Кружевница

— Почему только одну прядь?

— Ну, ты как бы поощряешь мужчину. Он понимает, что ты заинтересована. А если покажешь волос чуть больше, то он сразу с поцелуями полезет. Но это тоже как кому.

— Ага, — вклинилась Мила. — Фика уже на первом свидании пол головы демонстрирует.

— И что без платка лучше не выходить?

— Почему, можно и без платка. Я же тебе про свидания рассказываю. В столице дамы вообще только шляпы носят.

Ещё Фика показала, как правильно волосы накручивать. Так, чтобы красиво получалось. Но вряд ли это была полезное знание, у меня свои волосы вьются. Это наверно, единственное, что в моей внешности красивое.

Через полгода я помнила наизусть всех Фикиных ухажёров. Прошлых и настоящих. Знала, где продают недорогие духи и как правильно пользоваться помадой.

К лету госпожа объявила Фику своей помощницей и стала платить ей десять процентов от продажи кружева. Но и спрос с бывшей ученицы стал строже. Теперь Фика выплетала сложнейшие узоры воротников и манжетов. А заодно она утроила усилия по поиску женихов. Я только удивлялась тому, как она всё успевает. И искренне завидовала её умениям. Меня к плетению пока не допускали.

В начале осени к нам пришел Тимка. Они опять приехали с отцом на ярмарку. Госпожа Риан отпустила меня на целый день. Я искренне радовалась встречи с братьями. Жаль, что самого младшего Дарима, не взяли в город. Но отец обещал, что на следующий год обязательно возьмет и его. А вот Тимка, скорее всего с отцом не поедет. Может и будет в городе, но уже самостоятельно. Новость о том, что брат сразу после ярмарки женится, стала для меня сюрпризом. Посмотрела на Тима «глазами Фики» и пришла к выводу, что он у нас красивый. Настоящий Коберец. Смуглокожий, кареглазый. И черные волосы так красиво вьются. Да и вообще завидный жених. Семья у нас по деревенским нормам, зажиточная. Отец не только зерно выращивает, но и овёс для лошадей. Правда, в город продавать не возит. Обычно летом караванщики всё скупают. Ещё мы в последние годы откармливали скот на мясо. Вот и на эту ярмарку отец привёл двух годовалых телят.

Весь день я провела рядом с нашей телегой. Слушала деревенские новости, пересказывала городские. Про свои успехи скромно молчала. Но, похоже, что отец тоже не ждал, что меня в первый год чему-то научат. Потом мы с братьями пошли на прогулку. Оказалось, что в городе два храма. Один, как и положено — богини Судьбы, а второй был храм морского бога. Лет десять назад этот храм построили на деньги караванщиков, что удачно вернулись из похода. Теперь они перед дорогой обязательно посещали храм морского бога. Я подумала, что это наверно правильно. На море, во время шторма никакая богиня Судьбы не поможет. Уговорила Тима зайти, помолиться богине. Он вначале не хотел, поясняя, что и у нас в деревне можно в храм прийти, но потом согласился.

Никто из братьев в городском храме раньше не был. А меня храм буквально ошеломил. Такой красоты я в жизни не видела. Но самое главное, в храме была скульптура богини. Помню, что наш деревенский жрец рассказывал, что всего фигур двенадцать. Вот уж не ожидала, что в Изгане есть скульптура богини. Тимка тоже об этом не знал. Потому с благоговением повел меня поближе к алтарю. Совсем близко он подойти не смог, слишком много людей толпилось. А я пользуясь тем, что маленькая, прошмыгнула между ног прихожан и замерла напротив скульптуры.

А потом ещё долго не могла прийти в себя. Не знаю, кто был тем умельцем, что воплотил изображение богини в камне, но мне казалось, что обычным человеком он не был. Как так можно натурально изобразить каждый локон волос, гладкость кожи и шёлковое одеяние?

Традиционно богиня стояла спиной к молящимся, чтобы показать её непредвзятость к судьбе каждого. Я не видела лица, но верила, что она прекрасна. Да и не может богиня с такой фигурой быть некрасивой. Наверно, я рассматривала скульптуру слишком долго, потому Тимка всё же сумел пробраться ко мне и схватил за руку. Сопротивляться я не стала. В конце концов, я всегда могу прийти и ещё раз посмотреть.

— Тима, а почему у богини на спине узоры?

— Глупая. Это не узоры, а пути судьбы. Ты, что никогда не слышала, как наш жрец рассказывал, что у каждого человека есть множество путей? И только ты сам выбираешь.

— А богиня?

— Что богиня?

— Она разве не дает судьбу?

Тимка почесал затылок и продолжил:

— Я всё не помню. Но что-то там про плетение судьбы. Богиня может сплести несколько путей и расплести обратно.

— Это как?

— Ну вроде человек прожил жизнь, но в конце разгневал чем-то богиню. Она ему судьбу и поменяет.

— И что будет?

— Ну….наверно, этот человек опять живет, но не богатым купцом, а каким-нибудь подмастерьем.

— Понятно.

Дальше мы шли молча. Наверно каждый думал о том, как не прогневать богиню и получить хорошую судьбу. В лавке рядом с городской площадью Нитка купил мне пряник и братья проводили меня к дому кружевницы. А я почему-то опять разревелась и долго не хотела их отпускать.

Ужинать не пошла, и улеглась спать пораньше. Всё же у меня было слишком много впечатлений. Но уснуть, сразу не получилось. Лежала и сравнивала свою жизнь в деревне и в доме кружевницы. С удивлением поняла, что за год я ни разу не заболела. Может, рыбий жир помог, а может то, что в доме госпожи Риан всегда было тепло. Особенно хорошо отапливалась мастерская. Это дома мне приходилось зимой ждать пока мамка печку растопит, пока тепло пойдет по комнате. И туалет у нас был во дворе. Для меня, конечно, на ночь ставили в сенцах ведро, но пока добежишь босиком до него по холодному полу, пока обратно в постель, успеваешь замёрзнуть.

Здесь же за мной строго следили. Без домашней обуви никуда. Я по привычке в первые дни бегала босиком, но получила пару раз замечания от госпожи, а потом ещё разъяснительную беседу от Фики (почему девушке нельзя застывать) и стала носить войлочные туфельки.

Госпожа Риан действительно заботилась об ученицах. Ладно, в мастерской мы были всегда в тепле, но зимой на улицу без перчаток не разрешалось выходить. Я помню, какие у меня были раньше руки. Цыпки почти никогда не сходили. Теперь же за руками приходилось следить. Помыла полы у себя в комнате — смажь руки маслом. Идешь спать — кроме масла ещё и холщовые перчатки надень. Поначалу я интересовалось, что и как готовит на кухне Иха. Даже помочь пыталась, а потом меня стали прогонять. Потому что «кружевнице нужно руки беречь», а на кухне есть много чего, чем можно пораниться.

Я даже в саду не могла поиграть в своё удовольствие. На деревья нельзя, на забор нельзя. Кусты могут уколоть. В беседке дует — могу простыть.

Зато зарядка по утрам и душ обязательны. Ещё я держала спину уже без палочки. Не сутулилась и даже ходила с высоко поднятой головой. Фика утверждала, что принцесс только так и учат держать осанку. Про принцесс я ей не поверила. Не думаю, что они стали бы терпеть такое издевательство.

А в начале весны Кут принес в мастерскую новый станок с подушкой. Я когда увидела, то даже поверить не могла, что это для меня. Попрыгала, на радостях, вокруг и заработала снисходительную улыбку от Милы.