Крылатая пантера

– Нет, не успел. Трюфелями отравился. В реанимации…

– А псы?

– Тем хоть бы что. Сейчас спят, а проснутся – требуют трюфелей. Переводчик–то заболел. Вынужденный простой. Набирают вес, короче.

– Какова последняя информация, что он успел перевести?

– «За рекою собирается туман…» Больше ничего – впал в кому.

На голову Махарашвили сел попугай и тоненько закричал: «За рррекою собирррается туман!..» Грузин сгреб птицу пятерней и кинул в заросли бенгальских роз. Та зло заорала что–то на латыни.

– Сто семьдесят тысяч евро, – заметил Магистр.

Махарашвили непонимающе посмотрел на шефа.

– Цена попугайчика, – уточнил тот.

– Нервы дороже, – пробурчал грузин. – У нас в горах этих тварей на центнеры продают. Сто семьдесят тысяч! Подозреваю, что насчет цены вас…

– Закрыли тему: мы не на базаре в Тбилиси, или как там он у вас сейчас…

Верховный Магистр выпил еще апельсинового сока и обратился к прокуренному Сен Жермену:

– Сен, а может, все это блеф?

– Нет, Ваше Святейшество, не блеф. Все контрольные голуби и канарейки, размещенные вдоль доминирующих линий лей, скончались. Остановка сердца. Результат, подтверждающий проверенный эффект. Стоунхендж стал дезориентировать компас и глушить мобильные телефоны. Скачки частотной энергии. Фоновая радиоактивность основных мегалитов, включая остров Пасхи, выросла на порядок – около 56 микрорентген в час. Черная Мадонна на Килиманджаро заплакала. Впервые за девятьсот лет. Кельнский собор стал генерировать радиоволны. Плащаница… Ну, про это спросите у Фазера.

– Он ушел в политику, – вставил Махарашвили. – Может, это и к лучшему. Политика есть концентрированная экономика.

– Фазер пошел не той дорогой. Концентрат не заменит реального продукта. Но, возможно, это некий обходной путь. Впрочем, он неисповедим, и Фазеру виднее. У нас же другие задачи. Ваше Святейшество, могу я знать: уран под нашим контролем?

– Да.

– Весь?

– Нет.

– Плохо.

Помолчали, разглядывая орхидеи.

– А кто такой Философ? – спросил Сен, прищурено глядя на Верховного Магистра.

– Какой именно?

– Тот, о котором я говорю.

– Как тебе сказать… Странная тридцать третья фигура на шахматном поле пирамид. Я бы не рискнул оценить его однозначно. Ясности нет. Apex spiritus, вот это – безусловно.

– Неужели, так?

– Его никто не видал воочию, но воду он мутит изрядно. Сам себе конфессия, короче. Редкое вкрапление в Божественную Субстанцию. Нет, «альфа ДНК» там, конечно, отсутствует, но… Ничьи пути всецело не исповедимы, ты же знаешь… Иллюминаты, что для них редчайший случай, назначили за Философа через подставных масонов громадное вознаграждение. Потому как их оккультные действия против него бессильны. Вот только сдавать его некому. Он всегда один.

– Так существует ли он в природе? – спросил Сен Жермен, налил себе остатки коньяка и посмотрел сквозь пустую бутылку.

– Безо всякого сомнения. Слишком характерен почерк для виртуального сборища. Это во первых. Иллюминаты не ошибаются. Это во вторых. Сен, я все чувствую… Ты же знаешь, что он витает в ноосфере. И он там словно летающий ящер, когда большинство, – Магистр огляделся и, увидев попугая, запутавшегося в розах, указал на птицу, – это особи примерно такого калибра… Продающиеся на центнеры…

– Ага, Симон, ты прав. Слушай, что я тебе скажу. Этот Философ – очень близко к «яйцу». Возможно, ближе не бывает. Надо его вычислять. Каббала здесь не проходит, не тот случай. Мои люди внедрены в «Восточный Синдикат» и ведут целенаправленную работу в отношении его славянской группировки. И, похоже, Философ засветился в известном «Транстриумвирате». А Двурог, как известно, завис у них – и пропал. Вместе с Марией, дочерью Николая. Вот это всё мне совсем не нравится. Итак, Ваше Святейшество, я указал вам путь. Операцию в синдикате ведет Артур. Связь через него.

Индокитаец замолчал, взял в руки огрызок сигары и положил его обратно на стол. Посмотрел зеленым взглядом на Магистра. Тот спросил:

– И это все?

– Больше не будет. Традиции эзотерики не позволяют. Мария – Николай – Философ. В этом треугольнике зачат сдвиг эпох. Что делать, вы понимаете. Ну, а мне пора. Анабиоз зовет. Махарашвили, – Сен посмотрел в сторону секретаря, – сделайте одолжение: увеличьте запас вашего грузинского коньяка. Я не ожидал, что это столь интроспективный напиток.

– Ваше Святейшество!.. – Сен Жермен, поклонившись, вышел.

фрагмент романа "славянский стилет"

Конфессия идиотов

Очередное заседание конфессии идиотов продолжается. Никто не в праве отменить повестку дня, которую никто не в праве утвердить.

Но есть исключения. Они должны подтверждать правило.

Которого нет.

Но его и быть не может. Зачем правила тому, кто не в состоянии осознать, что это такое. Зачем глухому дальтонику цветомузыка?

Правильно, совершенно ни к чему.

И поэтому, жизнь продолжается.

Или начинается?

А чёрт её знает, что это вообще такое – жизнь.

По полю брёл мокрый ёж. Иглы слиплись, и угрюмое животное было погоже на рок певца негритянского происхождения.

Ёж думал о жизни. И каждый раз, при очередном абзаце мысли, приходил к единому мнению – жизни нет. По крайней мере, для ежей.

Какого чёрта я должен сворачиваться в клубочек каждый раз! Каждый раз!! Каждый раз!!!

Когда какое ни будь падло приблизит ко мне свою морду.

Так мрачно рассуждал негр, облепленный иголками.

Я бы плюнул ему в морду, этой морде!

Да, сука, инстинкт не позволяет. Р-раз – и уже вместо негра лежит чёрный клубочек, чисто ёж.

Так думал ёж.

На горизонте брезжил рассвет, как освещение в конце тоннеля, которого нет.

И эти падлы Лисы!

Не родилась ещё лиса, которая возьмёт меня голыми лапами! Нет, нет и нет!!!

Но всё равно, лучше не встречать эту харю, вытянутую хоботом, и улыбающуюся, как варёная селёдка.