Крылья для землянки

Но он гордился тем, что хотя бы не сбивался с дыхания при встрече с Величайшим, как многие другие. Закарт, стоявший рядом, например, уже несколько секунд вообще не дышал, глядя в пол, хотя этикет вовсе не требовал столь длинных поклонов. А Дейке спокойно смотрел на высокую фигуру Сезара, чёрного, словно ворон. Черными были и его крылья, и длинные волосы, собранные в затейливую косу за спиной, и прожигающие насквозь глаза, и даже ногти. Так что если бы Дейке даже не знал, что Величайший – представитель иной цивилизации, его внешность непременно навела бы на эту мысль.

– Я собрал вас сегодня, потому что мы готовы сделать заявление по поводу ваших подопечных. На церемонию тащить их мы не будем, во избежание лишнего стресса, но вам надо там быть, - объявил Сезар. – О подробностях вам сообщит, как обычно, координатор программы Лаэлия эс-Верте. А я отвечу на один вопрос каждого из вас прямо сейчас.

Вопросы задавали по алфавиту, и Дейке слушал не особенно внимательно: большинство касалось детских проблем. Закарт спросил про пересадку крыльев, и Сезар сообщил, что расходы для желающих будут компенсированы из казны, но Дейке это тоже мало волновало, поскольку для Лиски эта операция была бы неоправданно опасна. У него самого вопросов к Величайшему не возникло, но по мере приближения очереди его сердцебиение слегка ускорилось от волнения, и когда Сезар повернул голову к нему, Дейке отбросил благоразумие, наклонил голову и сложил руки, дав понять, что у него есть просьба вместо вопроса.

– Говорите, эс-Хэште, - разрешил Сезар.

– Я прошу о расторжении помолвки моей подопечной, - выпалил он прежде, чем инстинкт самосохранения взял бы верх.

В зале воцарилась мертвая тишина – болтать в присутствии Сезара никто не смел и до этого, но после слов Дейке все замерли, даже боясь пошевелиться. Лицо Сезара не отразило ничего, но глаза немного потемнели.

– Останьтесь после собрания, - бросил он и перевёл глаза на следующего.

Это могло значить что угодно, включая высылку на Шаггитерру за неуважение, но Дейке не мог не лелеять надежду, что всё разрешится лучшим образом. В разговоре с подопечной, всем сердцем желавшей расторжения помолвки, он слукавил: её никак нельзя было аннулировать, даже после самого негативного заключения психолога. Только Сезар обладал таким правом в отношении всех помолвок землян, хотя обычно для расторжения помолвки хватало желания невесты или жениха.

Когда собрание закончилось, Сезар жестом предложил ему подойти и молча заглянул в глаза. Дейке, как и все горианцы, теоретически хорошо знал, что Сезар имеет право сканировать любого жителя планеты, но всё равно испытал шок, когда ощутил увод. Это означало, что сканирование будет не за два-три дня, а за всё время с момента его знакомства с Лиской, и, возможно, что и больше.

Пространство увода Сезар не менял по сравнению с реальностью, и Дейке не сразу понял, когда он выпустил его. И увод, и возвращение были абсолютно невесомыми и мгновенными. Он понял, что находится в реальности, лишь когда Сезар повернул голову и обратился к Лаэлии, которая всё это время маячила за спиной Дейке.

– Эста эс-Верте, будьте так добры, проверьте капитана эс-Хэште на совместимость с его подопечной.

Поскольку чиновница всё еще стояла на месте, не понимая, Сезар добавил:

– Я хочу, чтобы вы это сделали немедленно.

– Но мы… мы проверяли его, как же, он же получил разрешение на опеку…, - пискнула Лаэлия, которая неправильно всё поняла и подумала, что Сезар подозревает ошибку в подборе опекуна.

– Я хочу, чтобы вы проверили его как жениха, Лаэлия, - пояснил Сезар, не выказав ни малейшего раздражения.

– Ой, - выпалила ошеломлённая администраторша и тут же закивала: Одну минуту… Пять минут… Сейчас проверим, простите, Величайший…

Женщина чуть ли не бегом покинула зал, а сердце Дейке подпрыгнуло. Сезар, как всегда, не тратил времени даром. После сканирования ему уже точно не требовалось ничего объяснять. Он, безусловно, почувствовал и то, как Дейке неравнодушен к подопечной, и уже вошёл в курс всех деталей их конфликта с Виером.

И, несмотря на то, что Дейке всё ещё опасался быть наказанным за недружелюбное отношение к эс-Никке, он воспрял духом.

Пока они ждали результатов теста, Сезар не проронил ни слова, и Дейке пришлось собрать всю свою выдержку, чтобы думать о чем-то другом и не давать воли нервам. Но каждую секунду его мысль снова и снова возвращалась к Лиске. Что, если он делает страшную ошибку? Что, если он привлекает её в качестве жениха ещё меньше, чем доктор? Что, если она возненавидит его за это?

И всё же, как Дейке не держался, он всё же слегка вздрогнул, когда Лаэлия ворвалась в зал, держа коммуникатор перед собой, словно щит:

– Шестьдесят пять процентов, Величайший. Шестьдесят пять с половиной даже, - выпалила она, запыхавшись, и замерла на месте, не дойдя до мужчин пяти шагов, тяжело дыша и очень испуганно глядя на Сезара. Дейке на её месте тоже был бы напуган, да и на своем сильно нервничал. Шестьдесят пять процентов – смешной результат, фактически это означало слабую совместимость, хотя и больше, чем у Виера.

Он осмелился заглянуть в глаза Сезару, и тот тяжело вздохнул, прикрыв глаза.

– Я хочу поговорить с Виером эс-Никке, и потом приму окончательное решение. Вы свободны пока, Дейке. Лаэлия, я вами очень недоволен, - добавил Величайший, слегка возвысив голос.
– Если бы вы додумались сразу проверить эс-Хэште, этой проблемы сейчас бы не возникло.

Дейке поклонился и направился к выходу мимо Лаэлии, буквально примёрзшей к тому месту, где она стояла. На неё было жалко смотреть, но сочувствовать ей у него не было никакого желания.

Лиска.

В саду было очень тихо. В перерыве между занятиями Лиска завалилась на траву в теньке с тремя горианскими фруктами, похожими на яблоки, названия которых никак не могла запомнить. Она молча смотрела в небо, не двигая даже пальцем. Эту привычку она переняла у Меркеса. Раньше ей бы в голову не пришло так проводить свободное время, она бы читала или смотрела что-нибудь, но теперь её мозг был настолько перегружен занятиями, что в часы отдыха хотелось только наблюдать за облаками и не шевелиться.

– Выглядишь слегка потрёпанной, - заметил Меркес, падая рядом. У него тоже был небольшой перерыв, и он прилетел домой на обед.

– Сам ты потрепанный, - с улыбкой огрызнулась она, думая о том, что даже не заметила, как Меркес фактически стал ей настоящим младшим братом – вечно задирающимся, слегка вредным, но в целом милым. Они надолго замолчали, наблюдая за облаками, и ей даже нравилось лежать рядом с ним, чувствуя тепло, исходящее от его большого, ещё немного неуклюжего тела.

– Я тут подумал, - сказал он через некоторое время, - если эта пресс-конференция наконец-то состоится на этой неделе, ты могла бы полететь со мной в город. Я познакомлю тебя с друзьями.

– Спасибо, Мерк, но пресс-конференции пока нет, и крылья у меня ещё не отросли, - вздохнула Лиска.

– Я тебя отнесу, - сказал он, и, приподнявшись на локте, посмотрел в лицо: - Тебе же жутко скучно здесь всё время одной.

– О, если бы я была одна, - протянула Лиска. – С таким количеством преподавателей не соскучишься.

Меркес засмеялся, и она послала теплую улыбку:

– Спасибо, я с удовольствием приму твое предложение, как только будет можно.

– Ты здорово научилась говорить по-гориански, - заметил он, снова переворачиваясь на спину.