Крылья
Шрифт:
А эта пленка была способна потрясти кого угодно.
Настроение Марти заметно улучшилось. Он расхаживал у ограды, посматривая на здания «Нортона». Все благоприятствовало успеху – пленка, добытая в недрах компании, намеки на тупость руководства и их попытки скрыть истину. Марти выжмет материал до последней капли.
Пока гримерша освежала его шею, Марти сказал:
– Надо отправить запись Дику. Пусть обеспечит рекламу.
– Уже, – отозвалась Дженнифер, ткнув пальцем в сторону одного из фургонов, стоявших на обочине.
Уже через час Дик получит запись по спутниковым каналам. И, уж
Рекламу будут показывать каждые полчаса. В субботу вечером у экранов соберется вся страна.
Марти выступил с импровизацией, и выступил блестяще. Погрузившись в машины, съемочная группа отправилась к воротам «Нортона». Они даже опередили график на несколько минут.
– Кто представляет компанию? – спросил Марти.
– Женщина по фамилии Синглтон.
– Женщина? – Темные брови Марти вновь поползли вверх. – Какого черта?
– Она вице-президент, начальник отдела гарантии качества. Ей далеко за тридцать. Она возглавляет расследование.
Марти протянул руку.
– Дай-ка мне документы и записи. – Он принялся изучать их, еще сидя в машине. – Ты ведь понимаешь, чем нам предстоит заняться. Репортаж уже, можно сказать, состоялся. Интересующие нас кадры длятся четыре, может быть, четыре с половиной минуты. Вероятно, тебе захочется показать некоторые из них дважды – я бы так и сделал. Не вижу смысла тратить много времени на Баркера и остальных. Главное – это видеозапись и интервью с представителем «Нортона». Это – суть репортажа, Стало быть, у нас один выход: хорошенько прижать эту дамочку и размазать ее по стенам.
Дженнифер ничего не сказала. Пока Марти листал документы, она терпеливо ждала.
– Минутку, минутку, – заговорил Марти. Он смотрел в бумаги широко распахнутыми глазами. – Это что, шутка?
– Нет, – ответила Дженнифер.
– Но ведь это самая настоящая бомба, – сказал Рирдон. – Где ты это достала?
– Три дня назад прислали из «Нортона» в пакете с прочими документами. Должно быть, вложили по ошибке.
– Эта ошибка дорого им обойдется, – заметил Марти. – Особенно мисс Синглтон.
Кейси шагала по территории, направляясь в ГРП, когда запищал сотовый телефон. Звонил Стиви Ниенто, сервисный представитель в Ванкувере.
– У меня плохие новости, – сказал Стиви. – Вчера я побывал в госпитале. Он умер. Отек мозга. Майка Ли рядом не оказалось, и меня попросили опознать тело…
– Стиви, – перебила Кейси. – Это не телефонный разговор. Отправь мне телекс.
– Хорошо.
– Только не сюда, – добавила Кейси. – Отправь его в Юму, в отдел летных испытаний.
– Вот как?
– Именно.
– Хорошо.
Кейси дала отбой и вошла в ангар номер четыре, вдоль пола которого были натянуты ленты. Она собиралась поговорить с Мэри Рингер о капитанской фуражке, найденной в салоне. Кейси уже стало ясно, что это одна из важнейших улик.
Внезапно ее осенило. Она позвонила Норме.
– Послушай, кажется,
я догадалась, откуда пришел факс со страницей из журнала для пассажиров.– Это так важно?
– Да. Позвони в аэропорт, в клинику Сентинела.
Попроси к телефону стюардессу по имени Кей Лианг. Узнай у нее вот что. Записывай…
Она говорила с Нормой несколько минут, потом дала отбой. Телефон тут же зазвонил вновь.
– Кейси Синглтон.
– Где ты шатаешься, черт побери? – рявкнул Мардер.
– В четвертом ангаре. Я пытаюсь…
– Ты должна быть здесь, – отрезал Мардер. – Тебя ждут журналисты.
– Интервью назначено на четыре часа.
– Его перенесли, оно начинается в ближайшие минуты.
– Уже?
– Да, все уже собрались. Репортеры, съемочная группа – все. Они разворачивают оборудование. Ждут только тебя, Кейси.
Кейси сидела в кресле в боевой рубке, подставив лицо женщине-гримеру. В рубке было полно людей. Несколько мужчин устанавливали огромные софиты и подвешивали к потолку звукопоглощающие панели. Звукооператоры укрепляли на столе и стенах микрофоны. Операторы возились с оборудованием – две съемочные группы, у каждой по две камеры, всего – четыре, по одной в каждом углу. За столом друг против друга стояли два кресла – одно для Кейси, другое для ведущего.
Кейси было неприятно, что съемки будут проводиться в боевой рубке. Она не понимала, зачем Мардер пустил сюда посторонних. Было что-то унизительное в том, что комната, в которой они работали, разбирая причины воздушных происшествий, превратилась в сцену для телешоу. Кейси это совсем не нравилось.
Она чувствовала себя неуверенно: события разворачивались слишком быстро. Женщина-гример то и дело просила ее держать голову неподвижно, закрывать глаза, открывать их. Подошла Эйлин, секретарь Мардера. У нее в руках был большой пакет из бурой оберточной бумаги.
– Джон просил передать вам вот это, – сказала она.
Кейси хотела заглянуть внутрь, но гримерша попросила ее поднять глаза к потолку.
– Всего одна минута, потом вы свободны.
Подошла Дженнифер Мэлоун, продюсер передачи.
– Как вы себя чувствуете, мисс Синглтон? – спросила она, лучась улыбкой.
– Спасибо, хорошо. – Кейси продолжала смотреть вверх.
– Барбара, – сказала Мэлоун, обращаясь к гримерше. – Не забудьте сделать… э-ээ… – Она неопределенно взмахнула рукой в сторону Кейси.
– Не забуду.
– Что сделать? – спросила Кейси.
– Ничего особенного, – ответила женщина. – Так, последние штрихи.
– Даю вам минуту, чтобы закончить макияж, потом пришлю Марти. Вы познакомитесь с ним и, прежде чем начать интервью, обсудите основные моменты беседы.
– Хорошо.
Мэлоун ушла. Барбара продолжала работать с лицом Кейси:
– Я положу светлый тон под вашими глазами, чтобы вы не казались такой уставшей.
– Мисс Синглтон?
Кейси сразу узнала голос, звучавший с телеэкрана уже много лет. Барбара отступила назад, и она увидела Марти Рирдона, стоящего напротив. На нем были рубашка с короткими рукавами и галстук, шея обернута салфеткой. Он протянул руку:
– Марти Рирдон. Рад с вами познакомиться.
– Здравствуйте, – отозвалась Кейси.