения, Елизавета Беркут пока будет непосредственно в моем подчинении, а в будущем будет курировать социально-культурную службу. Всем понятно? А пока мы ее провели по операционному управлению.

– У нас социально-культурной службы нет по штатному расписанию! – возразила недовольным тоном главбух.

– Мы и так культурные! – подтвердила зам Краснянская.

– Оно и видно! – подал голос второй зам Васька Кот.

– В операционном она мне не нужна! – продолжала настаивать главный бухгалтер. Директор банка поморщился, как от зубной боли и одернул ее:

– До собрания пайщиков побудет, а после разберемся. Ну – с, кто доложит, с кого начнем? – Он остановился взглядом на Семигиной Марье Ивановне. – Пожалуй с тебя и начнем, а закончим на Валентине Петровне. Доложи!