Крылья для героя
Шрифт:
Отец находился в психушке – очередная попытка суицида. Пока визиты к нему были под запретом, телефон у отца отобрали, поэтому Ждан узнавал новости о родителе от лечащего врача. По всей видимости, отец пролежит
Нет, попыток у него не было, но мысли рефреном – постоянно. Что можно открыть окно и… шагнуть под поезд в метро… утонуть в ванной… Идей было множество, они были привычны. Быть сыном вилы не только плохо, быть ребенком вилы – значит, иметь все шансы не дожить до старости. Брошенные дети, как и мужья, просто не имели сил жить дальше.
Ждану повезло, что у него была бабушка. Она первой забила тревогу и настояла на посещении психиатра. Ждану и отцу подобрали терапию, несколько раз корректировали, и на фоне антидепрессантов Ждан вел почти нормальную жизнь. А отец срывался: отменял таблетки и пытался покончить с собой. Наверное, просто не хотел жить. А Ждан – хотел.
Он принял горячий душ и вернулся на кухню.
В ушах звучала одна из любимых мелодий, сохраненная в Play list.«…Скоро закончатся танцы над пропастью.
Таем, больше не полетаем.
Грустно, но так бывает.
Ангелы белые крыльями в лопасти…»[1]
Ждан подкрепился оладьями со смородиновым желе и выпил зеленый чай, теперь можно отправляться на тренировку. «Воины Перуна», как называлась секция, считались элитным направлением боевого искусства. В двадцать первом веке мало кто мог похвастаться владением меча, разве что реконструкторы. Но те уделяли внимание историческим видам оружия, Ждан же обучался на современном: более легком, сбалансированном. Да и походил он больше на палку, обмотанную войлоком, чем на боевой меч.
Сперва спортсмены разогревались: следовала двадцатиминутная тренировка, после начинались спарринги. Ждан выбрал большой меч, подходящий по росту, длиннее только двуручный, но им Ждан не любил пользоваться. Взял треугольный щит. Затем облачился в защиту: на ноги и гениталии, руки и кисти, на корпус – так называемая «черепаха». Сверху надел шлем с дополнительной защитой шеи.
Конец ознакомительного фрагмента.