Крылатый секс

Его член был толстым, неистовым захватчиком, когда он начал перемещаться между ее бедер, погружаясь в ее влагалище жестче, доводя ее до инсульта. Ее клитор распух, пульсировал, потирался об него и угрожал взорвать в экстазе. Она была существом похоти сейчас. Ее бедра сжимали его, двигались в такт с ним, когда ее ягодицы сжали дьявольские перья проникшие и поглаживающие ее задницу.

Она была в экстазе. Она выкрикивала его имя с каждым жестким погружением его члена в ее глубины, губы захватили ее в неистовом поцелуе, и она потеряла всякую надежду защитить свою душу от него.

Его поцелуи были голодными, отчаянными. Его язык яростно вторгся в ее рот, вызывая еще больше импульсов удовольствия, на пару с членом, толкающимся сильно и быстро в ее влагалище. Она ничего не могла сделать. Затронув все ее эрогенные зоны, он довел ее до агонии удовольствия, он еще раз погрузился в нее до самого конца и она открыла рот в немом крике удовольствия, разлившимся по всему ее телу.

Она почувствовала рывки его члена, когда он выплескивал горячее семя все глубже в ее киску. Ее тело дернулась от жесткого, движущегося спазма, усиливая каждый взрыв оргазма, что взрывался внутри ее тела.

Она заплакала. Она чувствовала слезы на лице, в сердце. Его сперма омыла все внутри нее, вызывая окончательную рябь пульсации сокращений с помощью перьев, поглаживая внутреннюю стенку ануса, наконец он замер, позволяя ее телу расслабится от непроизвольных вздрагиваний, охвативших его.

Губы Кигана были на ее плече, зубы проникли в ее плоть, когда он прошел к кровати. Он никогда не отпустит ее. Его член был все еще глубоко внутри нее, горячее доказательство похоти, еще толстый и горячий из-за его потребностей. Его крылья еще обернуты вокруг нее, успокаивая, когда он рухнул на матрас с усталым стоном.

Он нежно обнял ее, когда вытащил свой толстый член из ее чувствительного влагалища. Перья укутавшие ее спину, бедра, до кончиков пальцев ног ласкали ее в успокаивающем ритме, убаюкивая ее тело от сумасшедшего оргазма, что она испытала ранее. Она боялась, что никогда не будет в здравом уме снова.

Она устала. Ее голова лежала на его груди, его крылья были обернуты вокруг нее, пока она не была уверена, что, если кто-то посмотрит на них, они не смогут увидеть даже дюйма ее тела, она была хорошо укутана. Дыхание Кигана замедлилось, его руки медленно поглаживали ее тело в такт с перьями.

– Я должен отдохнуть, Никки, - Прошептал он над ней.

Никки нахмурилась, он был усталым, больше, чем должен был быть после секса.

– Тогда спи, - Прошептала она, слишком усталая, чтобы думать о чем-то обидном, чтобы уколоть его. Завтра, пообещала она себе.

– Я никогда не спал хорошо, - Его голос был мягким, сонливым, почти гипнотическим.
– Сны мучают меня, кошмары мои гости и крики тех, кто нуждается в спасении посещают мои сны. Останься здесь с Никки. Не оставляй меня. Только ты можешь прогнать эти кошмары.

Впервые за все те месяцы, что она знала его, Никки услышала ноющую боль в его голосе, что она видела мельком только раз или два в его взгляде.

– Только в этот раз, - Вздохнула она, понимая, что у нее не будет сил, чтобы уйти от него, даже если она захочет.
– Спи, Киган. Я буду здесь.

Его дыхание выровнялось, и в следующую секунду она поняла, что он уснул. Она нахмурилась, борясь со сном так же, как она боролась с воспоминаниями о том, что Совет сделал с ним.

Интенсивный. Жестокий. Это был первый раз за последние месяцы, когда он пытался уснуть. Дорогой Боже, как он выжил в течение тридцати лет в этой беспощадной лаборатории? Как он сумел сохранить рассудок без сна, и психическое осознание, после всех тех ужасов, что ученые Совета практиковали на нем?

– Я оплакивал их всех.
– Его голос был туманным, исчерпанным. – Их всех, Никки. Я плакал о них, даже если они больше не были частью этой Земли. Я плакал.

– Спи, Киган.
– Ее горло сжалось из-за его боли.

– Спи со мной, Никки, - Прорычал он, одновременно требуя и умоляя в равной мере.
– Позволь мне побывать в твоих снах, любимая, как ты делала это однажды. Поле цветов, одеяло и солнце. Поделиться со мной Никки.

Она закрыла глаза, давая ему, сны в которых он нуждался, то, в чем она зачастую нуждалась сама. И там, окутанная теплом огромных перьев и мускулистым мужчиной, она уснула.