Крылья к резюме обязательны!

А сегодня мое платье было под цвет настроению. И обстоятельствам. Подумалось: если мне удастся пережить этот вечер,то я обещаю, что приложу все силы, чтобы больше никогда не вляпываться ни в какие авантюры.

?аздавшийся стук в дверь заставил вынырнуть из мыслей. Оказалось, это отец пришел за мной. Я машинально глянула на настенные хроносы, которые показывали ровно четыре часа. Папа был, как всегда, пунктуален.

Я лишь захвaтила накидку, клатч, который сам по себе был артефактом и надежно хранил все, что в нем было спрятано, надела на руку браслет-артефакт, не рискнув при разбалансированных энергетических каналах полагаться на согревающее заклинание.

Когда мы с папой спустились вниз, у крыльца уже стояла машина. Джерм, наш водитель, ждал нас, приоткрыв заднюю дверцу.

Чабиль тронулся. А меж мной и отцом повисло неловкое молчание. Я не знала, что сказать. И, наверное, не случись сегодня днем нашего разговора, и вовсе сочла бы за лучшее схватить проклятие немоты до самого приезда. С тяжелым характером герцога это было бы самым безопасным из решений. Но сейчас я чувствовала, что должна что-то сказать. Вот только не знала, что именно.

– Отец...

– Скай…

Мы заговорили одновременно – и оба осеклись и замолчали. Но пока я собиралась с мыслями, чтобы спросить, папа меня опередил фразой:

– Сейчас ты внешне очень напоминаешь мне твою мать в молодости…

– Это плохо?

– Это всего лишь факт. Главное – чтобы содержание было другим. – Он пристально посмотрел на меня и, задумчиво потерев подбородок, добавил: – Знаешь, у меня в юности было не так уж и много шансов, чтобы что-то изменить и прожить жизнь не так, как родители...

– Это ты сейчас не про себя?
– догадалась я.

– Не про себя, - согласился папа и, грустно усмехнувшись, добавил: – Это я про всех нас. Поэтому – не ошибись.

Больше он ничего не сказал, но этого было и не нужно. Герцог Файн всегда был для меня диктатором, лидером,тем, кто может переломить хребет любому противнику. Сильным магом, проницательным и жестким политиком. Но, кажется, под этой дюжиной масок скрывался тот, кого я совсем не знала. Возможно, никто не знал.

– Я постараюсь, - спустя минуту, полную молчания, отозвалась я.

Кажется, я начинала понимать отца. Не принимать, но понимать. И похоже, этому, сам о том не подозревая, поспособствовал один дракон. И тоже тот еще диктатор.

Погруженные каждый в свои мысли, до окончания пути мы больше не обменялись с отцом и парой реплик. Но, как ни странно, это молчание не было тягостным.

А когда задняя дверь открылась и папа галантно протянул мне руку, помогая выбраться из чабиля, мне показалось, что из машины мы вышли немного другими, не теми, кто садился в ее салон.

Впрочем, осознать это до конца времени уже не было. Защелкали вспышки чарокамер,и я вынуждена была мило улыбаться.

В клатче настойчиво завибрировал артефакт, но, увы, oтветить я не могла. Отец приветливо махал рукой, что-то даже комментировал репортерам. Но после нескольких вопросов, касавшихся его карьеры, раздался выкрик:

– Брак вашей дочери означает курс на сближение со Схином?

А за ним еще один:

– Как вы чувствуете себя в роли будущего деда внуков-драконов?

И еще:

– Возможно ли, что ваша дочь вернется к бывшему жениху?

И еще…

Вопросы сыпались, словно журналистов разом прорвало. Герцог Файн продолжал улыбаться, но ничего больше не комментировал. А вокруг него словно начала образовываться зона отчуждения. Я бы и сама шагнула в сторону, чтобы оказаться чуть подальше. Потому что от отца повеяло опасностью. Она была незримой, но рождала внутри каждого, кто был рядом, чувство тревоги, страха. И инстинкт самосохранения буквально начал вопить: спасайся, пока еще есть шанс! Вот только если у репортеров такая возможность была,то у меня – без вариантов.

И когда мы все же вошли внутрь здания, я услышала всего лишь одно вкрадчивое:

– Внук?
– так тихо, что расслышать смогла лишь только я,и то напрягая слух.

Нo сколько всего было за одним этим словом… И обещание оторвать одному дракону что-нибудь нужнoе и ценное. И неустойка по договору помолвки, который сейчас ушлые юристы Стоксонов могли легко вывернуть в свою пользу: дескaть, подумаешь, публичный поцелуй с любовницей, когда у вас тут цельная беременность. И болтливость Санни, которая перешла всякие границы. И Дарк, который наверняка узнает, что он автор оригинальной методики зачатия через поцелуй…

Нет, конечно, все этo будет опровергнуто. Но потом, со временем. А вот сейчас, в этот конкретный момент…

– Поверь, дедом ты станешь только через мое замужество. А оно случится не скоро. Как минимум через пару лет, когда я пройду практику в Долине Холмов… – так же тихо ответила я.

Отец позволил себе усомниться:

– Мне показалось, что кнэйс Брандфилд настроен на брак весьма решительно.

Мне так и хотелось ответить, что папе показалось. Но я промолчала. Но отец все прекрасно прочел по моему взгляду.

– Тогда что ты думаешь о младшем сыне Ферри Стоуна?

Так, кажется, именно Стоуны первыми предложили моему отцу породниться, когда узнали о разрыве помолвки со Стоксом. И отец был весьма раздосадован, что дракон помешал этим планам.

– Нет, - ответила я решительно.

Ну папа… Никогда не упустит своей выгоды! Нужно брать с него пример. И припугнуть Санни иском, чтобы этой светской сплетнице неповадно было! Ладно фантазии о том, что мы с драконом встречаемся… Но беременность! Конечно, репортеры ей за такую пикантность заплатили наверняка больше, чем за более целомудренный вариант, но я не могла предположить, что ее жадность затмит здравый смысл. И, когда она испугается немалых выплат за клевету, предложить ей заменить денежный долг услугой… И, только додумав эту мысль, я поняла, что ещё недавно мне бы подобная комбинация в голову не пришла. Кажется, я становлюсь немного драконом. Не знаю, хорошо это или плохо, главное – чтоб чешуйчатый хвост не отрос.

Но было еще что-то… Что царапало край сознания… Какой-то вопрос журналистов из того потока, который показался мне абсурдным, но… Я так и не смогла понять – какой именно.

Я думала об этом все то время, что мы пoднимались с отцом по мраморной лестнице, шли по залу, приветствуя других гостей благотворительного ужина… И только потом до меня дошло: отец СП?ОСИЛ меня о сыне Ферри Стоуна. Не поставил в известность, как было всегда до этого, а именно спросил!

Не факт, конечно, что потом, когда все закончится и Дарк отбудет в Схин, разорвав нашу фиктивную помолвку, папа не постарается заставить меня, но… Сейчас то ли он сменил тактику, когда понял, что я стала податлива его силе, как ртуть, и смять меня уже не получится, то ли просто стал считаться… Второе, правда, было маловероятно. Ибо папу я хорошо знала. Он иcповедовал принцип: в мире может быть сколько угодно личных мнений и лишь одно объективное. Его.