Крым, Северо-Восточное Причерноморье и Закавказье в эпоху средневековья IV-XIII века
Шрифт:
Анализ вещевого материала и погребального обряда могильников Юго-Западного Крыма IV — первой половины VII в. привел к выводу об ассимиляции готов сармато-аланским населением. Этот трехвековой процесс, зафиксированный данными археологии и антропологии, историку — современнику тех событий не мешал называть все население именем этноса-завоевателя, как это случалось в исторической практике неоднократно.
На примере анализа раннесредневековых древностей Крыма приходится признать, что исторические события большой важности отнюдь не однозначно отражаются в синхронных им археологических материалах. Исторически зафиксированное вторжение новых этносов часто слабо отражается в предметах материальной культуры, особенно если это касается культурных напластований городов с многовековой историей.
По-другому складывалась судьба завоевателей там, где местное население не создало таких мощных культурных оазисов, какие образовались со времен греческой колонизации на Боспоре или в Херсоне. Так, наследники местного тавро-скифского населения Южного берега приняли приток и сармато-аланского и готского этноса, создав через 2–3 столетия новый этнический сплав, в котором четко улавливаются отличительные черты составивших его различных этнических групп, в частности, готов. Возможно, повторные вторжения последних, последовавшие после разгрома Рима Аларихом в 410 г., долго не давали исчезнуть и отличительным признакам готского этноса.
Причиной активного продвижения на Южный берег готов стало вторжение на полуостров в 70-х годах IV в. гуннов. Они заняли степную и предгорную часть полуострова и еще в VI в., по свидетельству Прокопия, занимали все пространство между Херсоном и Боспором. Однако археологических следов присутствия этих кочевников в массовом материале не много. На громадном пространстве южнорусских и крымских степей, на Днестре и в Придунавье обнаружено немногим больше десятка гуннских котлов, которые отмечают вторжение гуннов в европейский мир, оставившее столь глубокий след в трудах историков на долгие времена. Только в склепах боспорской знати IV–V вв. н. э. сохранились современные гуннской эпохе вещи, находящие прямые аналоги в гуннских памятниках Восточной Европы.
События раннего средневековья в Крыму наиболее ярко отражены на археологическом материале, полученном при раскопках и хронологических исследованиях таких памятников, как могильники типа Суук-Су, Лучистое, городское кладбище Боспора. Массовый керамический материал этого периода наиболее четко разработан в Херсонесе.
Эти археологические памятники, запечатлевшие этническую картину на южном берегу Крымского полуострова и в его восточной и западной частях, и образуют первые ступени воображаемой хронологической шкалы — с III до середины VII в.
Если переводить это на язык исторической периодизации, указанный отрезок времени включает в себя позднеантичный период и начальный период раннего средневековья. Активная деятельность Византии при императорах Юстине и особенно Юстиниане, отраженная в письменных источниках и памятниках археологии, оправдывает название этого периода ранневизантийским.
Следующий отрезок этой шкалы иллюстрируют памятники, говорящие о вторжении на Крымский полуостров нового этнического компонента — тюрко-болгар. Они начали проникать туда после гибели Великой Болгарии, приазовского болгарского государства, распавшегося под ударами хазар во второй половине VII в.
С этого времени Таврика надолго, до X в., попала в орбиту влияния Хазарского каганата, вытеснившего Византию с ее древних позиций в Северном Причерноморье. Эта смена исторической обстановки археологически зафиксирована следами тотального разрушения византийского градостроительства в Херсонесе, на Боспоре и во многих других местах полуострова.
Хазарское владычество в Крыму привело к сильному изменению состава населения. Кочевые тюрки — древние болгары и хазары — оставили следы кочевий и постепенного оседания, формирования земледельческой оседлой культуры с характерной керамикой «салтово-маяцкого» облика.
Самые ранние памятники древних болгар представлены кочевническими погребениями, раскопанными у высоты «Сахарная головка» в Инкермане и у с. Айвазовское близ Феодосии (середина — вторая половина VII в.). Последующие этапы истории населения
Крыма иллюстрируют уже оседлый быт. Это поселения и грунтовые могильники с выразительным и разнообразным материалом: керамикой, украшениями, монетами. Находки последних в Героевском, на Тепсене позволяют датировать самые поздние болгарские памятники началом X в. Сложные социальные процессы, происходившие в жизни тюркоязычных народов в период оседания во второй половине VII–VIII вв. иллюстрирует поселение Тау-Кипчак в центральной части горного Крыма.Другой этнический массив, существовавший практически одновременно с болгарским, — сармато-алано-готский — оставил нам погребальные памятники совсем другого облика — это склепы. Богатый инвентарь склепов, раскопанных в Херсоне, Эски-Кермене, Мангупе, и убедительная разработка их детальной хронологии в рамках трех столетий — VIII-X — дает возможность сопоставления их с синхронными древностями других народов, живших в Крыму.
Это, в частности, касается третьего этнического массива, отличного по обряду и инвентарю от двух предыдущих. Это население, оставившее погребальные памятники в виде каменных ящиков, называемых плитовыми могилами. Оно проникло в Крым и Северо-Восточное Причерноморье с волной переселенцев-греков из Малой Азии, хлынувшей в эпоху иконоборчества и предшествующие ей времена не только в Крым, но и в Южную Италию и на Балканы.
До появления в Таврике обычай захоронения в плитовых могилах был широко распространен в Малой Азии, Италии, Сирии, Византийской Африке, на Балканах. Многие исследователи считают, что он является продолжением еще античных традиций. В Таврике он появился в VIII–IX вв., некрополи располагаются возле синхронных поселений и монастырей.
Выразительные некрополи с плитовыми могилами раскопаны в Херсоне, Горзувитах, на Боспоре.
Последний период, который мы рассмотрели на археологическом материале Крымского полуострова, относится к развитому средневековью — это X–XIII вв. Мы убедились, какое большое значение имели для создания общей картины предшествующих периодов хронологические разработки. Не менее важны они и для развитого средневековья. Однако здесь есть свои специфические трудности. Христианские средневековые некрополи с бедным инвентарем и обычаем многоразовых захоронений в одной могиле не являются таким благодатным источником для разработки хронологии, какими были раннесредневековые некрополи или даже разрозненные погребения кочевников. Не менее трудны для разработки хронологии и многослойные города. Поэтому мы уделили особое внимание тем памятникам, где удалось провести глубокие стратиграфические зондажи (Керчь) или выявить бесспорные комплексы с точными датами (Херсонес). Помимо этих городов, являющихся своеобразными эталонами, первый — для восточного, а второй — для западного Крыма, дополнительные зондажи в историческую действительность средневекового Крыма дают раскопки таких византийских крепостей, как Сугдея, Алустон, Горзувиты и многочисленные укрепления южного берега.
Начало второго тысячелетия принесло с собой вторжение новых этнических волн в Крым. Это печенеги и половцы. Письменные источники свидетельствуют о появлении печенегов в Причерноморских степях в конце IX в. Полстолетия понадобилось, чтобы они расселились на большом пространстве от Херсона до Боспора. Археологические свидетельства этого — погребальные памятники разных типов: могилы, впущенные в насыпь курганов или размещенные в городских некрополях, сохраняющие черты кочевнической обрядности. Судя по этим погребениям, печенеги оставались основным населением крымской степи до XI в. Это был тот постоянный надежный этнический массив, который обеспечивал реальной военной силой Византию в ее борьбе с Хазарским каганатом.
В результате, уже к середине X в. влияние хазар в Крыму было практически сведено на нет.
Новую перемену в этнической картине принес XII в., когда в Приазовскую степь вторгаются половцы. Их присутствие не только в степях, но и в городах Крыма подтверждается наличием погребений с характерным обрядом, находками половецких вещей в городских некрополях. Распространение половецких каменных изваяний, высеченных из местного камня, неопровержимо свидетельствует о постоянных половецких кочевьях в Крыму в XII в.